Страж порядка второй статьи Несс службой своей гордился. А новым, месячной давности, назначением – и подавно. Не каждому начальство доверит регулировать движение на перекрестке Манежной и Ипподромной. Не каждому занятие такой сложности по плечу. Необходима сообразительность, хладнокровие и расторопность. Последними двумя качествами Несс обладал в полной мере. С сообразительностью дела обстояли хуже. Да и откуда ей взяться, сообразительности, если с младых копыт в строю. Зато надежности, прилежания и усердия у стража второй статьи было хоть отбавляй.

Нежаркое весеннее солнце уже взошло. С реки, от общественных водопоев, злыми порывами прошивал Манежную северный ветер. Мундир надежно защищал от него торс, но под попону задувало изрядно, так что Несс то и дело ежился от холода. Впрочем, его это устраивало: лучше немного померзнуть, когда дует с севера, чем морщиться от навозного смрада, который частенько налетал с востока, от очистных.

Движение на перекрестке с каждой минутой становилось все более интенсивным. По центральной, скоростной полосе галопом шли к университетским корпусам табунчики молодняка, щебенка брызгами летела из-под копыт. Несс невольно загляделся на аккуратных, ухоженных, затянутых в приталенные блузы и кокетливые попонки таврочек. На пегих и каурых шатенок, вороных и буланых брюнеток, соловых и чалых блондинок. Перевел взгляд на вторую от центра полосу. По ней наметом спешил на службу народ постарше и поосновательнее. Почтальоны, лавочники, фуражиры, посыльные, газетчики, конторские и биржевые клерки.

– Доброй росы, шевалье Несс, – поздоровался на ходу Хирон, владелец заведения на Эскадронной, где стражи порядка собирались вечерами распить чекушку-другую, прежде чем скакать по домам.

– Воистину доброй, почтенный шевалье.