В это апрельское утро Валерий Вилкин сидел за столом в комнате, украшенной вывеской «Детективное агентство «Аргус», и подсчитывал, когда ему придется выбирать между нелечебным голоданием и возвращением в ряды государственных служащих, которые он покинул в позапрошлом месяце, превратившись из оперуполномоченного уголовного розыска в частного предпринимателя. Получалось, что если исключить из меню все, кроме воды и хлеба, то удастся дотянуть до конца мая, а если питаться так, как советует журнал «Здоровье», то агентство закроется через неделю.

Вздохнув, Вилкин посмотрел на висевший на стенке календарь с улыбающейся Аллой Пугачевой, перевел взгляд в сторону окна, где виднелся ствол и нижняя крона орехового дерева, подумал, что напрасно надел куртку, поскольку день обещает быть жарким, и хотел подумать о чем — то еще, но… зазвонил телефон.

— «Аргус» слушает! — с надеждой объявил Вилкин в трубку.

В трубке засмеялись и спросили:

— Шерлок Холмс принимает?

С некоторых пор Вилкин начал делить дни на две категории: первая состояла из чтения книг, занятия — на коврике в углу комнаты — йогой и ожиданием клиентов, вторая была заполнена работой, не оставлявшей порою времени на еду и сон.

В это осеннее утро Вилкин, просмотрев сегодняшние газеты, углубился в изучение уолденской жизни Генри Торо, раздумывая, смог бы он, последовав примеру американского романтика, выдержать двухгодичное пребывание в лесу. По расчетам выходило, что вряд ли, и сыщик неожиданно огорчился.

Стук в дверь прервал его умствования, заставив перевести взгляд от книги на входившую в комнату женщину могучего телосложения: из тех, которых порой называют «бабищами». Такие женщины редко становятся предметом любви, зато любят иногда до одури, до самозабвения.

Отметив, что посетительница одного с ним возраста, Вилкин предложил женщине сесть за стул и незаметно включил спрятанный в столе магнитофон.

— Слушаю вас! — благожелательно произнес Вилкин, желая помочь мнущейся, не решающейся заговорить посетительнице. — Вас как зовут?

Дождь начался еще ночью и «дворники» «Москвича» с трудом разгребали падающий с небес поток воды. Поставив машину у подъезда, Вилкин, согнувшись под ударами капель, — он не любил зонтов, и старался обходиться без них, — нырнул в бетонный проем и, пройдя по коридору, открыл замок на двери агентства. Поздоровавшись с презрительно посматривающей на него с настенного календаря Аллой Пугачевой, походил вокруг стола и, подойдя к окну, долго смотрел, как, увеличиваясь, бегут по тротуару ручьи.

— Пропал день! — подумал Вилкин. — В такую погоду собаку на улицу не выгонишь, не говоря о клиенте.

Раздумывая об этом, Вилкин не обратил внимания на остановившийся внизу «Мерседес», из которого, раскрыв зонтик, выбрался невысокий толстяк в черном костюме. Пробежав глазами по фасаду здания, толстяк удовлетворенно кивнул головой и вошел в подъезд. И только тогда, когда в дверь постучали и на пороге агентства показался толстяк из «Мерседеса», Вилкин понял, что его предсказания не сбылись.

— Садитесь! — пригласил он толстяка, показав рукой на стул.

Усевшись, толстяк некоторое время изучал Вилкина, потом произнес: — У вас хорошая репутация и, как мне сказали, вы умеете держать язык за зубами. Дело совершенно конфиденциальное и важное.

В тот вечер они сидели в ресторане: Валера Вилкин, Анна Николаевна и Саша Свидлов с женой Люсей. Пригласил всех Валера, — дело об ожерелье принесло значительные деньги, да и перед Сашей был в долгу. После двух бутылок шампанского и коньяка настроение у всех было праздничное, даже Анна Николаевна пыталась рассказать какие — то литературные анекдоты. «Пора размяться!» — объявила Люся, и, схватив Вилкина за руку, потащила на танцплощадку, где колыхались в музыкальном ритме несколько пар. Звучала совсем не ресторанная песня «Позвони мне, позвони!» из кинофильма «Карнавал» и Вилкин, поддерживая пустяковый разговор с Люсей, сразу вспомнил Инессу: учившиеся на одном курсе филфака СГУ, они подружились на студенческом осеннем балу, где звучала эта же песня, и Вилкин, набравшись смелости, сознался, что три года ее любит, на что Инесса, посмотрев с жалостью, сказала, что такие долговременные чувства заслуживают попытки взаимности. Потом было половодье страсти, выбросившее их, как льдинку, в комнату ЗАГСа, где, после нескольких лет величайшего счастья и неимоверной боли, они встретились уже для развода.

Из отдельного кабинета ресторана вышла пара, присоединившаяся к танцующим, и Вилкин, кружа Люсю, столкнулся с ними вплотную и почти не удивился, увидев, что партнершей красивого блондина с уверенными движениями была Инесса: разгоряченная и веселая. Глаза их встретились. Инесса застыла на месте: потом кивнула, опустив лицо вниз и, оставив своего спутника, быстро вернулась в кабинет. Блондин, недоумевая, обернулся, что — то понял, окинул Вилкина злобным взглядом и зашагал вслед за Инессой.

Вечер был испорчен.

— Пора идти: поздно! — объявил Вилкин. Все начали молча собираться и Вилкин догадался, что они тоже видели его бывшую жену.

Сейчас было утро. Зайдя в комнату агентства и поздоровавшись с календарной Пугачевой, Вилкин грустно спросил: «А почему у вас, Алла Борисовна, семья не сложилась?». Работать не хотелось, да и дел не намечалось. Пошел дождь. Вилкин остановился у окна: что— то эта погода напоминала. Да, Львов. Пять лет назад Вилкин учился там на курсах офицеров милиции. Была осень, шли дожди… Вечера он проводил в театре, поражаясь изяществу, с которым женщины в черно — белом, похожие на переодетых графинь, продавали программки. До казарм было недалеко; как и сейчас, он не любил зонты и перебегал от дома к дому, ежась от попадающих за шиворот капель. Фонари, отталкивая луну, купались в брусчатке мостовых; изредка мелькал силуэт прохожего да шелестели шинами автомашины. Воздух пьянил… Казалось, по силам все… В ребяческом порыве он подпрыгивал, ловил ртом росинки дождя — и был счастлив.

— Диван купил, министерское кресло, книжный шкаф, — Саша Свидлов с интересом рассматривал агентство Вилкина. — И все, конечно, на неправедно нажитые деньги.

— Типичный представитель теневой экономики, — согласился Вилкин. — Приходи с Люсей в воскресенье, новоселье отпразднуем.

— Ты неподалеку от автовокзала особняк купил? — уточнил Свидлов.

— Да. Больше месяца в агентстве не появлялся: продавал свою квартиру, искал подходящее жилище. Очень удобно: особняк, хоть и старый, но двухэтажный, неподалеку рынок, троллейбусная остановка. Гараж, высокий каменный забор, большой двор: мама мечтает, когда весна наступит, огородом заняться. А у тебя как?

— А — а! — махнул рукой Свидлов. — Пришел новый начальник милиции Чакун, привел свою кодлу. Мой шеф, начальник розыска, отправлен на пенсию: меня предлагал, но где там… Такое мурло посадили!