Статьи, вошедшие в эту книгу, писались в течение 15 лет. Каждый текст сочинялся отдельно, и автор не предполагал, что рано или поздно все они окажутся под одной обложкой. Сейчас, когда благодаря любезности и энтузиазму составителя и главного редактора серии «Mediaevalia. Средневековье как историко-культурный феномен» А.К. Гладкова это произошло, я вижу, что в каком-то смысле получился набросок моей собственной биографии как историка. Если убрать неуместные здесь персональные детали, то дело обстоит примерно следующим образом.

Первая и вторые главы посвящены сюжетам, связанным с историей средневекового Уэльса. Эта тема не очень популярна в русской историографии, так что представленные здесь очерки политической и идеологической истории региона сохраняют определенную актуальность для отечественного гуманитарного знания. Вводя более двадцати лет назад данную тему в российскую историографию, автор надеялся, что — учитывая рост интереса к региональным исследованиям, изучению национальных, социальных и культурных идентичностей, а также к новым подходам к политической истории — валлийские штудии окажутся интересными для коллег. Увы, за небольшим и важным исключением, этого не произошло. Надежда же осталась, так что в публикации статей, составивших первую и вторую главы, я и сейчас вижу определенный смысл.

Третья глава состоит из очерков, посвященных не медиевистике, а ее историографии. Переход автора от истории Уэльса к этим темам стал следствием нескольких причин — от чисто биографических до академических. В качестве одной из последних можно назвать своеобразную «исчерпанность» — и без того скромной — источниковой базы изучения средневекового Уэльса. Практически все, что удалось обнаружить исследователям в последние 150–170 лет, на сегодняшний день опубликовано, прокомментировано и проанализировано. Отметим также серьезные изменения в самой области знания о прошлом, которые заставляют задуматься, прежде всего, о собственных основаниях этого знания. Так, в фокус внимания автора вошел XX в. — столетие, когда в историографии произошла настоящая революция, поставившая под сомнение существование самой историографии. Данное столетие было временем сразу нескольких революций, так что велико искушение обнаружить связь между переворотом в знании о прошлом и в прочих областях культуры, жизни, политики, технологий и проч. Собственно, очерки, вошедшие в третью главу книги, посвящены именно этому.

Таким образом, пусть даже и почти случайно, в книге возник метасюжет. Сначала на примере истории малоизученного региона делается попытка понять, как же на самом деле можно сегодня описывать средневековую историю, прежде всего, в ее политическом и идеологическом аспекте. Немалое место уделяется и столь горячей в современном мире теме, как проблема идентичности. Фигура Геральда Камбрийского, в данном случае, является очень важной. Он, в отличие от большинства средневековых авторов, много писал о своей жизни; эти книги сохранились, к тому же, некоторые из них имеют несомненные литературные достоинства. Так что изучать их было интересно — я надеюсь, читатель простит столь неакадемическое определение; однако вряд ли стоит заниматься чем-то, что не вызывает интерес.