Лондонские улицы терроризирует легендарный Джек Потрошитель. Полиция в замешательстве.
Молва твердит — под этой маской скрывается внук королевы Виктории, страдающий приступами буйного помешательства.
Однако археолог леди Сара Кинкейд, проводящая неофициальное расследование по поручению королевы, уверена: наследник престола совершенно ни при чем.
Убийца — знаток истории и оккультизма, приносящий несчастных «ночных бабочек» в жертву египетскому богу Луны Тоту, в точном соответствии с жестоким ритуалом.
Более того, когда Потрошитель исчезает с лондонских улиц, Сара понимает: его кровавый путь только начинается. И теперь следы убийцы ведут в Египет — землю, по-прежнему хранящую древние, опасные тайны…
Пролог
Старая обсерватория, Каир, сентябрь 1883 года
Над домами и улицами Каира от берегов Нила до самых склонов Мокатамских гор застыл небосвод с мерцающими звездами. Голубоватый свет подсвечивал купола минаретов и мечетей, неприступные стены крепости и широкую ленту реки.
Аммон эль-Хаким в задумчивости стоял на террасе старой обсерватории, когда-то построенной халифами для наблюдения за светилами и толкования небесных явлений, глаза его были обращены к сверкающему небу, но звездного сияния они уже не видели. Старика, для которого обсерватория стала домом, называли мокатамским мудрецом. В бесчисленных закоулках и каморках обветшавшей башни скопились знания прошлого. Здесь были собраны книги и свитки, древние пергаменты и всевозможные предметы, якобы обладавшие магическими свойствами. Всю свою жизнь эль-Хаким посвятил разгадке тайн, а жить ему выпало в эпоху, когда человек переступил последнюю черту.
Пришельцы с Севера… Мокатамский мудрец презирал их. Без смирения и почтения вступили они на священную землю, не ощутили священного трепета перед тысячелетним наследием. Пирамиды, храмы, гробницы, сфинксы были для них лишь безжизненными постройками, грудами камней, погребенных под песком и прахом веков. Первыми поправшими славу Египта были римляне. Потом пришли греки. Турки. Французы. Теперь вот англичане. Среди них очень мало тех, кто обладает здравым смыслом и осознает, что Египет не просто мертвое прошлое, что в песках пустыни таится ключ к будущему. И далеко не все, кто это понимает, служат свету.
Аммон эль-Хаким жил во мраке, и не только потому, что утратил зрение. Тьма закралась в его душу, тьма чернее самой черной ночи и темнее самой страшной песчаной бури. Когда глаза мудреца еще видели звезды, ему довелось познать нечто, повергшее его в ужас. Из непроницаемых глубин истории снова поднималась древняя сила. Носители ее стремились разгадать не предназначенные для них тайны. То, что должно навеки остаться за семью печатями, выходило из тени времени. Мир утратил равновесие, скоро наступят хаос и разрушение.
Книга первая
Лондон
Глава 1
Лондон, Ист-Энд, 14 октября 1883 года, полночь
Колокольня, высившаяся над зданием парламента и Вестминстерским мостом, возвестила об окончании старого и начале нового дня. Но звон считавшегося в стране символом величия большого колокола, прозванного лондонцами Биг-Беном, не достигал Ист-Энда с его лабиринтом узких улиц, покрытых мусором и вековой грязью. Тем более что мрачные кирпичные стены доходных домов были здесь слишком высоки и слишком громкий шум даже в этот поздний час еще доносился из пивных и задних дворов. Фальшивое бренчание расстроенного пианино сопровождалось дребезжащей гармошкой, глухим пьяным гомоном и визгливым смехом уличных женщин.
Размытый грязно-желтый свет из окон баров и таверн расползался по улицам, заполненным липким густым туманом, смешанным с едким дымом из каминов и угольных печей. Иногда скудный свет газового фонаря выхватывал из мрака оборванных, унылых людей в подворотнях домов и подъездах. В Уайтчепеле бездомных сирот, нищих и пьяных было больше, чем в других районах города. Здесь царили отчаяние и голод. Немало мужчин, чтобы не оказаться с семьями в одном из печально известных государственных работных домов, преступали закон. В Ист-Энде дерзко хозяйничали преступные банды, и на темных смрадных улицах ощущалось присутствие не только крыс, но и тех, кто был готов убить за несколько шиллингов или кусок хлеба.
Женщины боялись работных домов не меньше мужчин, они тоже делали все, чтобы не попасть туда, даже если в ежедневной борьбе за выживание приходилось выставлять на продажу свое тело. Те, кого природа одарила красотой и кто мог позволить себе красивые наряды, искали клиентов у Ковент-Гардена и в театральном районе, где господа за ночь иногда платили по флорину, а то и больше. В Уайтчепеле же такого рода особы, часто больные душой и телом, оказывали услуги за пару пенсов, нередко в темных проходных дворах или прямо на грязном тротуаре.
Грейс Браун прокляла день, когда приехала в большой город. Три года назад ее мужа, пойманного на краже трех апельсинов, отправили на каторжные работы; из-за этого она потеряла место на фабрике; потом ее выгнали на улицу из убогой комнатенки, за которую она не могла больше платить; потом из страха перед работным домом она начала продавать свое тело; наконец, нож скупого клиента оставил шрам на ее лице. Только в одном Грейс Браун выигрывала у конкуренток, стоявших вдоль улицы Фурнье и приподнимавших юбки, дабы не оставалось никаких сомнений относительно характера предлагаемых ими услуг: рыжие волосы выделялись на сером фоне, как сигнальный фонарь, и привлекали внимание клиентов. Бывали ночи, когда этот дар природы спасал Грейс от ночлега в сточных канавах. В эту ночь он стал для нее роковым…
Глава 2
Дневник Сары Кинкейд
Имение Кинкейд, Йоркшир, 1 ноября 1883 года
Когда карета с эмблемой Королевского научного общества подъехала к усадьбе, солнце уже опустилось за горизонт, окрасив облака в бледно-розовый цвет. Кажущиеся нереальными холмы, возвышавшиеся среди суровой болотистой местности, были залиты мягким снегом. Лошади, которых безжалостно подгонял кучер, фыркая, остановились, и к ним поспешили двое конюших, лихие ухватки которых выдавали в них йоркширцев.
Доктор Мортимер Лейдон никогда не скрывал, что не разделяет пристрастия своего старого друга Кинкейда к сельской жизни. Он не понимал, что Гардинер находит в далеком Йоркшире, вдали от благ прогресса и цивилизации, не говоря уже о таких удовольствиях, как ежедневные газеты и клубы. Однако после длительных научных экспедиций Гардинер Кинкейд нуждался, как он любил говорить, в «пристанище», где без помех мог предаться своим занятиям. Этого романтика интересовало не настоящее, а прошлое. Не случайно он назвал имение, пожалованное ему королевой в благодарность за заслуги на поприще археологии, «манор Кинкейд», как земли, которыми суверены некогда наделяли нормандских рыцарей. Любовь к прошлому в конце концов и стоила старому Гардинеру Кинкейду жизни.
Глава 3
Путевой дневник Сары Кинкейд
Лондон, 5 ноября 1883 года
Когда открытый двухколесный экипаж вез Сару Кинкейд и Мортимера Лейдона с вокзала Кингс-Кросс в Вестминстер, стояло утро. Багаж они оставили на вокзале, с тем чтобы его доставили в дом Лейдона, что в престижном квартале Мейфэр. В дорожной сутолоке, уже в эти ранние часы царившей на привокзальной улице, легкий экипаж мог проехать скорее, чем карета, запряженная несколькими лошадьми. Кучер ловко правил юркой коляской, пробираясь между телегами и повозками, ехавшими в город по Грейз-Иннлейн. Их путь пролегал через бедные грязные кварталы Сент-Пенкраса и Клер-кенуэлла. Сара многозначительно взглянула на доктора Лейдона.
— Судя по всему, Лондон не особенно изменился с моего последнего посещения. Бедные все также бедны, а богатые все так же богаты.
Глава 4
Дневник Сары Кинкейд
Сент-Джеймсский дворец, 6 ноября 1883 года
Когда экипаж столичной полиции остановился во дворе королевского дворца приемов, Сару Кинкейд охватила волна воспоминаний. В последний раз она приезжала сюда, когда ей исполнилось шестнадцать, для представления королеве, и теперь Сара немало удивилась тому, сколько деталей этого внушительного кирпичного здания с воротами, украшенными башенками, осталось в ее памяти. До переезда монархини в Букингемский дворец в 1830-е годы функции ее резиденции выполнял Сент-Джеймс. Сегодня он служил только для официальных приемов, например, таких, как представление молодых дам, желавших попасть в высшее общество. После стольких лет, показавшихся Саре целой жизнью, она испытывала странные чувства, снова очутившись здесь.
Джеффри Халл организовал аудиенцию у герцога Кларенса. Саре важно было не столько получить новые сведения по делу о таинственных убийствах, сколько попытаться понять, что за человек королевский внук, ценит ли он приносимые ради него жертвы.
Глава 5
Дневник Сары Кинкейд
Спиталфилдс, Лондон, 10 ноября 1883 года
Кирпичный дом с высокими окнами на Принслет-стрит ничем не отличался от остальных построек, расположенных вдоль узкой улицы: в его крошечных комнатках жили целыми семьями. На веревках, протянутых прямо через улицу, висело сомнительной чистоты белье, а на ступенях крыльца, согнувшись в три погибели, сидели жалкие существа с распухшими и красными от джина лицами.
В цокольном этаже помешался магазин, торговавший подержанными вещами. Их перепродавали по нескольку раз — обитатели Спиталфилдса и соседнего Уайтчепела не могли позволить себе новые товары. Но куда более оживленный бизнес шел не в самом магазине, а под ним. В полу имелся деревянный люк, за которым скрывалась крутая лестница; ступени ее при каждом шаге угрожающе скрипели. Рискнувший воспользоваться ею оказывался словно в другом мире, освещаемом мерцанием свечей, пропитанном сладковатым дымом, быстро оседавшим в легких и притуплявшим все чувства. В полумраке подвала повсюду виднелись призрачные фигуры; люди курили трубки и стеклянными глазами смотрели в никуда. Посреди этих потусторонних лиц, обладатели которых «охотились на китайского дракона», Сара Кинкейд отыскала одно знакомое.
