Я поселился в восьми минутах ходьбы от пригородной станции Детское Село восьми же лет от роду в 1972 году и с тех пор почти каждый день пользовался услугами железнодорожного транспорта, с малых лет проявляя внимательность и осторожность, находясь на территории железной дороги (что весьма редко в детском и подростковом возрасте). Начиная с 1983 года, в то время, любя грубую физическую работу, я регулярно находил время для железнодорожного труда. Мне довелось строить мосты через таёжные речки и ручьи, чинить старое железнодорожное полотно, строить новое и рихтовать его после аварий, свидетелем которых я неоднократно бывал. В конце 1988 года, для спокойного и полноценного творческого досуга, я приобрёл сельский домик в пяти минутах ходьбы от ж/д станции Александровская. Из его окна было видно, как проносятся поезда — пассажирские, пригородные, товарные. Уже работая в МК НОМ, я находил время для организации бригад по вырубке полосы отвода железнодорожного пути и просек под новое полотно, сменяя нотный пюпитр на топор. Немало представителей хвойных и лиственных пород было им изведено под корень. В 1991 году топор уступил место перу для создания произведения из трёх частей — «Рельсы и шпалы». Я написал трилогию в стиле современного железнодорожного рассказа и постарался в доступной и увлекательной форме поведать о том, как переплетаются людские судьбы и железнодорожное полотно. Оно то ведь нам рисует картину бытия — бесконечные рэльсы устремились вперед подобно самой жизни, но покоятся они на шпалах, которые коротки, как встречи людей.
Часть первая
Приятно ехать у окошка по ходу поезда в электропоезде ли, в пассажирском ли поезде. Хорошо думается под перестук колес и щелканье щебня между шпалами. Силуэты семафоров и неведомых конструкций встречают и провожают поезд, оставаясь на месте. В памяти всплывают железнодорожные истории.
Был обычный летний день. Витя возвращался знакомой лесной тропинкой с рыбалки. Он и пацанята из соседнего населенного пункта удили в тот раз на дальней речке. Старшая сестра Вера сначала не хотела его отпускать, но Витя так ее уговаривал, что она не выдержала и разрешила:
