Изумрудно–серые облака опускались на предвечерний городок. Осень в этом году наступила как‑то уж совсем неожиданно. И если весь город содрогался от всполохов пронизывающего леденящего ветра, то в парке было тихо и умиротворенно. Вековые деревья плотной стеной опоясывали главную аллею. Тишина звенела. Ее лишь разрушали звуки, издаваемые старенькими потертыми, в самых неожиданных местах, ботинками.

Он возвращался с войны. Это была только его война. Война, в которой не было ни единого выстрела или всполоха взрыва. Война на которую он шел ежедневно. Какая гадость, какой позор. Все его сверстники и одноклассники были людьми добившимися чего то в жизни. Кто‑то успешный бизнесмен, кто‑то банковский рабочий, майор милиции, слесарь 6го разряда, бригадир на заводе, окулист, учитель истории, священник, да и авторитет на зоне в конце концов. Все как то состоялись в жизни и добились чего‑то. И лишь, он был обычным продавцом–консультантом в магазине бытовой техники. И это в 43 года. Кто‑то говорил что это из за его невероятной робости, кто‑то, что из‑за фатального невезения, другие говорили что виною фатальная рассеянность. Впрочем будем считать, что правы и те и другие. Окончив институт с красным дипломом, еще в 90 году он попал по распределению в одну московскую лабораторию. И все прочили ему великолепную карьеру, но случился путч и перспективнейший научный сотрудник отправился восвояси. Правда довольно легко он устроился в одну солидную школу учителем химии. Но проработал там совсем недолго. Его ''милые'' ученики — дети тогда только–только появившихся новых русских украли из кабинета реагенты и разнесли к чертям туалет, а заодно треть корпуса. Было очень шумное дело, о котором пестрели все газеты. Ну а провинившегося учителя выгнали, решив обойтись без суда, а просто милостиво приняв в дар его квартиру. Кстати после продажи денег не хватило даже на восстановление туалета. Хорошо что родители деток были не бедным людьми, иначе школу пришлось бы закрыть на ОЧЕНЬ долгое время.

Ну вернемся к нашему герою. Безуспешно болтавшись по столице без постоянного жилья и работы, он вернулся в родной Липецк. А вот здесь мы остановимся подробней на его личной жизни. Молодая особа, приехавшая из какого‑то Мухосранска, который мы сейчас не найдем на карте, смекнула что можно захомутать будущего успешного ученого, стала первой (и единственной) кто пустила его к телу. И без труда женила на себе. И не оценив рвения нашего неудачника вернуться в Липецк, без раздумий бросила. Итак, в Липецке наш герой жил у родителей, которые вскоре умерли. С работой не клеилось. Ясное дело в школу путь ему был заказан. охранником парковки, маляром, водителем автобуса и даже продавцом нижнего женского белья на рынке, он работал–воевал в магазине бытовой техники. Воевал еще и потому что его начальником, взявшим его к себе по блату был одноклассник Тофик Аачан, который был глуп и не далек, учился спустя рукава. Но богатые родители и природная смекалка сделали свое дело…

Ой. Простите меня достопочтимый читатель за хамство. По аллее парка осеннего Липецка шагали старенькие, потертые в самых неожиданных местах ботинки сорокатрехлетнего робкого неудачники, без жены и детей, Алексея Игоревича Лунина.

Удивительно, но в столь ранний час на аллее никого не было. И вдруг, в этом всегда тихом месте завыл ветер. Просто ураган. И тут же стих. А вдалеке шел худощавый высокий человек. На ногах его были одеты идеальные блестящие туфли, кожаные брюки, костюм тоже из кожи, из под которого была видна черная рубашка. Черты лица были очень резки и напоминали коршуна. На нос были надвинуты дорогие диоптрии. Волосы были аккуратно уложены и лакированы и были будто тоже из кожи.

«Надо же, идиотов развелось! В психбольнице наверное день открытых дверей» — подумал Алексей Игоревич, глядя в след незнакомцу, затянутому в кожу.

Он пересек парк, и уселся в маршрутку. До его панельной пятиэтажке на окраине города было больше часа пути. Алексей сидел и занимался своим самым любимым делом — жалел себя.

Он думал о том почему он бедный и одинокий, почему жизнь прошла так блекло и скучно. Он представлял что мог бы сейчас уже быть доктором наук. Имел бы свою машину. У него бы были и жена и дети. По вечерам бы ходил в театры и филармонию. А на выходные уезжал бы на дачу прочь от городской суеты. Ну и все в таком духе…

Выйдя на остановке и обойдя свой дом, Алексей зашел в подъезд и поднялся на свой этаж. И тут же второй раз за день замер с вытаращенными глазами и открытым ртом.

Вместо его старой двери с порванной обивкой стояла железная красавица с резными ручками и выгравированными на корпусе цветочками. Он достал ключи, которые естественно не подходили. Рука потянулась к звонку. Конечно ни к его серой кнопочке, вставленной в стену еще с советских пор. На том месте стоял белый тумблер с красной лампочкой. Дрожащим пальцем Алексей Игоревич нажал на адский механизм. Через минуту из квартиры вышел полноватый мужчина в шортах и майке. На руках красовались множество татуировок, явно зековского характера.