Сверхновая американская фантастика, 1994 № 02

Михайлова Лариса

Гарсиа-и-Робертсон Родриго

Стил Аллен

Макхью Морин Ф.

Олдридж Рэй

Дентон Брэдли

Дукамп Л. Тиммел

Стерлинг Брюс

Герасименко Владимир

Ковалев Александр

Добрусина Татьяна

Колонка редактора

Лариса Михайлова

Поколение, достигшее… компьютера

Помните, у Саймака — «Поколение, достигшее цели»? Отчасти и про компьютер в фантастике можно вот так сказать настолько писатели успели мифологизировать образ компьютера как мыслящей машины, что движение в направлении этого притягательного образа прекрасно заменяет читателям компьютер настоящий. Особенно тем, у кого его пока нет. Счастливым же обладателям этого чуда века не до фантастики — им бы с реальными проблемами пользователя справиться вирусы всякие, обеспечение стабильности функционирования модемной связи. Не то, чтобы фантасты не писали о сем прежде («говорили мы вам предупреждали»), но это все же проблемы в реальной системе координат, рабочие так сказать, трудности. А вообще удобно, спору нет.

Гораздо существеннее для НФ иные ипостаси компьютерного бытия, включенного неотъемлемой частью в современные представления о мире, который объединен глобальной сетью коммуникации с мгновенной обратной связью (об этом статья Б. Стерлинга «Интерсеть»). Неодолимо привлекательна возможность с помощью компьютера создавать иные миры, что, собственно, всегда было прерогативой писателей и в особенности, писателей-фантастов. Здесь таится источник вдохновения А. Стила и Р. Олдриджа — начинающих, но весьма интересных авторов Милости просим в виртуальные миры.

Сто лет назад, в 1894 году, родился Норберт Винер — основоположник кибернетики. Сообщения о его юбилее разнесла по миру компьютерная спутниковая связь. В большой степени именно благодаря ему наше поколение достигло компьютера. И сам отец кибернетики, конечно, не отказал бы себе в удовольствии поиграть в современные компьютерные игры. Фантастику уж он тем паче любил — и читать и писать.

А наш второй номер начинается с заключительной части дилогии Рода Гарсиа-и-Робертсона о Старой Вере «Хоровод», с героями которого, Анной Нортумберлендской и Джоком из Сайда, читатели уже знакомы.

Проза

Род Гарсиа-и-Робертсон

Хоровод

[1]

Графиня Анна Нортумберлендская стояла поодаль от танцующих. Сама того не замечая, она покачивалась в такт мелодии, которую лихо наяривали подвыпившие, фальшивящие музыканты. В воздухе разносился пивной дух, на медленном огне тихо бурлила кровь Ячменного Джона. Музыка звала и манила, зажигательный вихрь танца кружил даже трезвые головы. Ноги сами несли Анну в круг, но она не поддалась искушению. Все остальные шотландцы задорно отплясывали. Опьяняющие запахи, вихрь танцующих пар, пронзительные звуки волынок никого не могли оставить равнодушным. Но Анна по-прежнему держалась в стороне, отказываясь от вина и приглашений.

В самый разгар празднества внезапно раздался конский топот. Музыка смолкла. Анна приподнялась на цыпочки посмотреть, что происходит. Женщины в широких развевающихся юбках и кельтских накидках, мужчины в пышных, просторных рубашках, заправленных в кожаные брюки, расступались перед невесть откуда взявшимися всадниками.

Анна взяла свою молоденькую служанку Элисон за руку, желая уберечь от опасности.

Аллен Стил

Затерявшиеся в торговых рядах

[8]

На следующий день после того, как Ребекка Ди-Майола потерялась в торговых рядах, Джо Басс вылетел утренним самолетом «Трансуорлд Эйр Лайнз» из Бостона в Сент-Луис. Можно бы, конечно, разыскать ее и не покидая штаб-квартиры корпорации «Кибер-Сервис» в Фрамингеме, но он предпочитал действовать иначе. Особенно если дело касалось детей; ребята обычно слишком несговорчивы, чтобы легко сдаться, и Басс интуитивно хотел сначала увидеть Ребекку, прежде чем начинать отыскивать.

Главный торговый представитель их компании в Сент-Луисе встретил Басса у ворот, когда самолет прибыл в международный аэропорт Ламберт. Это был крупный малый со среднего Запада с обязательными для торгаша усами, его рот работал будто от солнечных батарей. Почти молча проводив Басса до автостоянки, стоило захлопнуться дверце, он начал говорить беспрерывно — быстро, нервно бубня и не слушая собеседника, словно жаркое летнее солнце зарядило энергией его голосовые связки:

— Мы не знаем, как это могло произойти… в семье есть все обычные предохранительные файлы, для устранения случайных ошибок… отец девочки ввел в систему часовой таймер, но вы знаете теперешних ребят, они способны натворить что угодно, оставь вы их на время без присмотра…

— Да уж, — произнес Басс. Он рассеянно поглаживал алюминиевый кейс с портативной системой, лежавший у него на коленях. Компьютер Джо не выпускал из рук с самого самолета, даже когда торгпред укладывал его дорожную сумку в багажник.

Морин Ф. МакХью

Виртуальная любовь

[9]

Больше всего в ВР меня привлекает возможность сделать все, что пожелаешь. Не только такие очевидные вещи, как убить кого-нибудь или стать археологом в Перу. Самое лучшее, когда просто выходишь, встречаешься с людьми и можешь при этом быть кем хочешь. У меня двенадцать разных личностей. Некоторые из них, например Лилит или Марти, я использую не слишком часто. Приятно просто думать, что они со мной, и когда мне захочется почувствовать себя роковой женщиной, я могу стать Лилит и пойти на вечеринку, сверкая блестками вечернего платья, оттеняющими мои огненно-рыжие волосы, пить виртуальные мартини — вы когда-нибудь пробовали настоящий мартини? Господи! — и вертеть моим виртуальным задом всласть.

Вжиться в ВР — это талант. Когда кто угодно может стать кем угодно и каким угодно, борьба за первенство обостряется. Каждый может иметь идеальную фигуру, идеальные ноги, руки, волосы, губы, одежду стоимостью в сотни тысяч монет. Нужно что-то еще, и, что самое главное, это не дается ни деньгами, ни генетической рукой матери-природы, ни случайностями или превратностями судьбы или бедствий, а только разумом. Там, когда я — Лилит, или Алисия, или Тереза, это чистая энергия, чистое пламя разума, горящее, как электронная свеча Пляска электронов в пламени.

И можно ли по танцу определить, кто танцует?

Ну я-то могу, детка, и в этом вся штука, верно? У меня есть система ВР. Ну конечно, не самая лучшая — это всего-навсего сидячая система, и перчатки у меня подержанные. Но это хорошие перчатки, английские, производства «DNR». Шлем обошелся мне в такую сумму, что вы даже представить себе не можете, — «Мицубиси», не самый дорогой, но один из лучших. Не тяжелый, это очень важно, когда я ношу его подолгу. Я надеваю перчатки и шлем, и вот наступает момент черноты в визоре, пока система включается в работу, и ни звука в ушах, и я плыву, растворенная в довиртуальной тьме, как будто я еще на свет не родилась.

Я в гардеробной. Это маленькая сумеречная комната с зелеными стенами, похожая на актерские гримуборные. Я могу видеть перчатки на своих руках, рубиново-красные, как волшебные туфельки из страны Оз, но лица в зеркале не видно. И понятно, ведь я еще не выбрала его.

Рэй Олдридж

Фабулариум

[10]

Моя смена в Фабулариуме — самая тихая, в предутренние часы, когда Срединная набережная практически пуста. Много лет назад я работал в дневную смену и по вечерам, но теперь мне уже не доверяют это ответственное время.

Днем на набережной толпятся туристы, свежеобработанные в общественных храмах Дилвермуна. Все, чего они хотят — это баек, которые они могли бы с гордостью рассказывать потом домашним.

Вечерами набережная кишит одиночками в поисках любви. Они рыщут между эйфориями и сексориумами до тех пор, пока не найдут себе партнера, а потом иногда забредают и к нам в Фабулариум Они хотят услышать легенды, которые возвысили бы их в глазах спутников, и ничего плохого в этом нет. Они дают неплохие чаевые, но меня деньги не интересуют.

Уровнем выше над нами находятся Северные погрузочные доки, а уровнем ниже — район притонов Хоплоро, один из самых больших и самых беззаконных в нашем секторе. Оттуда к нам идут по набережной несчастные создания, так что мой пост расположен в самом удобном месте.

В тихие ночные часы мои настоящие клиенты возникают беззвучно в дверях и стоят там, щурясь от света. Я не могу излечить их, но могу предложить утешение.

Бредли Дейтон

Герой той ночи

[11]

После воскрешения Криспус обычно умирает так быстро, что у него не остается времени на раздумья, но в этой жизни все было по-другому. Он воскрес с первыми лучами солнца, сейчас разгар яркого весеннего дня, а Криспус все еще жив.

Впрочем, направляясь к университетской библиотеке, он уже видит несомненные признаки того, что должно произойти, знает, что и это перевоплощение закончится, как все остальные. Он уже чувствует, как хозяйке его тела не терпится подставиться под пули.

На этот раз его хозяйка — белая девушка, совсем ребенок, чуть старше бедняги Сэма Мэверика. Криспус с удовольствием помолился бы за нее, но не уверен, что его молитва будет услышана, раз Господь наказывает его.

И в библиотеке он продолжает вопрошать себя: «Разве я виноват, что рожден таким гордым и яростным? Разве я виноват, что тысяча смертей не изменила меня?»

Ответа нет, Криспус должен найти его сам. Он перебирает картотеку, пока не находит названия, которое его хозяйка знает:

«Бостонская бойня»

.