Эта книга не является ни очередным пересказом биографии Дениса Давыдова, ни какой-то «новой версией» его судьбы. Автор оценивает, а порой и переосмысливает известные факты, уточняет правдивость бытующих легенд о поэте-партизане и размышляет по поводу объективности взглядов историков и литературоведов различных времен. Написанная легко и интересно, основанная на документах, письмах и мемуарных источниках книга вводит читателя в неповторимую атмосферу эпохи правления Александра I и начала царствования Николая I.
Несколько слов от автора книги
В двух этих кратких эпиграфах в полной мере отражено жизненное кредо генерал-лейтенанта Дениса Васильевича Давыдова, вошедшего в отечественную историю и русскую литературу под именем «поэта-партизана».
«Большое видится на расстояньи», — справедливо сказал другой поэт
{2}
. Но только на расстоянии «большое» представляется уже неким единым целым, этаким лишенным деталей монолитом. Мы помним про Отечественную войну, но мало кто сейчас, на расстоянии двухсот лет, назовет имена хотя бы десятерых ее героев. Конечно, вспомнят светлейшего князя Кутузова-Смоленского, весьма популярного в свое время князя Багратиона, несколько менее уверенно назовут Барклая де Толли — то есть главнокомандующих действующими армиями. Возможно, но с гораздо меньшей вероятностью, припомнят генерала от артиллерии Ермолова, генералов от кавалерии Раевского и графа Платова и, может, еще двух-трех человек, также в высоких чинах… В общем — «вождей армии», которые пока еще остаются «видны» нам через толщу прошедших лет.
Однако многие вспомнят еще и Дениса Васильевича Давыдова, который не только не был военачальником, но даже генеральские эполеты получил лишь в 1814 году, пройдя почти всю Отечественную войну в чине гусарского подполковника. Для тех же, кто о Давыдове не знает, поясним: «Его благословил великий Суворов; благословение это ринуло его в боевые случайности на полное тридцатилетие; но, кочуя и сражаясь тридцать лет с людьми, посвятившими себя исключительно военному ремеслу, он в то же время занимает не последнее место в словесности между людьми, посвятившими себя исключительно словесности»
[1]
.
Так писал о себе Денис Васильевич Давыдов, один из самых блистательных людей самого блистательного и романтического периода нашей отечественной истории — один из ярких символов той эпохи, что была названа Александром Сергеевичем Пушкиным временем «славы и восторга».
Впрочем, двухсотлетнее расстояние не только «стирает» из памяти личности и события, но и искажает наше понимание прошлого… Недавно я бродил по Военной галерее Зимнего дворца, раскланиваясь с молчаливыми своими знакомцами, и надо же было случиться, что в тот момент, когда я стоял рядом с Денисом Васильевичем, изображенным художником Джорджем Доу, удивляясь случайному сочетанию размещенных здесь один под другим портретов: легендарный гусар Яков Петрович Кульнев — друг Дениса, Федор Петрович Уваров — шеф Кавалергардского полка, где Денис начинал службу, сам Давыдов и, наконец, князь Петр Иванович Багратион — его любимый командир и кумир, сюда подошла экскурсовод, ведущая группу ребятишек, чуть ли не первоклашек.
Глава первая
«Крестом Суворовския длани…» 1784–1801
Лучше всего, с чем вряд ли кто поспорит, написал о себе сам Денис Васильевич, оставив нам приятную возможность всего лишь комментировать и при необходимости немного дополнять предложенный им текст. Рассказы его легки, ироничны, притом весьма подробны и содержательны:
«Денис Васильевич Давыдов родился в Москве 1784 года июля 16-го дня, в год смерти Дениса Дидерота. Обстоятельство сие тем примечательно, что оба сии Денисы обратили на себя внимание земляков своих Бог знает за какие услуги на словесном поприще!»
[8]
Как понимает уважаемый читатель, нам остается лишь напомнить о том, кто таков «Денис Дидерот», — и следовать далее.
Так вот, на самом деле «Дидерот» именовался
Diderot
, что по-русски принято читать как Дидро, и был знаменитым французским философом и просветителем… Из сказанного не следует делать скороспелых выводов, что отец Дениса — командир Полтавского легкоконного полка — был горячим поклонником энциклопедистов. Скорее всего, посреди своей суетной походно-бивачной жизни он про таковых вообще не слыхивал и не знал, что государыня Екатерина II не только переписывалась с Дени Дидро и купила его обширную библиотеку, но даже смогла убедить философа предпринять в 1773 году трудное по тем временам путешествие в Петербург.
Хотя при чем тут Дидерот, ежели отец Дениса Давыдова прозывался Василием Денисовичем? Ну да, с Дидро так совпало, и наш герой приплел его в свою биографию для красного словца… Он вообще любил «приплетать» — по гусарскому обыкновению и собственному своему чувству юмора, весьма развитому. Раскроешь, к примеру, его стихотворение «Графу П. А. Строганову», имеющее поясняющий подзаголовок «За чекмень, подаренный им мне во время войны 1810 года в Турции», и придешь к однозначному выводу, что автор — прямой потомок легендарного монгольского завоевателя Чингисхана, то есть «чингизид», представитель высшей монголо-татарской аристократии:
