В начале было, разумеется, слово. Вернее fama — молва. В природе человека разумного приукрашивать достижения своего разума, выдавать желаемое за действительное, наделять обычное чудодейственными свойствами. Или поэтическому взгляду древних в вое урагана действительно слышались голоса сирен, а в сверкании молний — грозное копье Зевса? Так или иначе, из рассказов о богах выросли рассказы о божественных странах. Почему божественных?

Наверное, потому, что там было так много всего, о чем только мечтал человек, — там били винные ручьи и росли деревья с молодильными плодами, путников ублажали прекрасные дивы, все были свободны и счастливы, и у каждого счастливого жителя этих стран было по десятку рабов… В дальних странах жила птица Рух, циклопы играли скалами как мячиками, и жили люди с собачьими головами. Слушая россказни бродячих факиров, ошеломленные жители древних городов трясли бородами и всплескивали руками. Но были и те, кто, поподробнее выспросив бродягу, крепко примечали себе нужное направление и собирали ватагу собутыльников, которые вскоре превращались в соратников.

Завоевание моря началось с обследования больших внутренних заливов, которые так влекли к себе варваров — то диких и грязных, то купающихся в роскоши, — варваров в том смысле, который придавали этому слову греки. А они называли так все, на что не изливалась благодать синевы морских небес людей, земли, животных и богов. По мудрому суждению афинян, сам Александр был не кто иной, как варвар.

О первых плаваниях в Оманском заливе, Персидском заливе и Красном море не осталось никаких достоверных свидетельств. В те далекие времена человек рассказывал свою историю в стихах и песнях, которые исчезали, подобно тому, как таяли на воде следы первых морских судов.

Однако перед Троянской войной на берегах Аравийского залива зажглись первые маяки. Культ неугасимого огня потребовал своих жрецов. Каждый маяк становится храмом, где обучают священному искусству вождения кораблей и определению их путей по небесным светилам. Причалив к подножиям маяков на своих ладьях, нагруженных благовониями, пряностями, слоновой костью и золотом с берегов Индии и Персидского залива, моряки рассказывали о своих наблюдениях за режимом ветров капризами морей, оскорбленных вторжением человека. Они описывали бухты и мысы, определяли их местоположение.

Авторы идут на известный риск, включая в строго документальную книгу рассказы о мифологических персонажах. Но имеем ли мы право отказывать мифам в достоверности лишь на том основании, что в настоящее время драконы водятся только на одном островке Тихого океана, а «удар трезубца Посейдона» принято называть по-японски — «цунами»?

Аргонавты отправились в путь из Фессалии, где их предводитель Ясон должен был стать законным царем Иолка.

Согласно легенде, его отец Эсон был свергнут сводным братом Пелием, власть которого, по пророчеству, должен был отнять человек в одной сандалии. Чтобы защитить Ясона от Пелия, отец тайно отправил его к Хирону, воспитателю целой плеяды героев. Достигнув совершеннолетия, Ясон решил возвратиться в Иолк и заявить свои права на трон. Встретившаяся по пути старуха (в мифе это сама богиня Гера, перевоплотившаяся ради такого случая) попросила перенести ее через бурную реку, что Ясон и исполнил, потеряв в воде одну сандалию. Таким образом, пророчество сбылось: человек в одной сандалии прибыл в Иолк бросить вызов Пелию. Ввиду того, что явился он во время религиозного праздника, Пелий не мог убить племянника без риска вызвать гнев богов. Поэтому царь обещал Ясону трон в обмен на золотое руно, достать которое было заведомо невыполнимой задачей. Чудотворная шкура золоторунного барана в свое время была увезена в Колхиду, причерноморскую область на территории современной Абхазии. Шкура висела на дереве под охраной никогда не дремлющего огромного змея.

Дельфийский оракул посоветовал Ясону отправиться на поиски морем. Гера убедила группу фессалийских воинов присоединиться к экспедиции на корабле «Арго», за что их и прозвали аргонавтами. В команду входили Кастор и Полидевк, поэт Орфей, сыновья Борея Калаид и Зет и великий герой древности Геракл (последний, впрочем, недолго пробыл с ними). По мнению ряда авторов, в путь отправился не один корабль, а целый флот, каждый из кораблей которого возглавлял один из героев. Вместе они переплыли полное чудес море, посетили удивительные земли и преодолели множество препятствий на пути к Колхиде, где Медея, вторая дочь царя Ээта, влюбилась в Ясона. Мифы уверяют, что к этому ее вынудила Гера при помощи богини любви Афродиты (но нам кажется, заставить молодую девушку влюбиться в красивого героя, да еще и иностранца можно было и без помощи богов — достаточно пары учтивых слов да пылких взглядов). Царь возненавидел греков, но скрыл свои чувства от аргонавтов. Он даже притворно согласился отдать золотое руно Ясону. Но сначала тот должен был выполнить задание, которое неминуемо привело бы его к гибели. Герою следовало запрячь в ярмо огнедышащих быков, вспахать на них поле, засеять его зубами дракона и победить немедленно вырастающих из земли воинов.

С помощью волшебного искусства Медеи Ясон выполнил задание царя за один день. Но царь Колхиды не собирался так просто лишиться сокровища. Он решил внезапно напасть на аргонавтов, о чем предупредила их Медея, теперь уже любовница Ясона. Она еще раз воспользовалась магией, чтобы справиться со змеем, и Ясон овладел золотым руном. Аргонавты спешно покинули Колхиду с руном и Медеей, на которой Ясон обещал жениться по возвращении в Фессалию.

Первого путешественника, о котором мы имеем исторические сведения, звали Ханну. В 2750 году до нашей эры, когда Египтом правил фараон Сакуре, Ханну отправился в дальние неизведанные страны, прошел через горы и пустыни, пересек моря.

Для украшения дворцов, усыпальниц и храмов, для пышных празднеств и церемоний, для богатых одеяний и утвари фараонов требовались золото, слоновая кость, драгоценные камни, черное дерево, благовонные смолы и краски, редкие заморские растения и черные рабы. Чтобы раздобыть все это, фараоны посылали экспедиции в далекие страны. Первой такой экспедицией, о которой до нас дошли записи, было путешествие Ханну.

Экспедиция Ханну вышла из Коптоса на Ниле, перевалила через возвышенность, простирающуюся к востоку от этой реки, пересекла пустыню и вышла к Косейру, порту на побережье Красного моря. Отсюда Ханну отправился в страну Пуони, или Пунт. Пунтом назывались земли, включавшие части современной Абиссинии, Сомали и лежащего против них побережья Аравии. Ханну рассказывает, что для обратного плавания он выстроил корабли в Пунте. Из этого можно заключить, что туда он шел сушей, а назад вернулся морем.

Когда Ханну вернулся из своего путешествия, он снискал всеобщее признание и славу. Он велел высечь на большой скале свое имя и описание своего путешествия. Этот памятник оказался более долговечным, чем книги и газеты, в которых позднейшие исследователи рассказывали о своих походах и триумфах. Вот отрывок из рассказа, написанного самим Ханну:

О финикийцах впервые рассказал Гомер. До нас дошли сведения о них, как о семитоязычном населении сирийского побережья. С конца II — начала I тысячелетия до н. э. финикийцы занимались морской торговлей, одновременно они основывали поселения по всему Средиземноморью (наиболее значительное из них Карфаген). Занимались они и производством пурпура, стекла, обработкой металлов, строили корабли. Финикийцы — были широко известной нацией торговцев, а торговля — это, прежде всего, строгий учет. Финикийцы изобрели алфавит, который позже был перенят греками и усовершенствован ими.

В 600 году до н. э. египетский фараон Нехо приказал группе финикийских купцов отправиться в плавание вокруг Африки. Они плавали на юг дальше Геркулесовых столбов (Гибралтарский пролив) и торговали там с туземцами. До нас не дошли имена отважных моряков, которые в течение трех лет боролись со стихиями, но выполнили это поручение. Каждый год по весне они делали остановку, сеяли зерно, дожидались всходов и, убрав урожай, двигались дальше. Об этом походе спустя сто пятьдесят лет рассказал побывавший в Египте историк Геродот.

Обычно финикийцы сгружали свои товары и раскладывали их на берегу, потом разводили костер, чтобы поднялся столб дыма, и удалялись на свои суда. Туземцы выходили на берег, осматривали товары, клали рядом с ними столько золота, сколько они считали справедливым, и уходили в свои укрытия, расположенные поблизости. Если карфагеняне были удовлетворены предложенной ценой, они подплывали к берегу, брали золото и отправлялись в путь. Если же они были не удовлетворены, то возвращались на свои корабли и ждали там, пока туземцы не положат столько золота, сколько карфагеняне желали.

Карфаген был основан финикийцами около 850 года до нашей эры. Этому городу в наиболее цветущий период его существования суждено было стать величайшим торговым центром того времени. В 500 году до нашей эры Карфаген вел широкую торговлю в Африке и на Средиземном море. Возникнув как финикийская колония, он к этому времени уже сам искал колоний.

Две тысячи триста лет Пифей ждал признания правдивости своих рассказов. Древнегреческие историки не верили его сообщениям. Но современные ученые, добросовестно изучившие его записи, пришли к выводу, что нет оснований сомневаться в их правдивости.

Пифею не верили, потому что он намного опередил свою эпоху. Древние путешественники были по большей части купцами, искателями приключений или полководцами, Пифей же вел и научные наблюдения. Но его интерес, вероятно, был вызван желанием подорвать монополию карфагенян в торговле со странами, расположенными на побережье Атлантического океана.

Пифей был внимательным наблюдателем и для своего времени хорошим астрономом. Он открыл, что Полярная звезда находится не точно в полюсе мира. Он высчитал с точностью до нескольких минут географическую широту Массилии (Марселя). Во время своих длительных плаваний вдоль берегов Северной Европы он наблюдал северные приливы и впоследствии описал их. Путешествуя по Великобритании, Пифей изучал обычаи туземцев и потому может считаться одним из первых этнографов.

Во времена Пифея греческие колонии в западной части Средиземного моря — в Сицилии, Италии и Южной Франции — вели успешную борьбу с финикийскими городами и, прежде всего, с Карфагеном. Между сицилийскими греками и Карфагеном шли войны; греческие торговцы и моряки повсюду вытесняли финикийских и карфагенских.

Для греков очень важно было пробраться за тщательно охранявшийся карфагенянами Гибралтарский пролив на атлантическое побережье Европы и в Северное море, откуда привозили янтарь, олово и дорогие меха.

Плаванье Неарха, спутника Александра Македонского в его походе через Азию, имеет и большое самостоятельное значение. Только благодаря усилиям и таланту Неарха средиземноморский мир впервые познакомился с морской дорогой в Индию.

В 325 году до н. э. Александр, находившийся с громадной армией на реке Инд, сказал Неарху:

Неарх отплыл в сентябре. Когда он проходил Крокалу (Карачи), муссон начал менять свое направление, и ему пришлось 24 дня дожидаться попутного ветра. Через 5 дней после возобновления плавания разыгралась буря, во время которой 3 корабля погибли. Вопреки обещанию Александра, армия помогла флоту только один раз. Большую часть пропитания Неарху приходилось добывать грабежом прибрежных городов. Но даже после удачных набегов продуктов не хватало для такой массы людей, и они почти все время голодали.

Однажды греки причалили к острову, который теперь называется Асталу. В то время существовала легенда, что на этом острове живут сирены и что ни один странник, вступивший на него, не возвращался назад. Неарх высадился на этот остров, но его ждало разочарование: никаких сирен там не было.