На этот раз я засекла взгляды демонов. Наконец они все повернулись в одну сторону. Вот только… там, куда они смотрят, никого. Лишь пустая лестница. А ведет она…

Лестница ведет из той ложи, где сидит чудовищный старик с седыми волосами и непроглядной чернотой в глазницах.

Боже мой, нет. Только не это. Только не этот жуткий монстр. Стоит вспомнить его нагоняющие ужас глаза — и меня бьет паническая дрожь.

Перевожу взгляд с лестницы на саму ложу. Пусто. Значит ли это, что…

На верхнюю ступеньку шагнула нога в лакированном ботинке. Вторая ступила ниже. И вот уже я вижу мужскую фигуру ниже пояса… Шаг, другой — и видны плечи… затем лицо.

В голове шумело так, будто я проснулась после бурной попойки. Веки никак не желали подниматься. Меня качало и штормило.

Господи, где и с кем я ухитрилась нажраться в дупло?! Я и в студенческие годы набухивалась в хлам только три раза. И каждый раз были вот такие препоганые ощущение. После третьего зареклась вестись на уговоры друзей и предаваться неистовому пьянству с неприятно-гадостными последствиями. Неужели кто-то смог развести меня на попойку?!

Если вспомнить, что за дебильный сон мне снился — очень похоже, что так оно и есть.

Голые четырехметровые демоны с гигантскими фаллосами наперевес. Портал на Землю, где один из них подстрелил второго из банального пистолета макарова. Аукцион рабов, где меня продали за целую планету.

Она даже сколько-то стоила, эта планета. Перед глазами мельтешило сумасшедшее число нулей. Столько стоила я.

Такое простое движение — обернуться назад. Отчего-то оно стоило неимоверных усилий. Меня вдруг как будто обволокла вязкая, тягучая субстанция. Должна преодолеть ее, чтобы повернуться. Увидеть подлинное лицо своего хозяина.

Первое, что встретил мой взгляд — мужская грудь в тонкой облегающей рубахе. Не такие могучие, накачанные мускулы как у красавца Каэрха, но упругие и рельефные.

Следом взгляд против воли обратился не к лицу, а сполз вниз… к поясу и ногам мужчины. Даже не успела застыдиться своего интереса — однозначно непристойного, все как по дедушке Фрейду!

Четко обрисованные под тканью кубики на животе частично прятались за поясом брюк из незнакомой мне элегантной материи, что-то среднее между земным твидом и вельветом. Мягкая, так и тянет пощупать. И, в отличие от почти прозрачной рубахи, скрывает от любопытного женского взгляда все самое интересное.

Рассмотрела кисти спокойно опущенных рук — смуглые, широкие, с пальцами, которые удивительно совмещали крупность и изящество.

Проговорила, и меня затрясло. Вот ведь нарываюсь. Не успел он меня купить — а я требую привести мне мужика. На ночь глядя. Может, у демонов встреча с другим мужчиной приравнивается к прелюбодеянию и строго карается? Может, сам Дорах издал когда-то такой закон?

Но бывший король лишь поднял бровь недоумевающе.

— Аукциониста Каэрха? Немедленно?

— Немедленно! — подтвердила я решительно, хотя язык едва не онемел от страха.

— Хорошо, — невозмутимо заявил высокородный гад.

В глазах Каэрха мелькнула хищная охотничья искорка. Вот теперь он точно заинтересовался разговором.

— У тебя есть огнестрельное оружие?

— Не у меня. У папы. Он полковник полиции. У него есть табельный макаров… пистолет Макарова, как тот, из которого стрелял твой брат. Он носит его с собой, и дома хранит в сейфе. Я однажды подсмотрела шифр. Я скажу тебе его и наш адрес. Ты сможешь переместиться порталом в папин кабинет, забрать пистолет… а потом засветиться перед Лаймахом. Чтобы он захотел добить тебя на Земле. И тут ты его встретишь…

Каэрх поскреб подбородок.

— Неплохо придумано. За исключением одной детали. Ты ведь помнишь про боевую трансформу. Ваши земные жилища не рассчитаны на наш рост.

Черное марево, вышвырнувшее Дораха из королевского дворца, стянулось в маленький тугой сгусток и исчезло. Принц мгновенно покинул тело фамильяра и вернулся в свое, надежно укрытое в непроницаемой защитной капсуле. Открыть ее можно было только изнутри.

В этот раз принц едва не разбомбил капсулу при выходе — бурная ярость переполняла его. На Ристарха, умело сыгравшего на страхах Алены, переживаниях за подругу и… эмоциональной несдержанности и незрелости. На Рогриха, подсунувшего ей компанию доноров, адаптированных к реалиям Мейлиса. Упрямой девушке, которая провела среди демонов лишь несколько дней, не успела принять новую реальность и и приспособиться к ней.

Алене тоже перепало его злости. Неразумная, непослушная, взбалмошная девчонка! Сколько раз он повторил ей — не отходить ни на шаг, остерегаться всех и каждого. Нет, она посчитала главной опасностью его! Отдавшего за нее планету и готового отдать, если понадобится, десяток. Для него она была ценнее всех сокровищ Мейлиса.

Но конечно, сильнее всего он злился на самого себя. Знал, что по воле Ристарха, по нерушимым традициям Мейлиса вынужден сунуться вместе с ней в гадючье гнездо. И не уберег. Не удержал.

Надо было отвадить от нее девку Рогриха. Хорошо ведь знал коварство Высшего. Тот издавна конкурировал с Дорахом. Все эти попытки «социализировать» Алену неспроста. В сговоре с Ристархом или просто хотел напакостить Дораху, расшатав состояние и без того неспокойного донора?

Наказанный демон недоверчиво косился на Дораха.

— Вы про каких обидчиков?

Дорах усмехнулся с подчеркнутым высокомерием.

— Перед кем ты притворяешься, Лаймах? Думаешь, я не догадываюсь, что ты затаил злобу на короля и моего донора… бывшего донора.

— Бывшего, значит?

Знакомо-теплые руки обвивали меня надежным кольцом… Крепкое, разгоряченное мужское тело прижималось ко мне сзади. Ягодиц коснулось нечто твердое, напряженное… Скользнуло меж бедер, касаясь увлажненной промежности.

Я заерзала, придвигаясь плотнее к мужскому паху. Лоно жаждало принять каменный член, впустить как желанного, долгожданного гостя…

Прикосновения становились все жестче и настойчивее. Вот-вот «гость» ворвется туда, где по нему истосковались…

И в этот момент я вдруг ощутила промозглый холод вместо согревающих объятий. Ничто не прижималось ко мне сзади, не касалось пульсирующим желанием нежных складочек. Обжигающее мужское тело словно растворилось в один миг.

Я открыла глаза. Меня окружали каменные стены. Лежала я на ледяном полу, тонкая рваная подстилка не спасала от холода. Царил полумрак, скудный свет проникал сверху, сквозь узкую щель в крышке люка. Оттуда же сквозила тонкая струйка воздуха, без которой я давно задохнулась бы.

Хорошо, если не скоро. Как бы теперь еще мне так извернуться и удрать уже от Дораха. Пусть он тоже не скоро найдет меня, чтобы самому принести в жертву и забрать проклятый холион.

— Сойдем с моста, — проговорил он, взял меня под руку и провел между львами. — До чего скученно в этом вашем… Питере. Столько людей.

— Это вы еще Москву не видели, — буркнула я, отходя в сторону и увлекая Дораха за собой, чтобы пропустить на мост группу китайских туристов с фотоаппаратами.

Мы пошли вдоль набережной под ручку. Все заглядывались на нас, оборачиваясь. Мы выглядели колоритной парочкой: высоченный мускулистый атлет в облегающей рубахе и узких штанах и дама в ярко-желтом бальном платье. За ночь в тюремной яме оно даже не помялось и не запачкалось.

Хорошо, что погода стояла не питерская: ясное небо и солнце вовсю. За три многодневных визита я наблюдала такую погоду здесь лишь пару дней.

Нервный смешок вырвался из горла. Отмазка 80 лвл. Какие претензии к покойникам?

— Недурственно вы сохранились для восставшего мертвеца. Как говорят в нашем мире — живее всех живых. А уж как временами активничали… Одна оранжерея чего стоит.

А если меня и правда поимел ходячий труп… от такой новости помыться бы. С хлорочкой.

Дорах смотрел на меня бездонным черным взглядом. Уголки его губ безрадостно опустились вниз. И мое невротическое веселье угасало, уступая место панике. О чем он?!

— Тем не менее, Алена, меня не существует. Как и всего Мейлиса. Я сказал тебе однажды, что война с ангелами едва не уничтожила мир демонов. Я солгал. Мейлис был уничтожен.