Ныне уже, наверное, ни для кого не секрет, что с легкой руки западных профессоров-славистов Россию за рубежом часто называют страной с непредсказуемым прошлым. И надо признать, что для этого есть все основания. Достаточно полистать современные отечественные учебники истории и сравнить их с теми, которые издавались всего каких-нибудь 20 лет назад. А если копнуть толщу недавно закончившегося XX вв. поглубже, то контраст трактовок одних и тех же временных отрезков в разных книгах вообще приобретет трагикомический характер. Такое впечатление, что как только к власти в нашем государстве приходили новые люди — первое, за что они брались — начинали переписывать дела предыдущих правителей в выгодном для себя свете. И ладно, если бы ограничивались лишь «выливанием помоев» на головы политиков — своих непосредственных предшественников-конкурентов. Так ведь еще обязательно норовили «по-рулить» и событиями куда более отдаленных эпох. Последствия этого «творческого зуда», разумеется, печальны. Белые пятна и черные дыры истории — вещи далеко не безобидные, как может кому-то показаться на первый взгляд. Они неотвратимым бумерангом бьют по будущему. Народ, утрачивая истинную память об уроках прошлого, неизбежно теряет чувство реальности. И повторяя старые ошибки, не может разобраться в причинах хронических неурядиц дня сегодняшнего. В результате возникает замкнутый круг, не позволяющий выйти на нормальный, цивилизованный — без потрясений и крови — путь развития общества. Тот, по которому уже давно движутся наиболее благополучные соседи.

Впрочем, данная книга насущных проблем «россиянской» квазидемократической действительности начала XXI в. напрямую не касается. Разве что опосредовано — через аналогии. Она предлагает читателю заглянуть вглубь столетий, так как в ряду максимально пострадавших от вышеупомянутых многократных идеологических искажений оказалась и Великая Северная война 1700-1721 гг. Что, в общем-то, вполне объяснимо. Этот конфликт представляет собой одну из главных — так называемых узловых, переломных точек российской истории, поскольку неразрывно связан с именем Петра Великого, который является самым выдающимся правителем нашей страны за весь более чем тысячелетний срок ее существования. Поэтому соблазн примазаться к свершениям первого петербургского императора — перекроить их на собственный лад и размер посещал почти каждого его наследника по трону и великодержавному скипетру. В итоге образ выдающегося царя-реформатора, смысл его деяний и даже значительная масса связанного с ним фактического материала подверглись деформации.

К сожалению, большинство нынешних историков не спешат разгребать завалы нагроможденной предшественниками лжи. Даже наоборот — способствуют ее укоренению в общественном сознании, воспроизводя старые легенды и мифы в своих новых работах. От ученых мужей не отстают и писатели с кинематографистами. Подобное положение выглядело, наверное, естественным в доперестроечные годы подцензурных СМИ и «железного занавеса». Однако теперь — в эпоху Интернета и порожденной им всеохватной информированности вроде бы уже ни у кого не должно оставаться сомнений в том, что российская история — предмет весьма скользкий. И потому сколько-нибудь добросовестный автор непременно обязан «проверить на прочность» исследуемую тему. Тем более что сделать это не очень сложно. Иногда достаточно просто открыть давно (еще до революции) опубликованную переписку Петра I или его ближайших сподвижников. И перед любопытным взором тут же откроются целые пласты прежней жизни — реальной, многомерной, разительно отличающейся от тех плоских лубочных картинок, что предлагаются ныне в качестве ширпотребовских версий.

Дабы не быть голословным, проиллюстрируем ситуацию на свежем примере — недавнем праздновании 300-летнего юбилея Северной Пальмиры. Когда политологи в различных ток-шоу начали муссировать связанные с этим событием вопросы, то неожиданно выяснилось, что российские граждане имеют весьма смутное представление о том военно-политическом фоне, на котором происходило основание города на Неве. Даже хорошо образованные современные петербуржцы, начиная рассуждать на данную тему, в первую очередь вспоминали о «справедливых причинах», побудивших Петра I в 1700 г. напасть на Швецию — «в целях возвращения стонавших под иноплеменным гнетом прибалтийских территорий — исконных земель отцов и дедов, коварно захваченных скандинавами в тяжелые для Москвы «смутные годы» начала XVII столетия»

Однако знакомство с подлинными Документами того времени заставляет усомниться в столь однозначной оценке «праведного возмездия» и упрощенном образе «жадного западного соседа-бандита». Вот, например, цитата из донесения фельдмаршала Бориса Шереметева, посланного Петру летом 1703 г., как раз в тот момент, когда его полки вышли на берега Невы и Финского залива: «…русские мужики к нам неприятны, многое число беглых из Новгорода, и с Валдая, и ото Пскова, и добрее они к шведам, нежели к нам…» Подобное свидетельство совершенно не вяжется с привычным стереотипом освободительной войны.

Аналогичным образом в духе так называемой патриотической мифологизации в отечественной историографии искажена и фактическая сторона противоборства вооруженных сил России и Швеции 1700—1721 гг. Численность петровских войск, как правило, преуменьшается, а количество солдат Карла XII преувеличивается. С потерями же происходит обратная метаморфоза — русские снижаются, шведские растут. Зачастую, путем умолчаний или ложной расстановки акцентов, подправляется и ход сражений. «Маскируется» также решающая роль западных наемников в деле создания и обучения регулярной русской армии. Именно анализу всех этих проблем и реставрации реального хода событий Северной войны посвящена данная книга.

Чтобы читателю было проще уяснить критерии отбора автором материала или цифр, рассмотрим пример исследования одного из крупных сражений. Не мудрствуя лукаво, возьмем первую же по хронологии битву русской армии, вошедшую в летопись боевых действий под названием «Нарвской конфузии» 1700 г.

Сначала составим список наиболее известных изданий, где сколько-нибудь подробно затрагивается упомянутый вопрос. Затем исследуем найденную там статистику — сопоставим и проанализируем ее. Для удобства восприятия сведем всю добытую на книжных полках статистику в несколько табличек. В первую объединим то, что «вкладывали» в наши мозги учебные пособия на протяжении последних 45 лет. Это, конечно, не исчерпывающий список «букварей». Но о финальном советском периоде он дает полное представление, поскольку книги, подготовленные в середине 60-х гг., оставались «базовыми» более 20 лет, подвергаясь лишь косметическим изменениям вплоть до самой кончины СССР. Мало что изменилось и в нынешней России. Хотя новых (и разных) учебников «налепили» множество, с цифирью по-прежнему беда.