Здравствуйте, меня зовут Давид и это моя история. Я родом из Лондона, родился в славном районе Кэмден, а точнее Рассел-сквер. Мои родители евреи, они бежали из нацистской Германии в 30-е годы двадцатого столетия. К сожалению, дорога была слишком долгой, трудной и опасной, поэтому из всех бежавших семей уцелела лишь малая часть, среди которых были и мои родители. Я родился в 1946 году и был нежданным и нежелательным ребенком в семье, которая с превеликим трудом сводила концы с концами. Тяжелые послевоенные годы – вот моё детство и юность, во время которой я лишился своей матери, погибшей по вине Великого Лондонского Смога 1954 года. Мой отец так и не оправился после смерти моей матери и, казалось, не замечал меня, ведь внешне я слишком напоминал её. В эти годы он работал на стройках, посвященных восстановлению полуразрушенного Лондона после бомбежки во время войны. Для него, историка по призванию это стало тяжелейшим испытанием, с которым он справлялся только благодаря моей матери. После её смерти отец быстро постарел и уже не мог работать как раньше. В конце пятидесятых ему улыбнулась удача, и он смог устроиться помощником библиотекаря в Британском музее. Именно благодаря этой возможности я, двенадцатилетний юнец, смог получить доступ к знаниям, ранее мне недоступным. Тогда же отец, заметив с каким интересом, я рассматриваю книги, когда приношу ему обед, стал проявлять внимание, которого я был лишен последние годы. Он принялся за моё обучение, научил читать и писать, подарил мне блокнот, в который я мог записывать свои мысли и чувства, и из которого в своё время вырос этот дневник. Спустя несколько лет, я стал подрабатывать ассистентом человека, занимавшегося каталожными работами. В основном это было подай-принеси, но я был рад самостоятельно зарабатывать деньги и приносить их в нашу маленькую семью.

Шел 1964 год. Лондон, прежде холодный и мрачный, окрасился в яркие и пестрые цвета благодаря группам Beatles и Rolling Stones. Он только-только получил своё памятное название – «Свингующий Лондон» и стал мировым центром молодежной субкультуры. Мне исполнилось восемнадцать лет, и я познакомился с девушкой Мария, русской по происхождению, но англичанкой по рождению. Она просила называть её Мэри, но для меня она навсегда останется Мария. Прекрасная и удивительная девушка, которая увела мою душу и сердце во тьму.

Мой день всегда начинался с одного и того же – старуха, живущая над нами включала старенькое радио и под бодрые звуки музыки начинала петь, жутко фальшивя. В тот же момент её старая, подслеповатая собака оглашала наш дом своим каркающим лаем. Ей тоже не нравилось пение старушки.

Сонно потянувшись, я нащупал левой рукой свои очки на прикроватной тумбочке, после поднялся с постели. Моё утро окрашено в серые, темные тона, так что я включил верхний свет и подошел к гардеробу. В половину седьмого я уже должен быть на работе, так что времени не так много, как хотелось бы. Мой стиль всегда по-деловому строг, черный низ, белый верх. Когда наступают осенние холода, как сегодня, я добавлял к своему костюму теплый, шерстяной пуловер, а на улицу надевал строгое серое пальто. И пускай я редко вижу посетителей библиотеки и музея, мой начальник, мистер Джейкобсон, очень придирчиво относится к моему внешнему виду. Он растит в моём лице себе замену, так что я стараюсь соответствовать его взглядам и решениям. В будущем году я поступлю в Университетский колледж Лондона по его протекции и за счет библиотеки. Взамен я заключаю с ними договор, по которому я буду обязан работать на них в течение десяти лет и тем самым возмещу стоимость обучения. Это полностью отражает мои внутренние планы касательно моего будущего. Ведь я не представляю себе жизни без библиотеки, без книг. Так же в мои планы входит мечта о присоединении к институту по изучению Еврейской Культуры, который был открыт несколько лет назад. Мне, как человеку, практически полностью оторванному от своей культуры, от своей родины и полноценной семьи, хотелось бы узнать прошлое своего рода, о котором не любит распространяться отец. Он, потерявший всё, кроме своей любимой жены, во время войны, очень не любит предаваться воспоминаниям. Даже более того, он ненавидит говорить о том, кто он, считая, что его народ проклят Богом и не заслуживает спасения, только несчастья, которые преследуют их сквозь века. Я же придерживаюсь иной точки зрения, не являясь особо религиозным и предпочитая здравый смысл перед лицом суеверий. Я абсолютно уверен, что все несчастья, свалившиеся на мой народ, являются лишь следствием глубоких религиозных заблуждений простых людей. Вера в то, что мой народ нечестив из-за распятия Христа, навевает на меня скуку и недоумение. Ведь слишком нелогично такое построение веры, а потому необоснованно.

Сейчас же меня тревожили другие мысли и чувства. Сегодняшний день обещает быть долгим, так как в библиотеку вчера доставили новую партию книг, а это значит, что у меня будет много работы. И вечером мы договорились встретиться с Марией.

Мария, девушка исключительной русской красоты. У неё длинные, прямые и густые волосы цвета спелой пшеницы, россыпь веснушек на щеках и огромные голубые глаза, которые так беззащитно смотрят на окружающий мир. Она довольно высокая, хотя в сравнении со мной кажется маленькой. Худышка с тонкими запястьями и пальцами пианиста. Её семья бежала в начала двадцатого века из Российского королевства из-за смуты, царившей в то время. Страх перед силой большевиков оказался слишком силен, а вера в победу белогвардейцев слабой. Мария является потомственной аристократкой, и её семью хорошо приняли в те годы. После победы белого движения семья так и не решилась покинуть гостеприимную Великобританию и осталась здесь. Её мать вышла за английского аристократа, работающего в казначействе. Это позволило её семье вновь ощутить вкус богатства и власти, утраченного во время неудавшейся революции. Отец Марии является человеком достаточно прозорливым, но не обладающим красивой внешностью. Худой и нескладный, он, не смотря на свои деньги, не смог привлечь к себе девушек равных ему по родовитости, а девушки, которые были ниже, его не интересовали. Всё изменилось, когда он встретил мать Марии, русская красавица покорила его сердце с первого, мимолетного взгляда. Он сразу же попросил её руки, даже не задумываясь о последствиях своих действий. Многие аристократы были удивлены его выбором, ведь девушка была скромного по меркам того общества происхождения, и к тому же воспринималась, как бедная родственница, нежели как заслуживающая внимание невеста. А самым удивительным было её согласие на брак – оно было добровольным. Девушке удалось рассмотреть в этом мужчине то, что не видели другие за блеском его богатств – а именно тонкий и острый ум, добрую душу и терпеливость. Ей нравилось говорить с ним обо всем на свете, и брак стал для них подарком свыше. Именно благодаря его уму, им удалось избежать катастрофы войны и разорения, а умение правильно вести дела позволило приумножить состояние в послевоенные годы. Мария родилась на свет в январе 1946 года. Как любят говорить её родители, она была зачата в ночь с 8-9 мая 1945 года, в день окончания Второй Мировой войны. Так что мы с ней являемся погодками с разницей в несколько месяцев.

Я до сих пор не понимаю, как же так вышло, что мы встретились и подружились. Она – девушка состоятельных родителей и я, нищий паренек, не имеющий за душой ни пенни. Тот факт, что я работаю в библиотеке, роли не играет, слишком уж велика разница между нами. Вспоминая прошлое, я прихожу к выводу, что наша связь образовалась именно из-за потерянности, столь свойственной моему поколению. Наши родители пережили ужасы войны, многие погибли или пропали без вести. Одинокая молодость, грустная юность – она стирает границу между сословиями, порождая дикие 50-60-ые двадцатого столетия. Но и здесь были странности между нами. Я предпочитал проводить время среди книг, мало общался с девушками моего возраста, хоть и имел уже нужный опыт, полученный из-за своей внешности. Мне нравилось рисовать, гулять в парках и бывать на выставках уличных художников. Когда удавалось, я посещал театры и музеи, благо такие развлечения позволяла моя работа и обширные связи Джейкобсона. Мария была не такой. Она, выращенная в аристократичной среде, в теплице со стальными прутьями и непримиримыми тюремщиками в лице нянек, стремилась к свободе любыми доступными способами. Наша встреча стала следствием такого побега. Случайная, она должна была закончиться ничем, но мы подружились.