В этой книге рассказывается история Аба, человека эпохи каменных орудий, жившего так давно, что мы не можем с точностью определить этого времени, но человека, уже хорошо знавшего и любовь и борьбу за существование.

В своей работе автор пользовался оказанной ему помощью некоторых ученых обоих континентов, изучавших доисторическую эпоху. Отнесясь с особенным вниманием и интересом к его труду, эти ученые и помогали автору, и ободряли его, и им-то желает он выразить свое чувство искренней благодарности.

В разработке избранного сюжета автору оставалось лишь следовать теориям, принятым учеными исследователями. После продолжительного изучения имеющихся в данное время материалов по истории каменного века, у него выросло убеждение, что таинственного пробела, отделявшего, по мнению ученых исследователей, палеолитический каменный век от неолитического, на самом деле никогда не существовало. Для объяснения различия между остатками быта человеческих существ, живших в оба периода, нет нужды прибегать к помощи какого-нибудь земного переворота или появления новой человеческой расы. Изобретения, опыт, приспособляемость и открытия, неизбежно связанные с мыслящим существом, — вот что служит достаточным объяснением сравнительно быстрого перехода от одной формы примитивной жизни к другой, более развитой, от эпохи орудий из оббитого камня к орудиям из полированного камня. Человек, с самого начала своего существования, был под влиянием сил эволюции, был всегда в движении, но в движении плавном и безостановочном, без поспешности и скачков. Земля, из которой он вышел, хранит свидетельства о пережитых им переменах в своих торфяных пластах, а также в пещерах, служивших жилищем первобытному человеку; он изменяется под влиянием вечных законов, которые сами остаются для всех времен без изменения.

Все действующие лица этой истории: Аб, Быстрая Ножка и другие, изображены согласно тому, какими они были в действительности. Голодные и иззябшие, они нападали на диких зверей, чтобы питаться их мясом и одеваться в их меха; в пещерах земли эти люди, со своими семьями, находили довольно безопасное убежище. Потребности и страсти их были первобытны; они были во власти обычных человеческих страстей: любви, по крайней мере, некоторой формы ее, ревности, страха, мстительности, а также руководились памятью о полученных ими благодеяниях, о нанесенном им вреде. Они лелеяли своих детей, вели отчаянную борьбу с животными того времени и между собой, а когда кончалась их короткая беспокойная жизнь, то для них наступало молчание, но не забвение; старушка-земля заботливо сохранила их историю, и мы, их потомки, можем читать ее теперь.

В маленькую ложбину среди леса ветер намел кучу буковых листьев, и они образовали мягкую опрятную постельку. Лес был приблизительно в двадцати саженях от реки, течение которой направлялось к востоку; берег ее в этом месте представлял крутой обрыв, почти пропасть. Этот небольшой, в виде полуострова лесок отделялся светлыми прогалинами от дремучего леса, тянувшегося в глубь страны. Как раз под лесом, почти в нем самом и вблизи берега виднелось отверстие небольшой пещеры; оно было так завалено камнями, что остававшееся отверстие было едва достаточно для пропуска человеческого существа. Маленькое ложе из буковых листьев находилось в нескольких шагах от этой пещеры. На этой постели из листьев перекатывалось с боку на бок смуглое дитя и радостно вскидывало вверх свои короткие ножки. Очевидно, оно не могло еще ходить, а по величине и внешнему виду ему нельзя было дать более года; но, несмотря на такой ранний возраст, мальчуган, казалось, был доволен своим одиночеством и с наслаждением сильными ручками ломал ветки, падавшие на его постельку сверху. Не только его голова была покрыта длинными волосами, вдвое длиннее, чем они могли быть у ребенка такого возраста в наше время, но также на руках и ногах у него виднелся волосяной пушок; а весь, по внешнему виду, он был смугл и суров. Он смеялся и лепетал, вскидывая ногами среди буковых листьев, и смотрел вверх, в синее небо. Мы ни слова не сказали об одежде ребенка, но полное отсутствие ее служит достаточным извинением подобного недосмотра: он был совершенно нагой. Это было дитя пещерного человека, жившего в конце той эпохи, когда люди еще делали каменные орудия из оббитого кремня, когда климат был умеренный, когда начала исчезать одна группа животных и появляться другая, когда мамонт, носорог, гигантский пещерный тигр, пещерный медведь, огромный лось, северный олень, зубр, буйвол и стада маленьких лошадей кормились и резвились в одних и тех же лесах, держась для безопасности на почтительном расстоянии одни от других.

Все здесь описываемое, когда Аб (так звали ребенка) лежал нагой на постели из буковых листьев, происходило очень давно; впрочем, безразлично, сколько тысяч лет тому назад. Можно было заранее предсказать, что его ждало деятельное и полное интереса существование. Подобно всем людям того времени, и ему предстояло провести большую часть жизни в движении: или преследуя дичь, или спасаясь от хищников. Скука не имела власти над людьми каменного века. И дети, и взрослые не имели недостатка в предметах, способных если не развлечь их, то заинтересовать. Здесь рассказывается правдивая история о жизни Аба, о товарищах его игр и обо всем, что с ним случилось в пору его возмужалости.

Продолжим начатое описание реки. Мы уже говорили, что она протекала на восток, но не всегда строго в этом направлении: она и отклонялась в сторону, и извивалась, и образовывала то заводи и рукава, то быстрины между обрывистыми берегами, то острова и косы, заросшие лесом, а затем вливалась в обширное озеро, простиравшееся на много верст во все стороны; оттуда ее воды истекали вновь, образуя продолжение той же реки.

В одном месте река протекала между высоких берегов, в другом — исчезала в густом лесу или же широко раскидывалась по обширной равнине. Случалось, что эти разнообразные условия были бок о бок: или против леса, на одном берегу, на другом простиралась равнина; или против высот лежало болото. Кстати, следует сказать, что верхнее течение этой реки существует и в наши дни в виде сравнительно небольшой реки под названием Темза, изливающей свои воды в так называемый Английский канал. По обеим берегам ее теперь раскинулся величайший в мире город. В то время, когда ребенок Аб спал в полдень в гнездышке из буковых листьев, река называлась не Темзой, а просто «Текучей водой», в отличие от вод моря. Она еще не впадала в Английский канал по той простой причине, что его и не существовало. Там, где ныне находится знаменитый пролив, отделяющий острова Великобритании от материка, и где самый бывалый путешественник, объехав весь свет, испытывает приступы морской болезни, качаемый короткими волнами пролива; где Дрейк и Говард отбросили Великую Армаду к Северному морю, и куда теперь корабли всех наций стремятся к коммерческому и общественному центру — в то время там был плодородный материк, покрытый обширными лесами, а современная нам река была лишь частью большого притока Рейна, германской реки, знаменитой и в наше время, но, конечно, в ту эпоху заслуживавшей еще более внимания по своей величине и быстроте. Тогда и Темза, и Эльба, и Везер, принимавшие в себя тысячи притоков, вливали свои воды в ту реку, остатком которой представляется настоящий Рейн, и этот грозный в то время поток направлялся через густые леса и глубокие лощины, пока не вступал на обширную равнину, на месте которой теперь находится Северное море, и наконец вливался в Северный океан.

Деревья, стоявшие по берегу великой реки, а также и те, которые можно было разглядеть вдалеке за болотами и лугами, не все походили на ныне существующие породы. Еще среди них можно было ясно различить хвойные деревья огромной высоты вроде тех, что растут теперь среди краснолесья Калифорнии, и другие, несколько иного рода, составляющие теперь леса Австралии. Присутствие этих пород объясняется исключительным господством папоротниковидной растительности в еще более отдаленном прошлом Земли, когда ее поверхность была еще тепла, а воздух был полон испарениями, и когда растительный мир представлял такую мощь, в сравнении с которой флора той же географической полосы в наше время является бледной тенью прежнего величия. Однако, в эпоху пещерного человека, столько десятков тысяч лет тому назад, к нашему удивлению, мы уже встречаем деревья, сходные с теми, которые обычны в полосе умеренного климата и в наши дни. Торфяники, каменноугольные шахты, пещеры и рассеянные повсюду осадочные пласты правдиво рассказывают о существовавших тогда деревьях. Дуб, бук и разные виды орешника уже поднимали свои грациозные кроны в воздухе, а под широко раскинувшимися их ветвями земля была усыпана густым слоем орехов, служивших пищей множеству животных, а также и человеку. Между деревьями встречался также и тис, плотной и волокнистой древесине которого в далеком будущем суждено было прославиться в песнях и сказаниях: он доставлял материал для оружия стрелков. Росли тогда и полный симметрии клен, и выносливый вяз, упорно выживающий даже в нездоровых условиях наших больших городов и дающий своим присутствием привлекательность этим человеческим муравейникам. Были тогда и сосны, и тополя, и ивы, и дикие яблони и другие плодовые породы, так распространившийся с тех пор, что они в настоящее время играют значительную роль в хозяйстве человека. Природа в ту эпоху поражала своим обилием. Еще существовали остатки животного и растительного мира предыдущей эпохи. Еще жили удивительные, чудовищные существа, поднимавшийся из океана вверх по течению реки; их появление было уже и для предков Аба предметом любопытства, не говоря уже об опасности.