Наши читатели помнят любопытное и захватывающее произведение Л. Буссенара «Тайны господина Синтеза». (Синтез — имя героя романа имеет смысловое значение, характеризует его носителя: синтез — метод изучения предмета, явления в его целостности, единстве, взаимодействии частей.) Мы рады сегодня предложить их вниманию драматический эпилог этого повествования. В старом переводе (издание П. Сойкина) роман выходил под названием «Десять тысяч лет среди льдов».
ГЛАВА 1
Один среди полярных льдов. — Последние мысли замерзающего человека. — Воскрешение из мертвых. — Изумление. — Чудо или галлюцинация? [1] — Необычайная впечатлительность. — Странные полеты между небом и землей. — Найден общий язык — китайский. — Живой анахронизм [2] . — Нет больше Европы. — Негры и китайцы. — Кто же они, эти люди с огромными головами? — Левитация [3] .
Кругом трещал и с грохотом разламывался паковый
[4]
лед. Голубоватые граненые глыбы самых причудливых форм сталкивались, скользили, отскакивали, снова образовывали монолит
[5]
и снова раскалывались.
Слабый свет загорался на горизонте. Темно-синий небесный свод, усеянный необычайно яркими звездами, неумолимо нависал над ледяным адом, угрюмым и безнадежно безлюдным.
Среди этого чудовищного хаоса
[6]
, такого ужасного, что описать его просто невозможно, на льдине умирал человек. Воистину умирал в полнейшем одиночестве!
ГЛАВА 2
Удивление и радость. — Господин Синтез ищет в науке аналоги [41] своему случаю. — Воспоминания о пандите Кришне. — Быть может, мамонта можно было бы возвратить к жизни. — Встреча Большого-Пожилого-Господина и Рожденного-Прежде. — Преображение Земли. — Всемирная республика. — Президент Академии наук Тимбукту. — Передача флюидов [42] . — Животный мир продолжает развиваться. — Церебральные.
— Одиннадцать тысяч восемьсот восемьдесят шестой?! — громовым голосом воскликнул господин Синтез, услыхав эту потрясающую цифру. — Значит, мы в одиннадцать тысяч восемьсот восемьдесят шестом году, а я до сих пор жив?! На роду мне было написано, мне, прожившему почти целое столетие, невольно пережить свой век и очнуться, таким образом, как обломку кораблекрушения, щепе старого мира, по истечении такого времени, длительность которого разум едва решается охватить! Но зачем? И каким образом?
И ученый, ошеломленный, но одновременно и вдохновленный, пустился на поиски разрешения этой загадки. Никто ни единым звуком не нарушал его размышлений. Швед остался совершенно один: звуки его речи разогнали прочь тех, чьими заботами он был призван к жизни. На некоторое время у него появилась возможность самоуглубиться, обдумать эту фантастическую историю, прийти в себя, упорядочить мысли.
Факт воскрешения был реален, неоспорим. Это не галлюцинация, приобретшая над ним власть. Сердце стучало нормально, размышления по-прежнему были методичны, разум — ясен, мышцы приобрели прежнюю эластичность, прежнюю силу, — он жил!
