Давид и Голиаф, или Российско-чеченская война глазами варвара

Нухаев Хож-Ахмед

Хож-Ахмед Нухаев — бывший начальник разведки у Дудаева, вице-премьер в правительстве Яндарбиева. Сейчас возглавляет Кавказский общий рынок.

Хож-Ахмед Нухаев

Давид и Голиаф,

или Российско-чеченская война глазами варвара

Бандит и агент ФСБ с «философией позднего Толстого»

Дополнительные материалы о Хоже Нухаеве

9 апреля [1999] в «Независимой газете» было опубликовано пространное интервью с одним из одним из влиятельных лиц современной Чечни-Ичкерии — Хож-Ахмедом Нухаевым, автором проекта новой конституции Ичкерии, которая, по характеристике НГ, «возвращает Чечню не только к исламу, но и к родоплеменным отношениям». Саморекламное интервью в НГ (в сопровождении фото Нухаева в компании с Масхадовым и Маргарет Тэтчер) по крайней мере предварено упоминанием о том, что «по данным Московского регионального управления по борьбе с организованной преступностью, Нухаев считался крестным отцом чеченской мафии». А в двух других солидных периодических изданиях недавно были опубликованы пересказы конституционного проекта Хож-Ахмеда Нухаева — даже без предуведомления, Московское прошлое Нухаева

Хож-Ахмед Нухаев был судим за уголовные преступления трижды, но всякий раз отделывался незначительными сроками лишения свободы. В середине 70-х годов он недолго учился на юридическом факультете МГУ, был отчислен за неуспеваемость, но продолжал обитать в студенческом общежитии на проспекте Вернадского, ночуя в комнатах своих земляков. Студенческая кличка Нухаева — Хожа — стала и его кличкой в криминальном мире. «Зарабатывал» на жизнь Хожа следующим образом. В МГУ училось довольно много иностранных студентов и аспирантов. Почти все они время от времени продавали валюту, приторговывали джинсами и магнитофонами — то есть «преступали закон». Самые состоятельные из иностранцев предпочитали жить не в общежитиях, а на квартирах — разумеется, без прописки, нелегально. Узнать их адреса было не трудно. С компанией друзей Хожа «бомбил» иностранцев: врывался к ним домой, избивал и отнимал все ценное, что находил в квартире. Жаловаться в милицию иностранцы, как правило, не решались, потому что неизбежно всплыл бы факт проживания без прописки, а то и «нарушения валютного законодательства». В интервью НГ конституционалист по кличке Хожа изображает свою деятельность в приукрашенном виде. Будто бы он, вместе с Саид-Хасаном Абумуслимовым (будущим вице-президентом в период временного президентства Зелимхана Яндарбиева) еще в те годы создали в Москве подпольный Комитет независимости Чечни, в котором кто-то занимался распространением книг Авторханова, Солженицына, Сахарова, а на него будто были «возложены вопросы финансового обеспечения и безопасности организации». А уже в 80-е годы, дескать, он организовал «группу из решительных людей», которая обеспечивала кооператорам «защиту» от бандитов на единственном условии — «брать в свой бизнес любых чеченцев, которые вас устроят».

Комитет независимости Чечни

Что-то вроде подпольной группы вокруг Саид-Хасана Абумуслимова (в 1974-81 гг. — студента исторического факультета МГУ, в 1982-84 — аспиранта юридического или экономического факультета) действительно существовало — но скорее в 80-е, чем в 70-е годы. Абумуслимов участовал в размножении самиздата, через него ксерокопии книг Авторханова и «Архипелаг Гулаг» десятками экземпляров отправлялись в Чечню. (В этой деятельности был такой забавный эпизод. Однажды Абумуслимов и его русский приятель целую ночь раскладывали «тираж» — т. е. экземпляров двадцать — ксерокопий мемуаров Авторханова. После завершения работы Абумуслимов вынул из каждого экземпляра по несколько листиков, порвал их и спустил в унитаз. На изумленный вопрос приятеля ответил: «Там про его жену. Нашим этого знать не нужно». Абумуслимов заботился о сохранении авторитета Авторханова среди соплеменников, который мог быть подорван информацией о его женитьбе на немке). В отличие от Нухаева, Абумуслимов вел аскетический образ жизни, на втором или третьем курсе бросил пить, в начале 80-х вообще жил чуть ли на одном черном хлебе. В то же время на оплату работ по ксерокопированию Авторханова деньги у него всегда находились. Если верить интервью Нухаева, денежки, выходит, подкидывал Хожа. С Абумуслимовым в начале 80-х гг. дружил работавший в газете «Лесная промышленность» журналист Муса Темишев (двоюродный брат ныне широко известного Мовлади Удугова и сам тоже один из активных участников чеченской революции). Ближе к концу 80-х в этой компании появился Зелимхан Яндарбиев, поступивший на Высшие литературные курсы. С Хожей все они тоже общались, но было заметно, что перед русскими приятелями вроде смущались своей дружбы с ним. Впоследствии Нухаев возглавил при Джохаре Дудаеве внешнюю разведку Ичкерии, а при Яндарбиеве был вице-премьером. Часто бывает заграницей, встречался в Лондоне с Маргарет Тэтчер, организовал холдинг «Кавказский общий рынок» со штаб-квартирой в Вашингтоне, в руководство которого вместе с бывшим «бомбистом» и рэкетиром входит бывший президент Европейского банка реконструкции и развития Жак Аттали.

Биографическая справка из баз данных «Лабиринт» и «Просопограф»

НУХАЕВ Хож-Ахмед Таштамирович Президент международной холдинговой корпорации «Кавказский общий рынок», лидер движения «Нохчи Латта Ислам», бывший 1-й вице-премьер Чечни-Ичкерии (1996)

Родился в 1954 г. в с. Калининское, Калининского района Киргизской ССР в семье депортированных чеченцев. Принадлежит к тейпу Ялхо («батрак»), происходящему из с. Гельдиген Шалинского района. Жил и окончил школу в Грозном. В 70-е годы поступил то ли на экономический, то ли на юридический факультет МГУ, но был исключен за неуспеваемость. В конце 70-х — начале 89-х гг. «бомбил» в Москве учащихся-иностранцев: избивал их и вымогал деньги. Предпочитал незаконопослушных студентов и аспирантов, не могущих сделать на него заявление в милицию, — тех, кто приторговывал валютой, джинсами или магнитофонами, а также снимавших себе квартиры без прописки (что также было по советским законам преступлением). Кличка студенческих времен — «Хожа». Был судим по ст. ст. 147 ч.3 и 145 ч.2 УК РФ. Утверждает, что начиная с 70-х гг. спонсировал деятельность московского студенческого Комитета по освобождению Чечни во главе с Саид-Хасаном Абумуслимовым (НГ, 09.04.99) (который в 80-е годы размножал и отправлял в Чечню книги Абдуррахмана Авторханова и Александра Солженицына). После отбытия второго срока вернулся в Москву в 1988 году. «По данным Московского регионального управления по борьбе с организованной преступностью, Нухаев считался крестным отцом чеченской мафии».(НГ, 09.04.1999). Весной 1989 г. вместе с М.И.Атлангериевым возглавил чеченскую т. н. «лазанскую» ОПГ — по названию кооперативного ресторана «Лазания» (ул. Пятницкая, д. 40), в которую в числе прочих входил сотрудник КГБ Лазовский. К началу 1990 году стал миллионером. 13 мая 1990 был арестован за вымогательство. 15 марта 1991 народным судом Москворецкого района г. Москвы осужден на 8 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима. 27 ноября 1991 по фиктивным документам был получен конвоем из офицеров милиции Наурского района Чеченской республики из мест лишения свободы Хабаровского края и доставлен в СИЗО-1 г. Грозного и 7 декабря 1991 освобожден. В 1992 г. Верховным Судом РСФСР уголовное дело в отношении Нухаева было прекращено и направлено в архив Замоскворецкого народного суда. По одной из версий, освобождение было результатом сделки с КГБ (куратором «Хожи» от КГБ якобы был Петр Суслов). После освобождения проживал в Гудермесском районе ЧР и в Грозном. В октябре 1994 г. Х-А.Нухаев занимался строительством особняка по ул. Сунженской, там же выкупил трехэтажное здание «Дом офицеров» (по проспекту Победы у торцевой части нового Драматического театра) и крытый рынок г. Грозного. В сентября 1994 г. учредил в России фирму «Оскар». Поддерживал дружеские отношения с Генеральным прокурором Чечни-Ичкерии Усманом Имаевым и его заместителем Авлади Мусаевым. Возглавил Службу внешней разведки Ичкерии, жил в Москве и Стамбуле, часто бывал в Западной Европе и США. Встречался в Лондоне с Маргарет Тэтчер по поводу идеи создании Кавказского общего рынка. В 1995 году выехал в Турцию, где занялся формированием теневого кабинета правительства. Один из авторов обнародованного проекта «шариатской конституции» Чеченской республики Ичкерии. После гибели весной 1996 г. Джохара Дудаева, и.о. президента Ичкерии стал вице-президент Зелимхан Яндарбиев, который назначил Х.Нухаева 1-м вице-премьером правительства. На деньги Нухаева создана Кавказская информационная корпорация. Подозревался вместе с Лазовским в организации взрывов в московском городском транспорте в 1996 году. В прессе (МК и «Известия») упоминался в связи с этим делом как чеченский авторитет «Хожа Стамбульский». С осени 1999 — постоянно живет в Баку.«…степень влияния живущего в Баку «главного архитектора» чеченской подпольной финансовой системы Хожахмеда Нухаева столь велика, что по его приказу поднимаются в воздух истребители азербайджанской армии..»(«Известия», 15.09.1999). В декабре 1999 распространил документ «За мир в Чечне и демократию в России. Инициатива Хож-Ахмеда Нухаева». Содержание проекта — мир России в обмен на частичную чеченскую независимость «на основе Веры отцов на Земле отцов». Выступает за присоединение к России северной (равнинной) части Чечни на правах республики и предоставление независимости особого, негосударственного типа тейпам южной (горной) Чечни-Ичкерии.

На 2001 год — лидер движения «Нохчи Латта Ислам». Член руководства движения «Евразия» (лидер — Александр Дугин, председатель исполкома — Петр Суслов).

Официально находится в розыске, но открыто посещает Москву, где в частности участвует в мероприятиях движения «Евразия». Спонсировал фильм о самом себе, снятый на Западе.

В N10 за 2002 г. журнала «Звезда» перепечатано интервью «Россия и Чечения: мир по формуле «Победа — Победа», которое Нухаев дал чеченской газете «Мехк-Кхел»'; в N11 «Звезды» концепцию Нухаева сочувственно комментировал Яков Гордин (см. рецензию Андрея Немзера в газете «Время новостей» 03.12.2002). По версии Гордина-Немзера, «нухаевская философия похожа на воззрения позднего Толстого».(«Время новостей» 03.12.2002).

Давид и Голиаф

В Чечении идет война. Этот факт фиксируется по-разному в разных сегментах современного массового сознания. Диалектическая драматургия идущей войны, связанные с ней жесты и лозунги противоборствующих сторон неодинаково отражаются в структурах мировоззрения атлантического «Запада» и постсоветского «Востока».

У глобальной, англоязычной публики, зрителей информационных программ BBC и CNN одна из воюющих сторон ассоциируется с «Грозным», «нефтью», «сепаратизмом», «терроризмом», «Исламом»; другая — с «Кремлем», «Ельциным», «Путиным», «демократизацией», «кризисом», «КГБ». С точки зрения граждан современного «цивилизованного мира» обе стороны — это не «мы», это «они»; это не «наша» война, «нашего мира» она не касается.

Тот же самый факт, та же самая война у российских граждан, зрителей официальных общероссийских телеканалов ОРТ и РТР тоже вызывает разделение на «мы» и «они», только здесь «они» — это прямая угроза для всего, что российский гражданин считает «своим миром». «Они» у него ассоциируются с «бандитизмом», «фанатизмом», «экстремизмом», «ваххабизмом» и «исламским фундаментализмом», а «мы» — это «конституционный порядок», «целостность российского государства», «нерушимость российских границ», «единая и неделимая Россия».

Смотря на тот же самый факт изнутри, из эпицентра войны, с позиции российского солдата или чеченского воина, место отвлеченных понятий, абстрактных этикеток и стереотипических обобщений заполняют прямые, чувственные, насыщенные конкретными звуками, образами и запахами ассоциации с пикирующими над головой самолетами, со взрывающимися рядом бомбами, с истекающими человеческой кровью руинами улиц, с гниющими трупами солдат, разрываемыми на куски одичавшими собаками. В непосредственных, постоянных, лобовых столкновениях с реальными фактами войны ни русский солдат, ни чеченский воин не думают о том, какими словами назвать, как определить разыгрывающуюся вокруг него драму, в которой он сам является и актером, и зрителем одновременно.

Российский солдат, которого, не обращая внимания на его этническую принадлежность и вероисповедание, безликий чиновник случайно выхватил из толпы ровесников, одел в армейскую униформу и как пушечное мясо отправил на гибель, понимает свою роль на этой войне без лишних слов. Как животное, которое по доходящим из бойни сигналам знает, что его ждет впереди, российский солдат предчувствует, что «конец истории» — это совершенно банальная мясорубка. Эти столкновения с реальными фактами для него — вопрос сиюминутной борьбы за выживание. Все вокруг него на этой чуждой, страшной земле, на которую его бросило его государство, постоянно ассоциируется или с готовым в любую секунду разорваться под его стопами фугасом, или с пулей снайпера, готовящегося где-то рядом к выстрелу, или с кинжалом, перерезающим горло, если не в ту, то в эту ночь. Это не его война. Она ему чужда. Для русского солдата эта война — бессмысленный ужас.