Телеграмму принесли рано утром, я еще не успела уйти на работу. Короткий текст, "приезжай срочно, папанька безнадежен", полоснул ножом по сердцу, в глазах потемнело.

Дальше было все, как в тумане: оформление отпуска, покупка билета, лихорадочные сборы. Потом вагонная сутолока, разговоры — все проходило мимо сознания. Впереди были целые сутки пути, длинные, тревожные сутки. Лежа на узкой вагонной полке лицом к перегородке, я беззвучно плакала и молилась: "Господи, помоги! Только бы успеть, только бы успеть!"

Ночью, в короткие минуты забытья, меня мучили кошмары. Очнувшись, не могла понять, то ли сон это был, то ли явь.

На рассвете поезд, наконец, прибыл на нашу маленькую станцию. Здесь меня уже ожидал наш дальний родственник Иван. По его виду я сразу понял, что опоздала и вопрос, который хотела задать, так и замер на губах. Только и могла хрипло выдавить — "когда?"

— Перед моим отъездом на станцию, — ответил Иван. Помолчав, воскликнул с горечью: — Как он тебя ждал! Все спрашивал: — Шура не приехала?

Раннее утро. Солнышко только-только показало край из-за холмов. Я сижу на ступеньке крыльца, жмурюсь на солнышко. Мне всего пять лет. На мне белое платье в крупный красный горошек. Я жду. Отец с вечера сказал, что поедет в Ягодное к кузнецу. Мне так хочется, чтобы он взял меня с собой. Вот и сижу спозаранку.

На крыльцо выходит бабушка и бранит меня за то, что я надела новое платье.

— Ишь, нарядилась, — говорит она, — и куда это ты собралась с утра пораньше?

Я молчу, потому что бабушке лучше не перечить, а то можно и хворостины испробовать.

В это время к крыльцу подкатывает отец в легком тарантасе. На нем шевиотовые брюки с напуском на хромовые, блестящие сапоги, коричневая вельветовая; толстовка" с множеством карманов и, расшитая петухами, косоворотка. Отец что-то вынес из избы, уложил в тарантас. Я кручусь рядом. Как-будто угадав мое желание, отец подхватывает меня сильными руками, сажает в тарантас на охапку сена, прикрытую рядном. Руки у отца большие, мозолистые, но такие теплые и ласковые. Я совершенно счастлива. Лошадь тронулась, я помахала бабушке рукой.