Резня в Статтоне началась заполночь. Хозяева замка ожидали, а гости готовились к этому. И никакие взаимные уверения в дружбе, звучавшие на вечернем пиру, не могли ничего изменить.

Когда Рейчел увидела, как волокут по двору труп ее матери, она уже знала, что ее отец, трое братьев и сестра мертвы. На мгновение наемник, тащивший ее за волосы по лестнице, приблизил свою руку слишком близко к ее лицу, и она укусила ее изо всех сил. Еще мгновение — и ударив его коленом в живот, она затерялась в спасительном лабиринте замковых коридоров, знакомых ей с детства. В праздничном парчовом платье скользя на залитом кровью полу, при каждом шаге боясь упасть, Рейчел сорвала плащ с одного из трупов, укуталась в него, и замирая от каждого шороха, на ощупь стала пробираться прочь из замка. Она перебралась через крепостную стену в том самом месте, которым часто пользовалась, чтобы тайком бегать к реке, и в нерешительности замерла. В деревню идти не имело смысла — наверняка, эти свиньи уже вовсю хозяйничают там. Часовня у реки их не остановит. Она повернула к лесу и бросилась бежать изо всех сил.

Найти в темноте хижину доезжачего оказалось нелегко. С трудом, запыхавшись, Рейчел забралась на сеновал. Наткнувшись рукой на человеческое тело, она принялась трясти его: «Марион!». В ответ мужчина что-то невнятно пробормотал, и, притянув Рейчел к себе, навалился на нее всей тяжестью своего тела. После тяжелого запаха крови и гари, пропитавшего замок, от него приятно пахло потом и сеном. Рейчел оттолкнула его от себя и повторяла имя Марион до тех пор, пока он не проснулся настолько, чтобы понять, что ей нужно. Мужчина пошарил рукой в сене где-то позади себя и, нащупав Марион, сонным голосом назвал ее по имени.