Сидни Маккензи взялась за край юбки и, слегка поерзав на стуле, получше прикрыла подолом колени. Отведя глаза, она придала своему лицу выражение безумного восторга по поводу цветного узора на ковре, делая вид, что не замечает, как все присутствующие в приемной ранчо «Серкл Б. О.» откровенно глазеют на ее ноги.

Когда от упорного разглядывания ковра у нее зарябило в глазах, Сидни уже в сотый раз за последние полчаса проверила содержимое лежавшей у нее на коленях коричневой картонной папки. Все было на месте. Ее впечатляющее резюме было составлено весьма профессионально, к нему прилагались рекомендательные письма, справки и копии свидетельств о получении наград и степеней.

Если документы играют в этом деле какую-то роль, у нее есть хороший шанс получить работу. Если у нее намечались конкуренты — Сидни покосилась на компанию похотливо смотрящих на нее мужчин, — то можно считать, что работу она получила.

Ей, конечно, нечего бояться этого жалкого подобия претендентов.

Шикарной обстановке главного здания ранчо Брубейкеров абсолютно не соответствовали собравшиеся здесь мужчины, которые нервно ерзали на стульях. Тип, сидящий слева от Сидни, смахивал на бывшего преступника, а исходивший от него запах алкоголя мог соперничать разве что с «ароматом» его тела. Справа от нее кривоногий, сутулый мужичонка, который явно годился ей в дедушки, пытался починить свой слуховой аппарат, который громко жужжал. Сидевшие напротив трое увальней мысленно раздевали ее, а четвертый, открыв рот и закатив глаза, храпел, словно пытаясь заглушить легкую джазовую мелодию, доносившуюся из встроенного в стену динамика. Да, у нее определенно был шанс получить эту работу.

На следующий день ближе к вечеру Сидни из своей комнаты увидела пожилого соседа Поппи Мортона, который ворвался в кухню, оставив открытой одну из створок старинной голландской двери.

Прежде чем девушка успела притворить ее, в дом налетело множество назойливых мух. Она взяла мухобойку и жестом приказала Поппи сесть за стол.

Когда-то эта кухня была воплощением мечты ее матери, но теперь поблекшие обои с узором из маргариток местами отстали от стен, а старая кухонная утварь явно требовала замены.

— Не двигайся, — прошептала она, когда Поппи опустил на деревянный стул свои старые кости.

Его похожее на кактус лицо растянулось в улыбке, обнажив ряд острых зубов и десны, распухшие от постоянного жевания табака.