Из личных записок неизвестного искателя сокровищ

Земли Скарга, 167 год от Великой победы

История эта началась в тот момент, когда в моих руках оказался колдовской артефакт в виде кроваво-красного камня. Я завороженно вертел его в пальцах, не в силах поверить в удачу. А ведь я слышал о нем еще в юности! Старики называли его по-разному, и свойства ему приписывали самые чудесные. Исцеление болезней, сверхспособности, продолжительная жизнь, сокровенные знания и даже чтение мыслей! Одна легенда красивее другой. Но что я знал тогда наверняка – Глаз демона стоит не просто дорого, а безумно дорого!

В то время я считался талантливым авантюристом, человеком, который кроме неприятностей на свою шею может добиться и неплохих результатов. Семь раз я участвовал в поисковых экспедициях, спускался в заброшенные катакомбы, испытывал удачу на прочность в борьбе с нежитью, недобросовестными компаньонами и собственной алчностью. В борьбе с последней я и проиграл, но об этом не хочется рассуждать.

Идея отыскать легендарный артефакт меня даже не посещала. Я не романтик и в сказки не верю. Какой смысл гоняться за тем, чего может и не существовать? Отправляясь в очередную экспедицию, я твердо знал лишь то, что там будет чем поживиться. Заполучить Глаз демона я даже не мечтал, а потому представьте мое удивление, когда взгляд наткнулся на мерцающий во тьме огонек.

Покидая Святое царство, служители Света не представляли, как далеко им придется забраться на юго-восток, и сейчас некоторые из них нервничали. Впереди рыцарей ждали Ничьи земли, где, по легендам, водились жуткие чудовища, а также обитали не слишком расположенные к людям эльфы и кентавры.

Рыцарей успокаивало лишь то, что походом руководила леди Эльза, наделенная силой самого Эркалота, и в ее благочестивых помыслах сомневаться не приходилось. Раз Дитя Света отдала приказ забраться столь далеко от дома, значит, у нее есть на то причины.

– Крэмар! – выкрикнула девушка имя старшего среди рыцарей, и тот подъехал к госпоже на тяжелом коне. – Это отличное место для лагеря; как считаешь? Мы расположимся в той низине, где нам не будет докучать ветер.

Крэмар, опытный солдат, прошедший через несколько войн, в том числе и с нежитью, был облачен в руническую броню, крепкую, словно чешуя дракона, и легкую, подобно бычьему колету. Выбором госпожи он остался доволен.

Беспокоило его другое.

На паре, как всегда, сидеть было скучно. Чванливый профессор Динаев вещал о всякой ерунде, которую студентам приходилось записывать, ибо запоминать или делать вид, что запоминаешь, грозный Динаев не разрешал. Считал, что знание усваивается в первую очередь через бумагу, а уже только потом закрепляется в голове.

Максим Панин сидел на последнем ряду, подпирая лицо кулаком и уныло поглядывая на полупустую аудиторию. На первую пару умудрились прийти лишь самые отчаянные, но Динаева малое количество студентов, кажется, не заботило. Он читал свой предмет самозабвенно и с большой энергий, словно сам верил в то, что говорил.

– Посему, если исходить из сказанного, мы делаем вывод, что параллельные миры существуют. Просто они скрыты от нас полотном мироздания, которое приподнять без внешнего воздействия невозможно. Древние шумеры, ацтеки и римляне верили, что врата в другие миры можно открыть с помощью определенных заклинаний и ритуалов. – Динаев ходил туда-сюда у доски, которую перед лекцией размалевал странными символами-закорючками.

Макс не нашел в этой писанине ничего, что худо-бедно напоминало бы какой-то алфавит. «Видно, сам и придумал эти знаки, – шевельнулась раздраженная мысль. – Старый козел».

Динаев между тем продолжал:

Оказавшись в неизвестном месте, Максим Панин долгое время не мог понять, куда его занесло и что случилось. Он помнил профессора и его безумный ритуал, помнил, как глупо себя чувствовал, ловя ироничные взгляды других студентов, как хотел хорошенько врезать Динаеву.

А потом все неожиданно изменилось. Молодой человек словно провалился в глубокую яму, а его сознание унесло быстрым течением, после чего он очнулся в совершенно незнакомом месте.

Хотя слово «очнулся» не совсем подходило к ситуации.

– Что за черт?.. – проворчал он, оглядываясь по сторонам. Находился студент все в том же мрачном замке, и первое, что бросалось в глаза, – два трупа, к которым он подошел, боязливо вжимая голову в плечи. – Только не говорите, что меня и вправду куда-то перенесло. В параллельный мир?

Макс рассмеялся, так и не закончив мысль вслух. Ну какие, к черту, другие измерения? Он же не Динаев, верящий из-за своего старческого маразма во все сверхъестественное, потустороннее и мистическое. Проще уж представить, что его тело умерло и так выглядит Чистилище.

Макс еще не до конца понял, куда делся его угрюмый и – чего уж там! – жуткий собеседник, как сзади о пол гулко ударилось что-то тяжелое. Студент развернулся и от испуга едва не упал, запутавшись в ногах. Прямо из потолочной трещины вниз свалился человек…

«Хотя почему «свалился», – тут же подумалось Максу. – Похоже, что несчастного попросту столкнули, а кто именно – догадаться несложно».

Вслед за мертвым телом (из-под разбитой головы которого уже натекла лужица крови) вниз спрыгнул Герин. Выглядело подобное очень эффектно, ведь от потолка до земли было метров двенадцать, а странник даже ноги в коленях не согнул. Да и как он очутился наверху в столь короткий срок, Панин никак не мог понять. Телепортировался, что ли?

Подойдя к трупу, Герин удовлетворенно кивнул, а затем обратился к Максу:

– Что стоишь? Твоя одежда прибыла.

Из дневника архивариуса Карстаила

Измерение Миллио, за девять вдохов до Большого Краха

Каждое измерение было создано одним или несколькими богами, но… что породило самих богов? Легенда гласит, что до того как Вселенная наполнилась мирами, разумная жизнь теплилась лишь в маленьких анклавах, за пределами которых не могло существовать ни одного живого организма. Подобные жизненные пространства были заселены Первоначальными – бессмертными и могучими существами, которые со временем научились взаимодействовать с Великим Ничто, заполнявшим тогда всю Вселенную. Многие тысячи лет шла борьба с Пустотой, пока та наконец не отступила под натиском Первоначальных, сжавшись до столь крошечных размеров, что больше угрожать им была не в силах.

После этой победы древние владыки решили, что для управления завоеванной Вселенной им нужны помощники. Тогда-то и были рождены (созданы?) первые боги, каждый из которых унаследовал определенные черты своих хозяев. Они не получились идеальными, но их сила позволяла рисовать на чистых холстах картины, которые впоследствии оживали и становились измерениями, где сейчас обитают миллиарды живых существ.

Прародители же продолжили свою борьбу против извечного врага, ведь Пустота не была побеждена окончательно. Великое Ничто, ослабленное, но несломленное, ждало своего часа, чтобы вновь отвоевать утраченное. Наполнить Вселенную холодом и страхом.

Сантатем, великий город и по совместительству столица Святого царства, томился в солнечных лучах. День выдался особенно жарким, и светило, достигшее зенита, щедро одаривало своими палящими прикосновениями миллионное население метрополии. Кому-то это нравилось, если речь заходила о вельможах и богатых купцах, прятавшихся в садах и оранжереях, а кто-то предпочел бы жаре вечернюю прохладу. Последние конечно же принадлежали к бедноте и рабочему люду, которых в Сантатеме, как и в любом другом крупном городе, было подавляющее большинство.

Но кое-кого удушливая погода совсем не волновала. В монументальной цитадели с двадцатью башнями, возвышающейся в центре города, был срочно созван Святой совет. Отцы-магистры

[3]

собирались вместе не часто, ибо долг диктовал им находиться в самых разных уголках цивилизованных земель, где храмовники неустанно воевали с ересью, но призыв Зрящего проигнорировать было нельзя.

В овальной светлой комнате, где потолок заменяло куполообразное витражное стекло, находились те из высших иерархов Храма, кто смог оставить насущные дела и прибыть на совещание. Некоторые из магистров ради срочной встречи преодолели не одну сотню километров, воспользовавшись всеми доступными им средствами, в том числе магией. Но несмотря на это, многие кресла все же пустовали…

В зале собрались пять магистров: Гарнасир Коул, Предэк Сарутти, Иргастан Ваккис, Иоанн Светлый, а также Тысячелетний Страж, чье лицо было скрыто, а имя не разглашалось. Все пятеро являлись обладателями сверхъестественных способностей, дарованных Эркалотом, и по праву считались сильнейшими разумными существами Земель Скарга. По крайней мере, одними из. Живое оружие бога, на чьих плечах лежала обязанность защиты измерения от посягательств извне.

И именно по последней причине в зале совета присутствовало сразу пять магистров.

Читая фэнтези-романы, Макс… точнее, уже Аксир всегда представлял, что в трактирах и на постоялых дворах весьма уютно. Виной этому были ассоциации с кабаками его родины, стилизованными под старину. В этих не самых дешевых заведениях имелись деревянные или глиняные кружки, резные столы, аутентичный интерьер, учтивые официантки в средневековых платьях и цивилизованный сортир. Это не говоря уже о весьма приличной публике, решившей скоротать пятничный вечер в приятной обстановке.

Увы, но грязный трактир, куда Панина занесло по воле случая, мало соответствовал его представлениям. Солнечный свет едва проникал в помещение через приоткрытые ставни, а из искусственного освещения имелись лишь очаг да несколько сальных огарков. Пол устилала полусгнившая солома, а крыльцо «заведения» было обильно вымазано в навозе: завсегдатаи учтиво вытирали ноги о порог, прежде чем войти. Да и захаживали сюда в основном такие же крестьяне, как и те, кого обобрал Герин. Немытые и неотесанные.

О том, что может предложить здешняя кухня, Максим не догадывался, так как при себе у него не было ни гроша. Оно, наверное, и к лучшему. Присев в уголке, он послушно дожидался, когда вернется Герин, удалившийся по каким-то важным делам: как сам выразился – необходимо было кое-что раздобыть. Возможно, те же деньги. На вопрос новоиспеченного Аксира: зачем, если Герин и так может с помощью Глаза получить все необходимое, – тот ответил, что вблизи населенных пунктов колдовать опасно. Любой, у кого есть мало-мальски сильный дар, способен почувствовать волшбу на расстоянии.

– Хозяйка, ищо кисляка на наш стол! – выкрикнул с другого конца зала хорошо принявший на грудь мужик. – И клецок к каше!

Отдельного помещения для приготовления пищи в трактире не имелось. Все готовилось прямо в зале, из-за чего в помещении было надымлено. И если Максу в свое время не нравились сигаретные ароматы, то теперь он понял, что был слишком строг к курильщикам. Куда как неприятнее сидеть там, где то и дело хочется чихать и вытирать слезы от едкого дыма непрестанной готовки.

– Угу, да. Гляжу да вижу, – в который раз пробормотал тюремный надзиратель Носха, вглядываясь в пергамент пытливым взглядом. Несмотря на свою должность, читал госслужащий весьма скверно, и ему приходилось то и дело останавливаться на каком-то слове, разбирая его по слогам и вдумываясь в смысл. – Угу, да. Значит… как бишь его… следует отпустить заключенного номер сорок восемь? Причем немедленно.

– Все верно, так распорядился господин старший надзиратель, – чинно кивнул человек в дорогой черной одежде. Носха не разобрался, что это – камзол или бальное платье; сам он ходил лишь в грубых казенных рубахах и таких же штанах. – Видите печать, господин Носха?

– Ну какой же я господин. – Тюремщик зарделся, на его лице появилась смущенная улыбка. – Я, как бишь его, человек простой, из народу. Батько мой плотником значился, а по стопам его я пойти не смог, вот и служу теперь на благость обществу после воинской службы.

– Как скажете, господин Носха, – прохладно ответствовал гость с серьезными бумагами. – Но если не возражаете, мне бы хотелось поскорее завершить свое пребывание здесь.

– Угу, пойдемте. – Носха тяжело встал из-за стола. – Токмо не ясно мне одного. Сорок восьмого ведь допрашивала инквизиция… они разве с ним закончили? Мне ни о чем таком не сообщали.

Максим не сразу понял, что плавает в бесконечном океане, теплом и прозрачном. Вокруг него расстилалась сама Вселенная, даруя умиротворяющий покой. Никакой боли, страхов, разочарования. Он даже не понимал, что с ним происходит. Сон – он и есть сон. За гранью реальности всегда лучше, чем внутри нее. Здесь человеческой воле подвластно все.

Сколько Макс дрейфовал в столь расслабленном состоянии, он не знал. Может быть, целую вечность; но вскоре молодой человек начал различать стены, пол, потолок. Светильник на грубом столе, занавешенное окно. Кровать. А на кровати – тело.

Его тело.

Глаза закрыты, на лбу испарина, ноздри раздуваются в неровном дыхании. Выглядел Максим плохо, чему сам же и удивился. Приблизившись к своему телу, он вгляделся в лицо, пытаясь понять, что все это значит.

Нет, это явно не он. Такое решение принял для себя Панин, а после взмыл вверх, просочившись сквозь потолок, словно тот был соткан из воздуха. Солнце высоко стояло над городом, а Макс все летел и летел куда-то. Ему нравилось, он ощущал свободу. Непомерное чувство легкости и счастья. «Вероятно, так и выглядит рай…» – отстраненно подумал он, наконец замедляя свой полет между облаками.