Учебник-хрестоматия для учащихся 7 класса входит в линию учебников, создаваемых по единой программе для 5—11 классов, составленной Т. Ф. Курдюмовой. Для каждого класса будут выпущены учебник или учебник-хрестоматия для учащихся и методическое пособие для учителя.
Программа и создаваемые учебные книги направлены на воспитание ученика как образованного и вдумчивого читателя, способного понять художественную ценность произведений, определить их место в историко-литературном процессе.
В учебнике-хрестоматии «Литература. 7 класс» раскрывается жанровая структура литературных произведений, приводятся сведения об истории развития некоторых жанров.
Литература XIX века
Басня. Баллада. Роман. Поэма. Сатира.
Из истории жанра сатиры
Стихотворная сатира возникла из названия развлекательного сборника «Сатуры» (смесь, всякая всячина), в котором были помещены басни и разного рода стихотворения, а также впервые появились шутливые нападки на конкретных лиц. Это произошло еще до нашей эры в Древнем Риме. Создал этот сборник поэт Энний.
В последующие века сатира становится чрезвычайно популярной.
Слово «сатира» стало использоваться для обозначения произведения искусства, в котором осмеиваются порочные явления действительности, содержится резкое обличение.
В сатирических произведениях часто используется такой художественный прием, как
гротеск – сочетание фантастики с реальными, но сильно преувеличенными бытовыми жизненными явлениями
. Сатира так и осталась «всякой всячиной»: она воплощается в самых различных жанрах, и та энергия смеха, которая ей присуща, делает ее грозным оружием.
Вспомним строки Пушкина:
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
(1826–1889)
Михаил Евграфович Салтыков родился в Тверской губернии в селе Спас-Угол. Его детство и отрочество прошли среди «повседневного ужаса» крепостного быта и сложных отношений в семье, которые никак не назовешь доброжелательными. Годы учения были удачнее: Салтыков окончил Царскосельский лицей, в котором ранее учился Пушкин, и был избран, согласно царившему там обычаю, «Пушкиным» тринадцатого выпуска, то есть самым литературно одаренным учеником.
Юноша не только писал стихи. М. Е. Салтыков отличался способностью к делам, которые принято называть административными. Он был талантливым организатором. Даже высылка в Вятку за смелые повести «Противоречия» и «Запутанное дело» на целые восемь лет не остановила ни литературной, ни административной деятельности. В Вятке он был чиновником по особым поручениям при губернаторе, а затем и советником губернского правления. Поездки по Вятскому краю обогатили писателя и наполнили его произведения суровыми фактами народной жизни.
Смерть Николая I прервала ссылку. Салтыков возвращается в столицу. В печати появляется новое имя: выходят «Губернские очерки» под псевдонимом Н. Щедрин. В эти же годы он женится на дочке вятского вице-губернатора. Считается, что среди жен русских писателей XIX века были две изумительные красавицы: Наталья Николаевна Гончарова (жена Пушкина) и Елизавета Аполлоновна Болтина (жена Салтыкова-Щедрина). Однако все то, что глубоко презирал писатель, нашло воплощение в его горячо любимой, но абсолютно чуждой по взглядам жене. «У жены моей идеалы не весьма требовательные. Часть дня (большую) в магазине просидеть, потом домой с гостями придти, и чтоб дома в одной комнате много-много изюма, в другой – много-много винных ягод, в третьей – много-много конфект. А в четвертой – чай и кофе. И она ходит по комнатам и всех потчует, а по временам заходит в будуар и переодевается». Таковы горькие, доброжелательные и насмешливые раздумья Щедрина о своей семейной судьбе в самом конце жизни.
Салтыков был вице-губернатором в Рязани, затем в Твери, возглавлял Казенные палаты в Пензе, Туле, Рязани. Везде он пытался поддержать честных чиновников и ограничить взяточников и казнокрадов. Эти действия постоянно вызывали град доносов, и уже в 1868 году писатель получает отставку с запретом заниматься государственной службой.
Отныне вся его жизнь связана с литературой. Через год в журнале «Отечественные записки» появляются первые сказки Салтыкова-Щедрина. После смерти Некрасова он становится редактором журнала вплоть до его закрытия. Создаются бессмертные произведения – «История одного города», «Господа Головлевы» и многие другие. Продолжается создание сказок.
Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил
Жили да были два генерала, и так как оба были легкомысленны, то в скором времени – по щучьему велению, по моему хотению – очутились на необитаемом острове.
Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре, там родились, воспитались и состарились – следовательно, ничего не понимали. Даже слов никаких не знали, кроме: «примите уверение в совершенном моем почтении и преданности».
Упразднили регистратуру за ненадобностью и выпустили генералов на волю. Оставшись за штатом, поселились они в Петербурге, в Подьяческой улице, на разных квартирах; имели каждый свою кухарку и получали пенсию. Только вдруг очутились на необитаемом острове, проснулись и видят: оба под одним одеялом лежат. Разумеется, сначала ничего не поняли и стали разговаривать, как будто ничего с ними и не случилось.
– Странный, ваше превосходительство, мне нынче сон снился, – сказал один генерал, – вижу будто живу я на необитаемом острове…
Сказал это, да вдруг как вскочит! Вскочил и другой генерал.
Марк Твен
(1835–1910)
Марк Твен (Сэмюэл Ленгхорн Клеменс) создал замечательные повести «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна», которые познакомили вас с атмосферой его детства. Конечно, автобиографические произведения не воспроизводят в точности фактов жизни автора, но общее представление о судьбе ребенка и подростка дают прекрасное.
Смерть отца, ранняя самостоятельность, десятки профессий и несгибаемый характер сформировали блестящего писателя. Широкую известность ему принес забавный рассказ на фольклорной основе: «Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса». Путешествие в Европу и Палестину стало основой юмористических репортажей, из которых потом была создана книга «Простаки за границей». Успех книги обеспечил автору вступление в большую литературу.
Интерес к современной Твену Америке и к далеким временам Средневековья («Янки при дворе короля Артура») показал нам писателя с широкими и отчетливо выраженными интересами. Он был активным человеком своего времени. Об этом свидетельствует все его творчество. При огромной популярности Марк Твен все же не смог полностью реализовать свой талант. Немалая часть его произведений была опубликована только после смерти писателя.
Как я редактировал сельскохозяйственную газету
Не без опасения взялся я временно редактировать сельскохозяйственную газету. Совершенно так же, как простой смертный, не моряк, взялся бы командовать кораблем. Но я был в стесненных обстоятельствах, и жалованье было бы мне весьма кстати. Редактор уезжал в отпуск, я согласился на предложенные им условия и занял его место.
Чувство, что я опять работаю, доставляло мне такое наслаждение, что я всю неделю трудился не покладая рук. Мы сдали номер в печать, и я едва мог дождаться конца дня – так мне не терпелось узнать, какое впечатление произведут мои труды на читателя. Когда я уходил из редакции под вечер, мальчишки и взрослые, стоявшие у крыльца, рассыпались кто куда, уступая мне дорогу, и я услышал, как один из них сказал: «Это он!» Вполне естественно, я был польщен. Наутро, когда я шел в редакцию, я увидел у крыльца такую же кучку зрителей, а кроме того, люди парами и поодиночке стояли на мостовой и на противоположном тротуаре, с интересом глядя на меня. Толпа отхлынула назад и расступилась передо мной, а один из зрителей сказал довольно громко: «Смотрите, какие у него глаза!» Я сделал вид, что не замечаю всеобщего внимания, но втайне был польщен и даже решил написать об этом своей тетке.
Я поднялся на невысокое крыльцо и, подходя к двери, услышал веселые голоса и раскаты хохота. Открыв дверь, я мельком увидел двух молодых людей, судя по одежде – фермеров, которые побледнели и разинули рты при моем появлении. Они с грохотом выскочили в окно, разбив стекла. Меня это удивило.
Приблизительно через полчаса вошел какой-то почтенный старец с длинной развевающейся бородой и благообразным, но довольно суровым лицом. Я пригласил его садиться. Он, по-видимому, был чем-то расстроен. Он снял шляпу и, поставив ее на пол, извлек из кармана красный шелковый платок и последний номер нашей газеты.
Он разложил газету на коленях и, протирая очки платком, спросил:
Антон Павлович Чехов
(1860–1904)
Это не первая ваша встреча с творчеством Чехова. Наверное, вам памятны его рассказы и, может быть, спектакли и кинофильмы, созданные по его произведениям.
Чехов рос в Таганроге. Отец его, купец третьей гильдии, был человеком талантливым, увлекающимся и при этом неудачливым коммерсантом. Он руководил церковным хором, искал и находил себе попутно множество других дел, а торговля в собственной лавочке явно не удавалась. Антон еще не закончил гимназию, когда семья была вынуждена, скрываясь от кредиторов, тайком перебраться в Москву. Будущий писатель доучивался и зарабатывал на жизнь репетиторством. Трудные, унизительные полунищие годы окончания гимназии сменились заботой о куске хлеба не только для себя, но и для всей семьи, когда он переехал в Москву и поступил на медицинский факультет Московского университета. Параллельно с учебой шло творчество – вопреки всем обстоятельствам веселое и искрометное. Чехов выступал с короткими, забавными и веселыми юмористическими произведениями. Ведь именно ему принадлежит афоризм «Краткость – сестра таланта».
Антон Павлович Чехов – один из тех писателей, короткая жизнь которого оставила память добрую и грустную. «Молодое веселье» в его творчестве быстро сменилось серьезным раздумьем о нашей жизни. Об одной из первых книг начинающего писателя очень точно сказал В. Г. Короленко: «Вся книга сверкала… весельем… неподдельным остроумием и необыкновенной сжатостью и силой изображения. А нотки задумчивости… и особенной, только Чехову свойственной печали… еще больше оттеняли молодое веселье этих рассказов».
Искрометный чеховский юмор чувствуется в его авторском определении жанра ранних произведений. В первых сборниках мы часто встречаемся не только с жанром рассказа, но и с такими необычными жанровыми определениями, как «водевильное происшествие», «нечто романообразное», «психологический этюд», «новогодняя побрехушка», «письмо издалека», «сценка», «роман в одной части с эпилогом» (а в «романе» всего четыре страницы)… Все эти обозначения жанров автор предлагает в качестве подзаголовка. Вы и дальше будете сталкиваться с тем, как своеобразно понимает Чехов жанр многих своих произведений. Можно считать, что жанровое обозначение – один из приемов, привлекающих внимание читателя, еще одна шутка, придуманная автором.
Первые произведения, в которых писатель заявил о себе, появились очень рано. В 1878 году в журнале «Стрекоза» напечатано произведение Чехова «Кому платить» под псевдонимом «Юный старец». Это была
Жалобная книга
Лежит она, эта книга, в специально построенной для нее конторке на станции железной дороги. Ключ от конторки «хранится у станционного жандарма», на деле же никакого ключа не нужно, так как конторка всегда отперта. Раскрывайте книгу и читайте:
«Милостивый государь! Проба пера!?»
Под этим нарисована рожица с длинным носом и рожками. Под рожицей написано:
Хирургия
Земская больница. За отсутствием доктора, уехавшего жениться, больных принимает фельдшер Курятин, толстый человек лет сорока, в поношенной чесунчовой жакетке и в истрепанных триковых брюках. На лице выражение чувства долга и приятности. Между указательным и средним пальцами левой руки – сигара, распространяющая зловоние.
В приемную входит дьячок Вонмигласов, высокий, коренастый старик в коричневой рясе и с широким кожаным поясом. Правый глаз с бельмом и полузакрыт, на носу бородавка, похожая издали на большую муху. Секунду дьячок ищет глазами икону и, не найдя таковой, крестится на бутыль с карболовым раствором, потом вынимает из красного платочка просфору
[13]
и с поклоном кладет ее перед фельдшером.
– А-а-а… мое вам! – зевает фельдшер. – С чем пожаловали?
Литература XX века
Сонет. Роман. Повесть. Рассказ. Эссе. Пародия.
Жанры эпоса, лирики и драмы в произведениях XX века
XX век – век грозный и стремительный. Техническая революция принесла с собой быстрый рост производства, его расширение требовало все новых и новых кадров. Неграмотный рабочий не мог справиться со сложными технологиями. Всеобщая грамотность в развитых странах стала необходимостью и реальностью.
Создавались новые формы коммуникации. Рождались новые виды искусства. Появилось кино, затем телевидение. Вновь возникшие искусства были тесно связаны с теми, которые уже существовали.
Как же эти серьезные изменения отразились на искусстве слова, на его родах и жанрах? Роды – эпос, лирика и драма сохранились, как и большинство известных ранее жанров. Однако вокруг некоторых жанров до сих пор возникают споры. Наверное, полемике суждено продолжиться и в XXI веке. Таков, например, многолетний спор о романе и даже о том, жив ли он или уже умер. Литературное творчество – всегда новаторство. Поэтому постоянно появляются проблемы, связанные как со старыми, так и с новыми жанрами.
Валерий Яковлевич Брюсов
(1873–1924)
Брюсов считается одним из создателей поэтической культуры России начала XX века, соединившим в своем творчестве новейшие искания с заветами классиков. Поэзия была его призванием. Он начинает писать стихи с восьми лет, а уже в одиннадцать лет появляется первая публикация его поэтических опытов. «Страсть моя к литературе все возрастала. Беспрестанно начинал я все новые произведения… Я перепробовал все формы – сонеты, терцины, октавы, триолеты, рондо, все размеры. Я писал драмы, рассказы, романы… Каждый день увлекал меня все дальше. На пути в гимназию я обдумывал новые произведения, вечером, вместо того чтобы учить уроки, я писал…» – вспоминал Брюсов.
Сейчас нам предстоит выяснить, каково отношение поэта к старым, давно известным жанрам. Для этого познакомимся с оглавлением одной из его лучших книг «Urbi et orbi» (в переводе с латыни ее название звучит так: «Граду и миру»). С этого высказывания всегда начинается обращение папы римского к слушателям – это формула его благословения, распространяющаяся на весь мир. В автобиографии Брюсов писал: «…Заглавием я хотел сказать, что обращаюсь не только к тесному „граду“ своих единомышленников, но и ко всему миру русских читателей». В книге есть такие разделы: «Песни», «Думы», «Элегии», «Сонеты», «Терцины», «Баллады», «Оды и послания», «Лирические поэмы». Все это – знакомые жанры лирики.
Валерий Яковлевич Брюсов владел любым жанром, любой формой стиха.
Труд
Хвала Человеку
Константин Дмитриевич Бальмонт
(1867–1942)
Бальмонт был из плеяды тех поэтов, которые очень громко и даже скандально заявили о себе. Он не был красив, но обладал необыкновенной притягательной силой, выделяясь из толпы. Вот какие воспоминания оставил писатель И. Эренбург: «Я видел… как в чопорном квартале Парижа – Пасси – прохожие останавливались, завидев Бальмонта, и долго глядели ему вслед. Не знаю, за кого принимали его любопытные рантье, – за русского „prince“, за испанского анархиста или просто за обманувшего бдительность сторожей сумасшедшего. Но их лица долго хранили след недоуменной тревоги, долго они не могли вернуться к прерванной мирной беседе о погоде или о политике в Марокко».
Бунтарь по натуре, Бальмонт был неутомимым тружеником: освоил более пятнадцати языков, объехал весь свет. Среди поездок было и кругосветное путешествие. И при этом он постоянно и одержимо писал. Его лучшие книги: «Горящие здания», «Будем как солнце», «Только любовь». Всего же он создал 35 книг стихов, 20 книг прозы, перевел и написал комментарии к произведениям Байрона, Эдгара По, Оскара Уайльда и многих других писателей и поэтов.
Современник Бальмонта поэт Александр Блок говорил: «Когда слушаешь Бальмонта – слушаешь весну». А сам Бальмонт так определял призвание поэта: «Бог создал мир из ничего. Учись, художник, у него…»
Бог создал мир из ничего…
Игорь Северянин
(1887–1941)
Игорь Северянин (Игорь Васильевич Лотарёв), как писали не раз, «высокоодаренный поэт, который… создавал „поэзы“ дурного вкуса». И дело тут не в конкретных неудачах. Облику поэта-пророка, поэта – вершителя дум, который утвердился в нашей литературе, он противопоставил позу самолюбования и самодовольства. При этом Северянин поражал современников обилием изобретенных слов и необычной интонацией стихов, которые он при выступлениях напевал, используя самые несложные мотивы. Яркая и противоречивая фигура поэта заслуживает внимания: он не только создал много прекрасных стихов, но и оказал довольно сильное влияние на поэтов следующих поколений.
Игорь Северянин был изобретателен и в создании новых жанров. Если вы только просмотрите томик его стихов, то увидите там «поэзы», «квадраты квадратов», «рондели» и «самогимн»…
Среди произведений Северянина есть стихи, в которых ставятся проблемы, волнующие современного читателя. Нравственные темы, затрагиваемые поэтом в его лирике, звучат актуально и сегодня.
Не завидуй другу, если друг богаче…
Редьярд Киплинг
(1865–1936)
Наверное, вам знакомы герои сказок Редьярда Киплинга: Рикки-Тики-Тави, кошка, которая гуляет сама по себе, и конечно же Маугли. Но этот писатель был известен не столько произведениями для детей, сколько произведениями для взрослого читателя. Считается, что Киплинг – автор, утверждавший право силы. Такая оценка и не полна и не точна. В его творчестве есть бесспорные достоинства и с точки зрения совсем не агрессивных читателей. Многие любят его за утверждение стойкости, мужества, верности и решительности.
Началом своей всемирной славы Киплинг обязан поэтическим сборникам. Очень популярна его «Баллада о Западе и Востоке» и многие другие поэтические произведения.
Познакомьтесь с двумя переводами (С. Маршака и М. Лозинского) стихотворения Киплинга «If…».
Если
Заповедь
Научно-фантастическая литература
Фантастика происходит от греческого слова, которое можно перевести как «способность воображать».
Фантастические образы возникали на уровне первобытного мышления, где они являлись едва ли не единственной возможностью объяснить целостность мира. Вся мифология древних порождена фантазией. Фантазией созданы и образы волшебных сказок, герои эпоса. Каждая эпоха по-своему использует фантастические образы и сюжеты.
Современное представление о научно-фантастической литературе сформировалось только в XIX веке. Большую роль в этом сыграл Жюль Верн, с увлекательным романом которого «Таинственный остров» вы уже знакомы.
В XX веке, когда наука и техника входят в повседневную жизнь людей, фантазия писателей устремляется в межпланетные дали, в глубины Земли, в недра человеческого разума. На первое место выходит научная фантастика и такие авторы, как С. Лем, братья А. и Б. Стругацкие, Кобо Абэ, И. Ефремов, Р. Брэдбери, Р. Шекли. Они предлагают читателям мир, развернутый на основе современных научных гипотез, которые реализуются в знакомых и понятных жизненных ситуациях.
Роберт Шекли
(1928–2005)
Автор, с произведением которого вы знакомитесь сейчас, бывал в России.
Рассказ «Запах мысли» предполагает, что читатель в состоянии понять, как воспринимают мир вокруг живые существа планеты, на которую попал герой, и как ему удается спастись. Автор любит шутить, и его добрый и насмешливый взгляд поможет вам представить себе одну из космических эпопей.
Запах мысли
По-настоящему неполадки у Лероя Кливи начались, когда он вел почтолет-243 по неосвоенному звездному скоплению Пророкоугольника. Лероя и прежде-то удручали обычные трудности межзвездного почтальона: старый корабль, изъязвленные трубы, невыверенные астронавигационные приборы. Но теперь, считывая показания курса, он заметил, что в корабле становится невыносимо жарко.
Он подавленно вздохнул, включил систему охлаждения и связался с Почтмейстером Базы. Разговор велся на критической дальности радиосвязи, и голос Почтмейстера еле доносился сквозь океан статических разрядов.
– Опять неполадки, Кливи? – спросил Почтмейстер зловещим голосом человека, который сам составляет графики и свято в них верует.
Детективная литература
Среди произведений, относящихся к приключенческой литературе, огромной популярностью пользуются детективы. Они повествуют о раскрытии загадочных преступлений.
Детективная литература рассказывает о жестоких схватках со стихией преступного мира и о героях этой борьбы – сыщиках, стражах порядка, милиции и полиции разных стран.
Хитросплетения сюжета, находчивость и героизм защитников справедливости, непримиримость позиций привлекают читателя.
Артур Конан Дойл
(1859–1930)
Бывают писатели, которые хорошо известны современникам, а затем забываются вместе со своими героями. Но бывает и по-иному. Почти забыв об авторе, мы отлично помним его героев. Так в сознании поколений читателей живут Дон Кихот и Санчо Панса, Робинзон Крузо, Шерлок Холмс и доктор Ватсон.
Однако о человеке, создавшем образ Шерлока Холмса, хотелось бы рассказать подробнее, личность писателя заслуживает внимания.
Английский писатель Конан Дойл получил медицинское образование и в качестве корабельного врача объездил всю Западную Африку, участвовал в Англобурской войне и даже получил в дар от своих коллег по госпиталю огромную серебряную чашу с надписью «Артуру Конан Дойлу, который в минуту великой опасности словом и делом служил своей стране».
Дойл был увлеченным спортсменом и путешественником, страстным любителем катания на лыжах в горах Швейцарии. Разумеется, во время таких прогулок не обходилось без забавных происшествий. Так, однажды по пути из Давоса он связал лыжи наподобие саней, чтобы спуститься с горы. Но сани выскользнули из-под седока… «Портной уверял, – рассказывал писатель позже, – что этому твиду сносу нет. Это голая теория, не выдержавшая строгой научной проверки. Весь остаток дня я был счастлив, только когда мне удавалось стать спиной к стене».
Как только появились автомобили, он сел за руль и в самом первом путешествии на своей новой машине преодолел сразу 150 миль.
Пляшущие человечки
В течение долгого времени Шерлок Холмс сидел согнувшись над стеклянной пробиркой, в которой варилось что-то на редкость вонючее. Голова его была опущена на грудь, и он казался мне похожим на странную тощую птицу с тусклыми серыми перьями и черным хохолком.
– Итак, Ватсон, – сказал он внезапно, – вы ведь не собираетесь вкладывать свои сбережения в южноафриканские ценные бумаги?
Я вздрогнул от удивления. Как ни привык я к необычайным способностям Холмса, это внезапное вторжение в мои мысли было совершенно необъяснимым.
– Как, черт возьми, вы об этом узнали? – спросил я.
Он повернулся на стуле, держа в руке дымящуюся пробирку, и его глубоко сидящие глаза удовлетворенно заблестели.
