Я стоял на носу кораблика, скрестив руки на груди, закрыв глаза и запрокинув вверх голову. Лицо наслаждалось легким дуновением бриза. Он мягкими и нежными ладонями ласкал разгоряченный лоб и щеки. В какой-то момент с южной стороны прорвался йодистый дух морского побережья. Там - на расстоянии в несколько морских миль нетерпеливая волна во время шторма выбросила на берег неопрятные кучи водорослей. Скоро их окончательно высушит солнце, а более или менее сильный ветерок разметает сухие остатки в разные стороны и пляж снова засияет девственной желтизной.

Косой парус лодки закрывал от меня корму, где две красавицы ангельскими голосами выводили песню о подвигах и свершениях, морских сражениях и победах, преходящей любви и незавидной судьбе несчастных пиратов, которые, если разобраться, тоже вроде бы люди… а не подзаборные псы. В меру сил им подпевала Клепси.

Хм, еще по Земле знакомые песни. Кажется, это называется, восхвалять романтику воровской жизни… Я скривился, как от кислого и, чтобы жизнь команде медом не казалась, гаркнул в полный голос, кося под свирепого морского волка и надрываясь так, что меня должны были услышать на расстоянии в несколько морских миль.

– Лево руля! Шевелись, якорь вам в глотку! Рулевой, не зевать на корме!

– Есть, капитан, - ответил мне нежный голосок Ксо.

С некоторых пор я постоянно таскаю с собой затычки для ушей. Вот и сейчас, шагнув на постамент храма в городе Ошка и спрыгнув на пол, прежде чем оповестить о своем прибытии, заткнул уши и уж затем оттянулся, вмазав по тарелке почти по полной. Почему почти? Да потому, что если звенеть бронзовым блюдом на полную катушку, то в ближайшей округе вылетят стекла в окнах, а некоторые люди просто не выживут. Да и мне, тоже мало не покажется. Посему, приложил по гонгу кулаком от души, но все-таки сдерживая эмоции.

Результат оказался вполне прогнозируемый. Когда меня напором звукового давления вынесло из дверей храма, весь обслуживающий персонал лежал пластом. Незаметно вынув затычки из ушей, чтобы никто не усомнился в моей божественной сущности, присел на верхнюю ступеньку лестницы и стал ждать, когда адепты воспрянут после звукового удара. Как и предполагалось, все остались живы-здоровы. Буквально через минуту некоторые начали ползать на карачках, а кое-кто помоложе вскочил на ноги. Похвально, похвально…

В нашем многотрудном деле государственного строительства самое главное первый толчок в нужном направлении. Вслед за этим подобно паровозу, спущенному под горку, процесс обретает свою собственную жизнь. В дальнейшем для ускорения локомотива достаточно лишь подбрасывать несколько лопат с углем в топку и по возможности не тормозить на поворотах.

После первого разговора с соратниками выяснилось, пока я занимался решением своих личных проблем, адепты, получив для разгона в соответствии с теорией мощный пинок пониже спины, трудились, как пчелки на благо общества. Спат успел сходить в плаванье по реке. Обернувшись туда и обратно, он привез с места захоронения бальзового дерева два корабля битком набитых первоклассным материалом. Благополучно завершив перевозки, он подсуетился и подготовился к натяжению на пилы режущего паучьего элемента.

Модернизированное оборудование размещалось на принадлежащей ему лесопилке и… точно такой же, своего прямого конкурента. Но тут уж ничего не поделаешь, да и придраться вроде как не к чему. Ну, не наказывать же за творческий подход к делу. Вроде, хотел как лучше… Но, глядя на его умильную и хитрую физию, и без перевода становилось ясно - без некоего чувства застарелой мести здесь не обошлось.