Мало кто знает, что нашим миром правят потусторонние древние боги и могущественные духи, которые используют человеческие средства массовых коммуникаций для распространения новостей своего эзотерического мира, скрытого от глаз простых смертных.
Алёна Эбола – высокопоставленный адепт ордена Повелителей Новостей. Она – популярный тележурналист, основная задача которого – сбор «других новостей» о настоящих событиях, предназначенных для тех посвященных, кому разрешено видеть истинное положение вещей. А также фальсификация обычных новостей для 99 % мирового населения – чтобы одурманенное человечество не начало сопоставлять странные факты и не догадалось, в каком чудовищном мире живет на самом деле.
Быть адептом ордена Повелителей Новостей невероятно почетно, престижно и денежно. Но лишь до тех пор, пока ты не прогневил демонического владыку. Единственная ошибка – и теперь у Алёны меньше суток времени на то, чтобы отыскать или спровоцировать крупную новость-сенсацию и тем ублаготворить своего свирепого хозяина. Если же она не успеет до срока, владыке подадут на серебряном блюде ее отсеченную голову…
– Эбола, презренная филистимлянка, дщерь греха! Ты там что, спишь на работе, дешевая танцовщица, продажная содомитка?! А ну, живо оторвала задницу от кресла, семя диаволево, и пулей ко мне с текстом репортажа!
Хрип интеркома мерзко полосовал слух, словно тупое бритвенное лезвие из станка для линии бикини с присохшими к режущей кромке волосами и грязными комочками крема. Алена Эбола пошевелилась, нехотя покидая бездну безумных бабочек и широко распахнутых глаз, колышущихся на стебельках. Зажмурилась, привычно ощутив, как раскаленный шампур плавно пронзает навылет оба виска. Потом еще раз. И еще – будто зазубренным смычком провели по туго натянутым струнам мигрени, причем безо всякой канифоли.
– Однажды я воистину уничтожу тебя, Нергалыч, – проскрипела она в пространство, не поднимая век, под которые словно васаби-порошка насыпали. – Навсегда. Я разорву тебя наискосок, но строго пополам, говнюк. Я крупными кусками скормлю тебя Сергееву. Я напьюсь дымящегося мозга из твоих расколотых костей, и мир сразу станет светлее, радостнее и чище. С добрым утром, страна…
На самом деле этот текст оказался приблизительно в пятьдесят восемь раз длиннее, чем тот, который сейчас был посилен ее многострадальному горлу и непослушному языку, поэтому Алена наверняка произнесла его про себя. А потому что вот так вот, подруга. Физический закон природы такой. Любишь неистово развлекаться, люби потом и трупы закапывать. Нравится стильно отрываться до четырех утра? Люби просыпаться в половине девятого утра же.
Голова болела столь яростно, будто трудолюбивые египетские рабы вбили в нее большущий деревянный клин и теперь старательно поливали водой, отчего дерево неумолимо разбухало и заставляло трескаться массивную глыбу затылочных долей. По телу, вне всяких сомнений, всю ночь ездили на асфальтоукладчике, каток которого из непонятных соображений оснастили шипами на манер молотка для отбивания мяса. Во рту было сухо и шершаво, как в пустыне Негев ранней осенью, низ живота ныл, словно после упражнений на пресс с отягощениями, в желудке тихонько репетировал какую-то эстрадную чепуху военный духовой оркестр. Судя по ощущениям, минувший вечер категорически задался.
