Эпоха средневековой Франции времен правления Филиппа IV Красивого воскрешена на страницах этой книги во всем своем ужасе и красоте. Это время куртуазных вельмож и грозных костров инквизиции, борьбы власти церковной и светской, крестовых походов, и папских тиар…

Но одного имени автора на обложке достаточно, чтобы понять, что перед нами не просто исторический роман. Андреа Жапп трудно найти равных в жанре детектива, ее имя на обложке обещает невероятные хитросплетения сюжета, помещенные в исторический антураж Средневековья, подернутого дымкой притч и легенд. И нужно быть Шерлоком Холмсом или Эркюлем Пуаро, чтобы предугадать развязку. Сегодня Андреа Жапп – одна из самых продаваемых европейских авторов, а ведь она скрывала свой талант рассказчика много лет. Токсиколог по образованию, она на протяжении восемнадцати лет была руководителем научно-исследовательской лаборатории и к литературе имела отношение лишь как читатель вплоть до начала 90-х, когда, едва увидев свет, ее дебютный роман в 1991 году принес ей литературную премию Международного фестиваля детективов во французском городе Коньяк (Prix Cognac).

Книга «Ледяная кровь. Полное затмение» – творение уже зрелого мастера: она разбита на два романа лишь затем, чтобы читатель мог перевести дух… Нет, не переживая вместе с главной героиней Аньес де Суарси, а выживая вместе с этим лучиком света в «темном времени», когда жизнь людей регламентировалась папскими предписаниями и несогласных сжигали заживо. Аньес чудом избегает подобной участи. Инквизитор, который вел грешницу к раскаянию в делах своих, странным образом погибает» сохранив Аньес жизнь и оставив глубокие шрамы от пыток. С Аньес снимают обвинения в колдовстве, но сказать, что опасность миновала, значило бы погрешить против истины.

А тем временем из тайного хранилища в аббатстве Клэре пропадают манускрипты по некромантии и астрологии. Их обнародование привело бы на костер все аббатство, поэтому аббатиса Элевсия де Бофор приказывает закрыть ворота и никого не впускать и не выпускать. Похититель оказывается еще и душегубом: пока его ищут, происходит целая серия убийств монахинь, апогеем же бесчинства становится отравление самой аббатисы. В предсмертном письме своему племяннику госпитальеру Франческо де Леоне она рассказывает о том, что Аньес де Суарси – его кузина, а значит, в древнем пророчестве из секретной библиотеки аббатства речь идет именно о ней. Но ни аббатиса, ни Франческо не учли еще одну фигуру, а точнее изящную фигурку, которой на самом деле суждено увековечить

Раймонда вздохнула с облегчением, вытягивая ноги, разбитые ревматизмом. Ах, какое счастье! Стаканчик вина, да еще в приятном обществе. Ее товарка не могла придумать ничего лучше. Она пнула ногой тяжелую корзинку с провизией, купленной на рынке. Мерзавцы! Конечно, последние два года кидались неурожайными, но эти негодяи торговцы, взвинтив цены, беззастенчиво грабили своих покупателей, как разбойники с большой дороги. Раймонда не позволяла себя одурачить и громко, как базарная баба, кричала, что это самое настоящее воровство. Так Раймонда и познакомилась с Мюгеттой, подошедшей к ней, когда она стояла у лотка. После очередной гневной тирады молодая женщина повернулась к пей и поддакнула:

– Ах, моя хорошая, вы во всем правы! Прохвосты наживаются на нищете других. Подумать только! На Рождество фунт сала стоил четверть турского денье*.

[1]

А сейчас он уже стоит половину! И нас хотят заставить поверить, что свиньи пострадали от непогоды! Над кем они издеваются?

Обрадовавшись этой неожиданной поддержке, Раймонда разошлась не на шутку. Алчный торговец, притворившись смущенным, опустил голову и терпеливо ждал, когда пронесется буря. В эти голодные времена он не испытывал недостатка в клиентах. Пусть эта жалкая старая кляча замолчит и уйдет! Она может возмущаться сколько угодно, его лоток все равно опустеет, а он сам битком набьет карманы к тому времени, когда крикнет «Ату!».

[2]

А что такого? Если у бедняков нет денег, чтобы покупать… да пусть подыхают! Они так расплодились, что никто не заметит исчезновения нескольких из них.

Раймонда и Мюгетта сразу же прониклись взаимной симпатией и решили скрепить новую дружбу вполне заслуженным кувшинчиком вина в соседней таверне «Старый карп». Мюгетта, зажиточная крестьянка, если судить по ее льняному чепцу, отороченному кружевами, и аметистовому кресту, висевшему на тонкой черной ленте, не говоря уже об обручальном кольце с бирюзой размером с ноготь мизинца, в порыве щедрости, столь редкой в эти времена, воскликнула:

– Я угощаю!