Дилижанс, доставивший в Лондон пассажиров с севера Англии, прибыл в конечный пункт своего маршрута с двухчасовым опозданием. Когда многоместная карета наконец-то замерла посередине постоялого двора, сидевшая в ее дальнем правом углу пожилая дама вздохнула с облегчением: фальшивая бородавка на ее носу уже готова была отклеиться.

Встряхнув седыми буклями, эта одетая во все черное путешественница решительно отодвинула длинным крючковатым пальцем задвижку и протянула руку служанке, чтобы та помогла ей встать и выбраться наружу, ее ноги затекли от долгого сидения в неудобной позе в ограниченном пространстве. Живым и бодрым оставался, пожалуй, лишь ее взгляд, которым она с подозрением окинула окружающих из-под полей поношенной шляпки, прежде чем ступить на пыльную землю. Опершись на трость, согбенная старуха нетерпеливо оглянулась и велела замешкавшейся служанке поторапливаться.

Почтовая станция, на которой завершилась их продолжительная утомительная поездка, ничем не отличалась от других подобных заведений. Из окон трактира пахло печеным хлебом и жареной бараниной, терпкий запах эля смешался с менее приятными ароматами конюшни, что, однако, не убавило аппетита у проголодавшейся путешественницы. Мучивший ее голод не заглушила даже боль в пояснице. Она потерла ее костяшками пальцев, проглотила слюну и нетерпеливо оглянулась на свою спутницу.

Служанка наконец тоже вылезла из дилижанса и тотчас же тихонько взвизгнула, вытаращив глаза: толстячок в жилете брусничного цвета, заигрывавший с ней на протяжении всего вояжа; ущипнул ее за ягодицу и заржал как жеребец.

Седоволосая дама прищурилась и смерила нахала уничижительным взглядом. Она прекрасно изучила самоуверенных ухажеров такого сорта пока жила в Йоркшире, – они возомнили себя джентльменами, перед которыми не может устоять ни одна служанка. Судя по неопрятному виду и помятой физиономии этого ловеласа, он, очевидно, несколько перебрал рому из серебряной фляжки, к которой прикладывался в течение всей поездки. Воображение наверняка уже рисовало ему продолжение его флирта с доверчивой провинциалкой в трактире.

Казалось, что ни одна живая душа не видела, как злодеи похитили несчастную Корделию, и не слышала отчаянных воплей Офелии. Проулок опустел. Откуда-то из подворотни доносились слабые крики Корделии. Но никто не спешил высвободить ее из грязных лап похитителей. Очевидно, им с сестрой оставалось рассчитывать исключительно на собственные силы.

И дернул же их черт отправиться в Лондон на свой страх и риск! Корделия в отчаянии лягнула одного из злодеев и снова попыталась вырваться и убежать. Однако мерзавцы только посмеивались и продолжали куда-то ее тащить. Увидит ли она рассвет? Или же ее растерзанный насильниками труп обнаружат в Темзе рыбаки? А может быть, ее поместят в бордель и подвергнут там унижению, эксплуатируя ее тело?

Собравшись с духом, Корделия внезапно ударила одного из негодяев в пах ногой, а другому вцепилась ногтями в лицо. Однако жилистый мерзавец больно стиснул ее руки и вывернул их ей за спину, бормоча грязные угрозы.

– На помощь! – закричала она. – Спасите!

Из темноты появилась Офелия и бросилась ей на выручку.