Сам Ленин не занимался своей семейной генеалогией, его не интересовали ни «деяния» предков, ни их происхождение, поэтому он плохо знал свою родословную.

[44]

В то время это не имело значения. Среди сподвижников Ленина по революционной деятельности подавляющее большинство составляли интеллигенты. Если выбрать из них несколько наиболее известных деятелей, окружавших Ленина в разные периоды его жизни, то, например, Г. В. Плеханов и Г. В. Чичерин происходили из дворян, Ф. Э. Дзержинский был выходцем из польских мелких дворян, другие, как Г. Е. Зиновьев и Л. Б. Каменев, происходили из мещанской или, подобно Н. И. Бухарину, который был на 18 лет моложе Ленина, интеллигентской среды. Редко встречались видные революционеры, родители которых, как, например, отец Сталина, занимались физическим трудом или которые, как М. И. Калинин, сами были промышленными рабочими. Тот факт, что среди основателей и руководителей Российской социал-демократической партии было так мало рабочих, является характерным свидетельством хорошо известных особенностей исторического развития России и российской социал-демократии. Бесспорно, множество революционеров были выходцами из разночинной интеллигенции, возвысившейся из низших слоев населения. К числу таких «разночинцев» принадлежал и отец Владимира Ильича Ульянова (Ленина).

По календарю, введенному после 1917 г., Владимир Ильич родился 22 апреля 1870 г. в Симбирске. Этот приволжский город со всеми его особенностями был типичным российским городком — тихим, пыльным, провинциальным многонациональным населенным пунктом с более чем 30 тыс. жителей. Городок был основан в середине XVII в. для защиты «Московии» от набегов кочевников.

[45]

В конце XIX в. статистика относила 57,5 % городского населения к мещанам, то есть не к рабочим, не к крестьянам, но и не к господствующему классу. Ныне их назвали бы «мелкими предпринимателями», на самом деле они были ремесленниками, мелкими торговцами, лавочниками; многие тогда занимались кустарными промыслами, в исторической литературе говорится главным образом о деревообработке. Симбирск был губернской «столицей», административным и военным центром с характерными чертами торгового городка. В соответствии с этим он делился на три части: дворянскую, торговую и мещанскую. 17 % городских жителей были военными (хотя город давно потерял свое военное значение), 11 % — крестьянами, 8,8 % — дворянами, а 3,2 % — купцами и почетными гражданами. Хранилась память о сопротивлении города крымским татарам, в 70-е гг. XIX в. в Симбирске еще размещался военный гарнизон. Ленин мог знать и о том, что в 1670 г. симбирские крестьяне участвовали в восстании Стеньки Разина, а 100 лет спустя — в бунте Пугачева (1774). Во время пребывания Ленина в Симбирске старики еще помнили дом, в котором охраняли закованного в цепи Пугачева. 88 % городского населения составляли православные (которые не обязательно были русскими), 9 % — мусульмане. В Симбирске жили мордвины, татары, чуваши и около 400 евреев. Большинство городских домов были, конечно, деревянными, в городе функционировали две гимназии, духовное училище и семинария, чувашская школа, татарское медресе, большая Карамзинская библиотека и народная библиотека имени Гончарова.

Семья Ульяновых, поселившаяся в Симбирске в 1869 г., сняла квартиру рядом с тюрьмой. В этой квартире и родился Ленин. Нельзя точно определить, в какой мере повлияли Симбирск и его окрестности на личность и интересы Ленина, но опыт показывает, что «родные места» в значительной степени определяют развитие ребенка. Правда, Ульяновы были в Симбирске только переселенцами, и мать Ленина, Мария Александровна, с ее немецким лютеранским воспитанием и культурой не смогла найти для себя подходящего общества. Да и вообще, было нелегко завязать отношения с мещанским, падким на сплетни, тщеславным «средним классом» провинциального Симбирска, к тому же Мария Александровна, видимо, и не слишком стремилась к этому, занятая многочисленными домашними хлопотами, неизбежными в большой семье.

К северу от Симбирска находился университетский город Казань, к юго-западу крупным городом считалась Пенза, кроме этого Волга связывала родной город Ленина с Сызранью и Саратовом. В итоге она впадала в Каспийское море — там, в устье Волги, находилась Астрахань, уроженцем которой был отец Ленина, Илья Николаевич Ульянов. Генеалогия его семьи также была типично

Илья Николаевич, окончив с серебряной медалью Астраханскую гимназию, поступил при материальной поддержке старшего брата на физико-математический факультет Казанского университета. Он достиг таких успехов в учебе, что ему было предложено остаться при кафедре, однако в конце концов он выбрал карьеру учителя. Он преподавал в пензенском Дворянском институте и в 1860 г. получил чин титулярного советника. В 1867 г. он стал коллежским советником, а в 1869 г. его назначили инспектором губернских народных училищ.

В гимназические годы у Владимира Ильича еще нс сложились определенные политические взгляды. В семье от родителей он мог узнать мало конкретных сведений о политических событиях в России. На книжной полке матери он нашел многотомную «Историю Французской революции» Тьера, написанную с позиций буржуазной концепции классовой борьбы. Казнь старшего брата Александра оказала большое и сложное влияние на политическую позицию, интересы и мировоззрение семнадцатилетнего Володи, готовившегося к выпускным экзаменам. Была арестована и старшая сестра Анна, хотя она и нс была членом революционной организации. Добровольная жертва, принесенная Александром, возложила на остальных членов семьи, включая мать, определенный нравственный долг, который они смело взяли на себя. После казни Александра его брат-бунтарь уже не мог пойти на компромисс с самодержавным режимом. Исходным пунктом его политического и интеллектуального развития было не чтение Маркса — вопреки бытующим легендам, Володя только в девятнадцатилетнем возрасте ознакомился с первой главой «Капитала» Маркса. Работа над «Капиталом» шла в течение нескольких лет. Существует документ, свидетельствующий о том, что Ленин и в 1894 г. хотел прочитать III том «Капитала».

[72]

Изучение произведений Маркса было занятием, характерным для всей его жизни. Характеризуя отношение Ленина к работам Маркса, Н. К. Крупская уже через много лет после смерти мужа вспоминала, что «в самые трудные, переломные моменты революции он брался вновь за перечитывание Маркса», он говорил, что нужно «советоваться с Марксом».

[73]

В определенном смысле переломным на жизненном пути Ленина можно считать книгу, к которой он неоднократно возвращался: речь идет о романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?», который оказал на него необычайное влияние. Было лето, когда он пять раз перечитал этот роман, один из героев которого, Рахметов, был образцом революционера.

[74]

Видимо, это было после исключения из Казанского университета, когда Ленин, по его собственному признанию, читал запоем. По другим сведениям, Володя уже в 14 лет прочитал книгу Чернышевского. Н. Валентинов, большевик, «дезертировавший» в 1904 г., в своих знаменитых воспоминаниях привел слова Владимира Ильича о книгах, прочитанных им во время кокушкинской «ссылки»: «Моим любимейшим автором был Чернышевский. Все напечатанное в “Современнике” я прочитал до последней строчки и не один раз. Благодаря Чернышевскому произошло мое первое знакомство с философским материализмом. Он же первый указал мне на роль Гегеля в развитии философской мысли, и от него пришло понятие о диалектическом методе, после чего было уже много легче усвоить диалектику Маркса».

Уже задолго до выпускных экзаменов Володя прочитал многие произведения А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Н. А. Некрасова, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Л. Н. Толстого, В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева, не говоря о классиках иностранной литературы.

Александр в это время уже учился в университете, где обратил на себя внимание преподавателей своими способностями в области биологии. Однако важнее науки для него было то, что в столице студенчество уже решительно искало альтернативу самодержавию. Нравственная и интеллектуальная смелость Александра проявилась в том, что ради этого дела он без колебаний поставил на карту свою жизнь. В 1887 г., будучи членом террористической организации, он принял участие в подготовке и осуществлении покушения на Александра III. Покушение не удалось, 1(13) марта старший брат Ленина был арестован. Александр до конца оставался верен своим убеждениям и, несмотря на уговоры матери, взошел на эшафот, отказавшись подать царю прошение о помиловании.

В мае-июне Владимир Ульянов на «отлично» сдал выпускные экзамены в Симбирской гимназии и как лучший ученик был награжден золотой медалью.

Владимир Ильич попал в тюрьму будучи уже марксистом, социал-демократом (в то время эти два слова еще были синонимичны), революционером. Тюремное заключение воспринималось им в качестве естественного атрибута жизни, так сказать, неизбежного этапа на пути к революции… Первичными источниками, свидетельствующими об этом, были письма Ульянова к членам семьи. В ссылке, в тюрьме и в эмиграции переписка становится своего рода формой жизни, единственной возможностью общения с внешним миром. Хотя старшая сестра Владимира А. И. Ульянова-Елизарова в предисловии к публикации в 1931 г. писем Владимира Ильича справедливо подчеркивала, за этими письмами видится «человек дела», уделяющий мало времени личным вопросам,

[124]

сам жанр переписки служит именно выражению личных чувств. По воле судьбы Ульянов стал активным корреспондентом. Центральной темой его писем обычно были теоретические и научные труды, вообще книги и собственные работы.

[125]

И, конечно, много внимания уделяется членам семьи, которые делали все возможное для того, чтобы Владимир получал всю ту литературу, которая дозволялась в тюремных условиях. Его письма необычайно интересны и в том смысле, что они помогают раскрыть и понять тайну его личности.

[126]

Другая, младшая сестра Владимира Ильича, Мария    Ильинична, тоже подчеркивала важное значение семьи в его жизни.

[127]

Семейным наследием была и его легендарная аккуратность, о которой упоминают все авторы. «Одной из характерных черт Владимира Ильича, — писала М. И. Ульянова, — была большая аккуратность и пунктуальность, а также строгая экономия в расходовании средств вообще, а в частности, лично на себя. Вероятно, эти качества передались Владимиру Ильичу по наследству от матери, на которую он походил во многих чертах характера. А мать наша — по материнской линии — была немка, и указанные черты характера были ей свойственны в большой степени».

[128]

Более поздний опыт отражен в отзыве В. М. Молотова, который считал, что немецкого в Ленине было мало, «но аккуратность, организованность — чертовская».

Владимир Ульянов чрезвычайно быстро приспособился к одиночке, к суровым условиям изоляции. Двадцатипятилетний молодой человек сознательно подготовился к возможности тюрьмы и ссылки. Тюремное заключение он воспринял как ситуацию, в которой появляются относительно благоприятные условия для научно-теоретической работы. 12 января 1896 г. он писал из петербургского дома предварительного заключения сестре Анне, которая уже во время процесса своего брата Александра испытала на себе влияние тюремного воздуха: «Все необходимое у меня теперь имеется, и даже сверх необходимого. Здоровье вполне удовлетворительно. Свою минеральную воду я получаю и здесь: мне приносят ее из аптеки в тот же день, как закажу. Сплю я часов по девять в сутки и вижу во сне различные главы будущей своей книги».

Уверенность в себе, в своих силах отчасти происходила от того, что в годы учебы он всегда был лучшим или одним из лучших учеников, обладал исключительным талантом анализа и синтеза, замечательная память буквально предопределяла его выдающуюся роль в науке или политике. Владимир Ильич не был боязливым и совершенно не был застенчивым человеком в повседневном значении этого слова. Он был способен естественно и свободно вести себя с любым человеком, ничто не было ему более чуждо, чем притворство, лицемерие и стыдливость. Он одинаково беседовал как с министрами, так и с рабочими, для него важна была лишь тема, политическое или теоретическое значение разговора. В то же время вера в себя дополнялась у него скромностью, характерные примеры которой можно найти в документах и воспоминаниях.

По словам старшей сестры, заметной чертой характера Владимира Ильича была «прочность его привязанностей…, длительное, ровное отношение к одним и тем же людям в течение долгих лет. Правда, это были близкие родные, но прочность симпатий, ровность и устойчивость характера из этих писем тем не менее вычерчиваются».

В письмах, написанных в годы ссылки, Ульянов часто вспоминал своего друга.

Революция открыла новую страницу и в жизни Владимира Ильича. Она стала для него репетицией точно так же, как он позже неоднократно называл 1905 год репетицией 1917 года. Ленин расширил свои связи. Он, например, завязал дружбу с присоединившимся к большевикам А. А. Богдановым, который за несколько лет до этого привлек к себе внимание как философ и экономист. Углубились и связи Ленина с Горьким

[174]

и Луначарским, если упомянуть только о наиболее известных интеллигентах, имена которых сохранились в памяти лучше, чем, например, имя рано умершего И. В. Бабушкина, с которым Ленин еще в 90-е гг. вместе работал в петербургских кружках. Итак, после начала революции 1905 г. жизнь Ленина забурлила, весна «промчалась» в подготовке и проведении III съезда партии, на котором Ленин впервые поставил во всей полноте проблему вооруженного восстания. Предварительно он долго изучал весь комплекс связанных с ней теоретических и практических вопросов.

[175]

Узнав о начале революции, Ленин не вернулся тотчас в Россию (о причинах этого можно только гадать, быть может, он почувствовал, что это еще не «его» революция?), но вел огромную литературную работу, его статьи одна за другой публиковались в России. 2 ноября, после обнародования царского манифеста 17 октября, отразившего определенную «либерализацию» самодержавия, Ленин выехал из Женевы через Стокгольм в Россию, в Петербург, куда 10 дней спустя за ним последовала и его жена. Времени на личную жизнь было мало, поскольку в Петербурге Ленин погрузился в редакторскую и организационную работу. Некоторое время Ленин и Крупская жили на Невском проспекте,

[176]

им приходилось постоянно менять место жительства, проявляя осторожность в условиях нелегальной деятельности. В середине ноября Ленин через М. Н. Лядового обратился к руководителям немецких социал-демократов, К. Каутскому, Р. Люксембург, К. Либкнехту, с просьбой принять участие в газете «Новая жизнь».

[177]

Между тем Ленин и Крупская, естественно, продолжали оставаться на нелегальном положении. 23 ноября Петербургский цензурный комитет принял решение о привлечении к судебной ответственности редактора-издателя газеты «Новая жизнь» Н. М. Минского за напечатание в номере газеты от 23 ноября статьи Ленина «Умирающее самодержавие и новые органы народной власти».

Конец 1905 — начало 1906 г. оказались периодом революционного подъема и быстрого упадка. Декабрьское вооруженное восстание в Москве, с одной стороны, открыло новые перспективы для осмысления происходящего, но, с другой стороны, привело к быстрому сужению возможностей практических действий. Почти одновременно с подавлением восстания был отдан приказ об аресте Ленина за брошюру «Задачи русских социал-демократов», а позже и за другие его работы, которые конфисковывались полицией при производимых во многих городах арестах. В начале января 1906 г. Владимир Ильич прибыл из Петербурга в Москву для непосредственного ознакомления с последствиями вооруженного восстания и совещания с представителями местных большевистских организаций, а 23 января встретился с Горьким в Гельсингфорсе, на квартире В. М. Смирнова.

Власти одну за другой конфисковывали статьи и брошюры Ленина. В феврале полиция начала разыскивать его и в Финляндии, в то время как он вел активнейшую партийную работу в Петербурге, выступая на десятках партийных собраний. Переселившись в Куоккала, он часто приезжал оттуда в Петербург. В первой половине марта Ленин вернулся в Москву, затем принял участие в подготовке IV съезда партии и в начале апреля прибыл в Стокгольм, на место проведения «объединительного» съезда, который привел не к объединению партии, а, скорее, к еще большему разъединению.

День 9 мая 1906 г., несомненно, стал своего рода поворотным пунктом в деятельности Ленина. Ему впервые представилась возможность выступить на настоящем массовом собрании в присутствии трех тысяч человек, в том числе множества рабочих, и к тому же в Петербурге (в Народном доме Паниной). Поначалу председатель митинга затруднился предоставить слово какому-то совершенно неизвестному человеку, но, узнав, что речь идет о виднейшем руководителе большевиков, он в конце концов согласился. Это было единственное выступление Ленина на массовом митинге до 1917 г. Крупская волновалась вместе с ним, стоя в толпе.

В июле Ленин отдыхал у матери в пригороде Петербурга Саблино, но отдых был прерван роспуском I Государственной думы. Летом в Куоккала он встречался с людьми, которые сыграют важную роль в будущем, Р. Люксембург, Ф. Э. Дзержинским, В. Д. Бонч-Бруевичем, а в свободное время читал книгу А. А. Богданова «Эмпириомонизм», подаренную ему автором, с которым он вскоре «съедется» в Куоккала по дороге во вторую эмиграцию.