МЕСТО НЕИЗВЕСТНО. ВРЕМЯ НЕИЗВЕСТНО.

Две могучие сущности находились в пространстве закрытой черной сферы. Их сила и могущество таяли вот уже как третье тысячелетие. И только благодаря накопленным за миллионы лет запасам сил удавалось поддерживать связь друг с другом. Энергии уже не оставалось даже на маленькое чудо сотворения жизни. Их можно было бы назвать уже почти растворившимися в необъятных пространствах высших слоев энергий, но их союз позволял протянуть еще какое-то время. Все их друзья, конкуренты и враги уже растворились, оставив после себя только легкий энергетический след. На их место пришли другие. Так всегда происходит - нет ничего вечного, и даже то, что казалось бы существует вечно, может раствориться и стать ничем. Но баланс сущего не приемлет пустоты: на место ушедших всегда приходят другие. А если у тебя достаточно сил и энергии, но твой путь подошел к концу, ты сможешь переродиться в более высшем воплощении. Так было и так будет. Но их поток бездарно растворился в вечном течении времени - возгордившиеся и думающие, что у них еще много времени, они упустили из вида новых возродившихся и перерожденных: алчных, злых, хитрых, опустивших их мир в пучину крови и войн. Такой красивый и уже мертвый мир. Ничто не вечно, как бы печально это не было, и чаще всего не вечно по вине самих созданий, населяющих свой план существования.

- Ты уверена в том, что у нас все получится? – хмурым голосом в третий раз спрашивал Воин в легкой кожаной броне и двумя мечами за спиной. – Мы можем попытаться захватить кого-то из соседнего плана. Да, это будет путь в один конец для меня, но тебе даст шанс создать новый мир, такой, как ты хочешь!

Он с силой сжал ее хрупкие ладони, готовый в любой момент погибнуть ради ее жизни, даже не спрашивая, хочет ли она такой жертвы. И только высшее понимание, к чему это приведет, останавливало его. Без него она сразу же растворится в потоке энергий, а это было неприемлемо.

- Ты же знаешь, – она провела рукой по его волосам, нежно и с любовью произнесла. – Без тебя нет смысла что-либо создавать. Мой вариант лучше твоего. Мы сделаем это вместе. Если не получится - вместе же и закончим наш путь. Но шансы велики, не забывай кто из нас нарекался в этом мире богиней удачи.

Меня не покидало чувство чего-то неправильного, грязного. Последние события не прошли даром, было трудно находится в этом месте. Жители деревушки старательно изображали радость но вот их глаза… они постоянно уходили в сторону, стараясь не встречается глазами опускали головы к земле, а я просто кожей ощущал

ЖАЛОСТЬ

по отношению ко мне. Да, уверен, свою роль играл уровень репутации, но поделать ничего с этим не мог. Настоящий мужик может принять помощь, поддержку но не жалость. Она беспощадно разрушает. Если ты вызываешь у окружающих жалость, то срочно надо что-то менять, вгрызаться в окружающее пространство, рвать жилы но ползти вверх из этой ямы отчаяния и горечи. Необходимо собрать всю волю в кулак и преодолеть этот период. Других вариантов нет. У меня же был только один выход, покинуть это место и отправится дальше. Сделать сейчас что-то значимое и подняться в их глазах я не мог, а значит тянуть смысла не было и я начал собирать свои небольшие пожитки – топорик, да небольшой мешок с лямками – по типу армейского вещмешка, который мне достался после очередного поручения: «сбегай– принеси».

Дед у которого я жил, с раннего утра куда-то ушел, а потому сборы не вызвали никаких ненужных вопросов, не хотелось уходить вот так не попрощавшись, но и ждать было бессмысленно. Окинув взглядом уют небольшой избушки, и вздохнув на прощание провел рукой по гладкому боку деревянного сруба, ощущая тепло дома и мягкость мха. Пусть и за такой короткий срок, но я успел привыкнуть к нему как к своему, было немного грустно. Внезапно дверь резко открылась, стукнувшись с грохотом об стенку будто ее вышибли с удара ноги. А в следующую секунду в комнату влетел вихрь из стражников закованных в железную броню, я лишь отдернул руку от стенки, как уже был профессионально скручен могучими войнами. Заломали меня так, что удавалось смотреть только на носки своих ботинков, да мелькавшие доски пола. Преодолев порожек и ступеньки, мягко ступил на траву и тут же получил болезненные удары под коленные чашечки, а руки развели в стороны выкручивая их ка канат за кисти в разные стороны. Все произошло настолько быстро, что я даже не успел ничего понять. Только остаря боль не давала даже шелохнуться.

- Этот ли душегуб моего писчего удавил? – раздался голос прямо передо мной, кое как подняв голову вверх увидел сидящего на коне, холенного и ярко одетого мужчину лет за сорок. Острые черты лица и какая-то едкая ухмылка словно застывшая на лице, не придавали ему дружелюбия. Скорее наоборот говорили – этот пойдет по головам но свой кусок вырвет даже из рук умирающего ребенка. Судя по всему это был барон, собственной персоной осветивший такой поганый день.

Рядом с конем стоял Михалыч, понуро опустив голову и старательно не смотря в мою сторону. Всем своим видом излучая преданность и покорность хозяину. Стоило словам сорваться с языка барона как Михалыч заговорил:

- Он ваше сиятельство! Мы люди мирные никого не трогаем, а этот чужак вашего слугу удавил за какой-то мед поганый. Да мы бы никогда не посмели такое совершить! Ваше сиятельство мы требуем вашего суда над чужаком!