Современный читатель, который захотел бы составить представление об истоках западноевропейской комедии, мог бы с полным основанием поставить в начале ее пути имена двух древнеримских драматургов — Плавта и Теренция. Правда, за два с половиной столетия до Плавта этот жанр уже был широко известен в Древней Греции, и 11 уцелевших до наших дней произведений «отца комедии» Аристофана дают нам свидетельство величайшего взлета комического гения, — но вместе с тем они же показывают, насколько специфической по идейному содержанию и по своему художественному обличью была комедия в тот момент, когда она только что вышла из фольклорных облачений и обрядовых игр, и почему именно в этой форме она не могла оказать непосредственного влияния на судьбу новой европейской комедии.

Гораздо ближе к привычной нам комедии творения другого знаменитого древнегреческого драматурга — Менандра (342-291 г. до н. э) нередко служившие римским авторам в качестве материала для обработок и подражаний, но хорошо известное древним римлянам творчество Менандра стало жертвой полного забвения с начала средневековья, и только папирусные находки нашего столетия позволили прикоснуться непосредственно к произведениям, вызывавшим заслуженное восхищение до самого конца античного мира. До рубежа XIX-XX вв. комедии самого Менандра приходилось восстанавливать на основании… их более поздних римских переработок у тех же Плавта и Теренция. Таким образом, новая европейская комедия, в той мере, в какой она осознавала значение своих предшественников, опиралась как раз на римскую комедию, — достаточно назвать шекспировскую «Комедию ошибок» и мольеровского «Амфитриона», восходящих к Плавту, равно как «Проделки Скапена» того же Мольера, использовавшего одну из пьес Теренция.

Почетное место, которое занимал Теренций в европейской культуре XVI-XVIII вв., было достаточно хорошо подготовлено судьбой его творчества в предшествующие столетия.

Не прошло и каких-нибудь двух десятилетий после смерти Теренция (159 г. до н. э.), как на римской сцене начали возобновлять его комедии, и традиция эта держалась достаточно долго; во всяком случае Цицерон, много раз цитировавший Теренция, иногда даже не называл ни пьесу, ни имя персонажа — верный признак, что его аудитория сразу же их опознавала. Уже в годы Республики Теренций вошел в программу школьного образования, а в период Империи, вместе с Цицероном, Вергилием и Саллюстием, составил «квадригу» («четверню») авторов, без которых не представляли себе полноценного высшего образования. Задачам образования служили также — еще со времен Республики — многочисленные работы римских филологов, нашедшие завершение в капитальном комментарии Доната (IV в.) к комедиям Теренция, выполненном в западной половине римского мира, и в одновременно появившемся труде некоего Евантия, жившего в Константинополе — столице восточной половины огромной империи. К IV-V вв. относится и самая ранняя из рукописей с текстом комедий Теренция, которые на протяжении всех последующих столетий, вплоть до изобретения книгопечатания, многократно переписывались, в том числе и для «изданий» с иллюстрациями. Любопытно наблюдать, как по мере удаления от античных времен персонажи Теренция все больше начинают напоминать героев рыцарских романов, пока сам он не предстает великолепным кавалером с эспаньолкой и лихо закрученными вверх усами…

2

Была поставлена на Мегалесийских играх при курульных эдилах Марке Фульвии и Мании Глабрионе. Играли Лунин Атилий Пренестинец и Луций Амбивий Турпион. Музыку сочинил Флакк, раб Клавдия, на равных флейтах для всей пьесы, правых или левых. Она греческая, Менандра. Сочинена первой в консульство Марка Марцелла и Гая Сульпиция.