Сергей Гандлевский – поэт, прозаик, эссеист. Окончил филологический факультет МГУ. Работал школьным учителем, экскурсоводом, рабочим сцены, ночным сторожем; в настоящее время – редактор журнала “Иностранная литература”. С восемнадцати лет пишет стихи, которые до второй половины 80-х выходили за границей в эмигрантских изданиях, с конца 80-х годов публикуются в России. Лауреат многих литературных премий, в том числе “Малая Букеровская”, “Северная Пальмира”, Аполлона Григорьева, “Московский счет”, “Поэт”. Стипендиат фонда “POESIE UND FREIHEIT EV”. Участник поэтических фестивалей и выступлений в Австрии, Англии, Германии, США, Нидерландах, Польше, Швеции, Украине, Литве, Японии. Стихи С. Гандлевского переводились на английский, французский, немецкий, итальянский, голландский, финский, польский, литовский и японский языки. Проза – на английский, французский, немецкий и словацкий.
В книгу вошли эссе, статьи и рецензии разных лет.
Сергей Гандлевский
Эссе, статьи, рецензии
Элегия
Я москвич в третьем поколении, детство и отрочество прожил на Можайке в коммунальной квартире. При мне за “брежневскими” домами забирали в набережную Москву-реку. А пока река не остепенилась, я под присмотром отца не раз ловил на отмели головастиков. По той же отмели одиннадцати лет от роду побрел топиться после двойки на экзамене по сольфеджио в близлежащей музыкальной школе. Грозный оклик прохожего вернул меня к жизни, не то бы я вернулся сам.
Потом десять лет я жил в Сокольниках – тоже обаятельное место; столько же – на юго-западной окраине города. Последнее десятилетие обретаюсь в центре, в Замоскворечье. В полночь летом при открытых окнах можно расслышать кремлевские куранты.
Смолоду у нас с покойным другом Сопровским было заведено в ночь летнего солнцестояния пройти Москву насквозь – от Сокольников до Воробьевых гор (Ленинскими мы их, юные вольнодумцы, и тогда не звали), искупаться в реке, сесть в первый поезд метро и разъехаться по домам. Эти ежегодные ночные марш-броски ознаменовывались случайными встречами с людьми под стать нам: пишущими выпивохами, доморощенными философами, правдоискателями “с приветом”.
Получается, Москву я не то что хорошо знаю – неплохо чувствую, вернее, чувствовал. Осенний запах в верховьях Кутузовского проспекта – изысканную смесь лиственной прели и бензинового перегара – я не спутаю ни с чем.
С московского детства сложились представления и о правильной, хорошей цветовой гамме: пыльная зелень, облупленная желтизна, над головою – синее с белым. Когда в зрелые годы я увидал страны побогаче, потеплее и поярче нашей, у меня спустя день-другой начинало ломить глазные яблоки от чрезмерного цвета.
