На этот раз победит не он. Напрасно было выставлять его, дурацкая идея Виганда. Чтобы прийти первым, ему надо пробежать дистанцию меньше чем за тридцать минут, повторить свой прежний рекорд, а это ему не удастся, никак. Он самый старый из восьми бегунов, которые ждут на старте, готовясь к финальному забегу. Медленно стягивают они с себя тренировочные костюмы, стремясь до последней секунды сохранить тепло, согревающее мускулы. А вот и солнце! Под его лучами вспыхивает мокрая от дождя трава, на гаревой дорожке сверкают лужицы, но ветер не успокаивается, порывистый ветер, который обрушивается на крышу трибун и с самого утра мешает состязаниям.

Нет, на этот раз Берт не победит, даже не войдет в первую тройку; Хупперт, несмотря на растяжение ахиллова сухожилия, имел бы больше шансов, однако они выставили Берта вместо Хупперта — так пусть же он потерпит поражение!

Берт делает несколько шагов по газону, потом совершает долгую пробежку, широко и свободно работая руками; вот он смотрит в мою сторону, на трибуну, но не узнает меня. Неужели он меня ищет? Ждет, что я встану и махну рукой, словно ничего не произошло?..

Растерянная улыбка застыла на его измученном лице, он приглаживает свои редкие волосы, кладет руку на затылок и обводит взглядом трибуны. Да, он стар, слишком стар для этого забега и уже сейчас, до старта, выглядит как побежденный. Он чувствует, что его выставили в последний раз, знает, что в следующем году не возьмут даже запасным — пусть же прощание его будет горьким!