Весенний снег

Дягилев Владимир Яковлевич

Владимир Дягилев — автор повестей «Гвардейцы», «Доктор Голубев», «Крутизна», романа «Вечное дерево». В новой повести В. Дягилева рассказывается история молодой семьи Прозоровых, живущей в маленькой уральской деревушке Выселки. Никита и Вера мечтают о ребенке, но детей у них нет. В детстве Вера пережила ленинградскую блокаду — это не прошло даром. Наконец в семье появляется долгожданный ребенок. Но он тяжело болен. За жизнь малыша борется много хороших и добрых людей. В этой борьбе проявляются высокие нравственные качества всех, кто причастен к судьбе мальчика.

ОТ АВТОРА

Действие моей повести «Весенний снег» относится к концу 50-х — началу 60-х годов. Оно связано с медициной, с ее проблемами и заботами.

За последнее время медицина шагнула далеко вперед и добилась выдающихся успехов по всем линиям и каналам, начиная с профилактики детской смертности и кончая космической медициной.

В войну усилиями медиков было спасено и возвращено в строй свыше 72 % раненых, а в мирное, послевоенное время врачи одолели многие недуги: туберкулез, малярию, остеомиелит, научились бороться с болезнями легких и сердца, некогда грозными и беспощадными, и побеждать их. Но и сейчас существует еще немало проблем, ждущих своего решения.

Некоторые случаи из врачебной практики, упомянутые во второй части повести, взяты из автобиографической книги Ф. Г. Углова «Сердце хирурга» с согласия автора, за что сердечно благодарю Федора Григорьевича. Но основной материал книги — опыт войны, беседы с сотнями коллег, десятки виденных операций, судьбы множества людей, личный опыт.

Мечтаю дожить до времени, когда не будет «синих мальчиков», когда люди забудут о болезнях, когда человек в белом врачебном халате станет символом здоровья и радости.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава первая

Из-за дальнего лесочка показалась грузовая машина, идущая на большой скорости. На мгновение густое облако пыли прикрыло ее, но тотчас ветер-степняк отвел облако в сторону и как бы освободил путь машине.

Первым заметил ее Васюков Ивашка, выглянувший из-за амбара, за которым мальчишки играли в бабки.

— Э-э! — воскликнул он, вскидывая руку с битком над головой. — Ктой-то гонит.

— Колхозный «газ», — авторитетно заявил Минька Зуев.

— Это дядя Саша па своем дизеле, — не согласился Матвейка Дерибас, подошедший к ребятам.

Глава вторая

— Видать! Видать! — закричали мальчишки и стали подпрыгивать, стараясь разглядеть получше то, что увидели. Они стайкой гудели на околице в ожидании прибытия нового жителя поселка.

Машин еще не было видно, лишь за дальним лесочком появилось редкое облако пыли, похожее на утренний туман. Но у мальчишек были опытные и зоркие глаза. Они различили это облачко и догадались, что оно означает.

Вскоре из-за лесочка действительно появилась машина, или телега, или мотоцикл — из-за пыли нельзя было разобрать детали. Лишь когда дорога повернула и пыль отнесло, оказалось, что к Выселкам движется и то, и другое, и третье, то есть лошадь с телегой, и машина, и мотоцикл.

Часть мальчишек тотчас побежала по поселку, выкрикивая на ходу:

— Едут! Едут!

Глава третья

В конце лета Вера Михайловна вышла на работу. Перед выходом они отпраздновали день рождения сына. Снова под навесом во дворе собрались гости. Снова поднимали тосты и директор произносил речь. Снова три бабушки-сестры пели старые песни. А сам именинник молча восседал на маминых руках.

— Сурьезный шибко, — поглядев на него, заключила бабка Анисья.

— Стало быть, начальством быть, — утвердил старик Волобуев.

— А глазоньки-то у него твои, девка, твои. А губы — Никитины.

За столом начался обычный в таких случаях спор: в кого ребенок. Во время спора Никита вдруг вскочил и побежал к мотоциклу.

Глава четвертая

Всю дорогу Сережа смотрел в окно. Только раза два он попросил попить. Вера Михайловна поглядывала искоса на него и думала: «Боже мой! Какие же мы были дураки! Особенный! Да никакой он не особенный, он больной. Как это могла заметить с первого взгляда Софья Романовна и не увидели мы?» Она снова поглядела на сына и обратила внимание на его глаза, устремленные в окошко, полные удивления и радостного открытия. «Нет, все-таки он особенный. Как смотрит… Как взрослый. И какой серьезный».

Из поезда она вышла в нерешительности. У нее даже мелькнула мысль: «Быть может, не ходить к врачам?.

Так еще ничего не ясно, есть хоть какая-то надежда».

Она покачала головой, осудив себя за малодушие, и ускорила шаг. «Что-то меня ожидает… Что-то, что-то, что-то? Скорее бы. Неясность еще хуже. Это мучительно… А вдруг что-нибудь страшное?»

Она вновь придержала шаг.

Глава пятая

Вера Михайловна благополучно добралась до станции Малютка. Никита довез ее и сына до Выселок. На своих ногах она вошла в дом. Молча прошла в комнату.

Молча разобрала постель. Молча улеглась на спину и будто закаменела. Ни с кем не говорила. Ничего не ела.

Только пила теплое молоко из бабушкиных рук. Она все понимала, все чувствовала, но не желала отзываться, вступать в разговоры, рассказывать о поездке и о ее результатах. Ей было ни до кого и ни до чего. Странная, незнакомая апатия и слабость завладели ею.

Она слышала, как приходили соседи и учителя. Слышала их шепот, слова Марьи Денисовны:

— Остолбенение нашло. Доктора, видать, напугали. Чо с нонешних-то спросишь.