Встречи (СИ)

Кир Юлия

Художники — люди мирные, витающие в облаках и парах масляных красок. Никогда мухи не обидят. Но и художников обижать не стоит. А то сотворят на нервной почве портал в другой мир, в который сами же и провалятся. И нигде ведь покоя нет — вместо старых знакомых в ином мире навяжутся новые! Обманом вовлекут в такие авантюры, из которых, кажется, совершенно нет выхода. Естественно, без местных пророчеств и войнушки никак не обойтись. Тут же подтягивается спавший последние две тысячи лет дракон и оживает древнее проклятие. И вот тогда хочется возопить: «Мне чхать на ваши пророчества, мне не нужна ваша магия, мне плевать на вашу войну! Я. Просто. Хочу. Домой!»

Пролог

Два рода, собравшиеся вместе, стояли возле бушующего пламени и пели. Это была древняя погребальная песня, долгая и грустная. В ней говорилось о жизни и смерти, о любви и ненависти, о том, что покидая этот мир, всякий должен оставить о себе добрую память тем, кто еще жив. Ее редко пели для молодых. Мэйтори беззвучно произносил слова и до него, наконец, стал доходить их глубокий смысл.

Пламя ревело.

Мэйтори смотрел, как дым поднимается в низкое серое небо, смешиваясь с тяжелыми, набрякшими к дождю облаками.

Пламя ревело.

Уже давно скрылась из глаз фигурка его невесты, так и не ставшей женой. Новый дом остался без хозяйки. Но, и ему там не жить.

Часть 1

Глава 1

Кейт.

(События семилетней давности).

Старая повозка с открытым верхом трясясь и подпрыгивая на каждой кочке медленно тащилась по разбитой лесной дороге.

Возница — пьяный человек неопределенного возраста, с рябым лицом, заросшим до глаз щетиной, в засаленной белой рубахе и матерчатых штанах — ругался на вяло бредущую серо-пегую лошадь. Кнут то и дело взвивался вверх, после чего со свистом обрушивался на спину несчастного животного. Но это слабо помогало. Именно поэтому поток отборной брани почти не прекращался, прерываясь лишь тогда, когда побитая стеклянная фляга оказывалась у мужчины в руках. Он делал один большой глоток, передергивался и отправлял флягу обратно в глубокий карман длинного кожаного жилета.

Глава 2

Имя дал ей отец. Но никто, никогда ее так не называл. Мать и родственники звали ее на людской манер — Кейт, реже Кети.

Мать была человеком, а отец эльфом. Они познакомились в городе, где мать Кейт — Энн, работала в трактире.

Жизнь в деревне Дор, среди кур, свиней и коров настолько опостылела, что к пятнадцати годам Энн, не задумываясь прихватив маленький узелок с одной сменой белья, перебралась в город на границе Истрии и Норидалла. Городок назывался Исин.

Сначала, в городе ей многое не понравилось. Удивляли высокие, этажа в два-три, дома. Иногда они стояли настолько тесно друг с другом, что на соседнюю улицу приходилось протискиваться боком по узкому проходу, всегда опасаясь, как бы тебя не облили помоями или, того хуже, содержимым ночной вазы. Неба над головой не было видно из-за вечно сохнущего вверху белья. Больше всего напрягала постоянная вонь и обилие народа. Все куда-то спешили. По улицам катились повозки с товарами, запряженные то волами, то лошадьми, то коровами. Животные лениво месили копытами солому и навоз, а возницы орали на зазевавшихся прохожих.

Глава 3

Вечером, когда снаружи бушевала гроза, Кейт спросила Мэйтона, каким образом он её обнаружил и почему решил спасти?

— В тот день я охотился. А этот, который рябой, распугал своим ревом всю мою дичь. Мне стало любопытно, кто это, и что тут делает, и я проследил за ним до самого лагеря. А там увидел и повозку, и тебя, и младшего.

— А почему ты не напал на них днем? Не думаю, что ты бы не справился.

Мэйтон пожал плечами.

— Я не вмешиваюсь в дела людей.

Глава 4

В море.

Кейт стояла на корме у фальшборта и смотрела на удаляющийся берег, с упоением вдыхая соленый морской воздух. Она впервые так близко видела море, и тем более парусные корраны. От восторга у нее перехватывало дыхание — они плыли в Итиль! Ветер теребил ее волосы, над головой скрипели снасти, хлопали надутые ветром паруса. Матросы суетились на палубе, закрепляя и проверяя такелаж.

Мэйтон купил два места в маленькой каюте и отсиживался там. Она же не могла усидеть на месте, и спросив разрешение у боцмана, стояла сейчас на юте и вглядывалась в горизонт, на почти скрывшийся Вейли.

Волны плескали о борта судна, обдавая ее мелкими солеными брызгами, а она только жмурилась от удовольствия и улыбалась неизвестно чему.

Глава 5

Стены древнего Итиля встретили их на закате.

Золотой город — так называли его некоторые. А все потому, что Итиль был почти полностью построен из розовато-бежевого ракушечника, в большом количестве добываемого в местных каменоломнях. Мягкое осеннее солнце озаряло его стены, и город, видный издалека, казалось, словно светился изнутри.

Утопая в зелени летом, осенью в кармине осенних клёнов, а зимой в белом покрывале снега, он в любое время круголета был незабываем.

Находился Итиль на полуострове, и занимал почти половину его немаленькой территории.

С севера, вздымавшиеся из моря острые горные пики защищали остров от холодных зимних ветров. И сами, словно чувствуя тепло юга, как льдинки на солнце, оплывали, плавно сходя на спад к морю и образовывая плоскую равнину. Город как раз и лежал на ней.