Войдя в здание нью-йоркского аэропорта, Болан сразу же заметил четырех неприятных типов, которые внимательно рассматривали его. Как ни в чем не бывало, Мак двинулся дальше, признав в одном из них Сэма Чианти по прозвищу «Бомбардир». Сэм когда-то, работал убийцей по контрактам и принадлежал к семье Гамбеллы, державшей под контролем Манхэттен. Остальных Болан не знал, но выражение их наглых физиономий было типичным для людей, давно работающих на Организацию.

Болан спокойно переложил пальто на правую руку, продолжая сквозь темные очки наблюдать за пассажирами. Часть прибывших, как и сам Болан, направлялась к вертолетной площадке, где стояли машины, обслуживающие линию Манхэттена. Четверка убийц, без сомнения, узнала Болана и теперь «пасла» его.

Сэм «Бомбардир» приближался к Маку, а те, которых он видел в первый раз, держались чуть поодаль, перекрывая пути к возможному бегству.

Какой-то пассажир, шагавший впереди, жаловался своему спутнику на чересчур высокие цены на развлечения во Франкфурте, а у Болана еще слегка кружилась голова от воспоминаний о его поездке в Лондон. Кроме того, теперь ему, безоружному, нужно как-то противостоять безжалостным врагам. Чтобы не рисковать и не провоцировать инспекторов безопасности полетов, он посчитал разумным оставить все оружие в лондонском аэропорту. Он надеялся незаметно вернуться в Штаты — сделал на это ставку и проиграл. Сожалеть об ошибке было уже слишком поздно.

Смерть, следовавшая за Боланом по пятам, пробудила в нем инстинкт профессионального бойца... Сэм быстро приближался к нему, и тогда Болан, не глядя в его сторону и даже не замедляя шага, хладнокровно сказал:

Болан купался с обнаженными нимфами в чудесных лагунах, где цвели лотосы. Но временами прекрасные нимфы смотрели на него холодными, прищуренными глазами убийц. Так продолжалось бесконечно долго, и когда он открыл глаза, то не сразу понял, бредит он или видения продолжают преследовать его наяву.

Совершенно голый, укрытый простыней, он лежал на большой кровати, которая стояла в просторной, со вкусом обставленной комнате. Плечо было забинтовано и левая рука перевязана. Рядом с ним лежала красивая молодая девушка. Она опиралась на гору подушек и читала книгу. Девушка была одета в прозрачный пеньюар; почти все лицо ее заслоняла книга, но Болан узнал длинные ноги, которые видел над собой, когда лежал на полу и терял сознание от потери крови.

В противоположном углу комнаты, на столе перед открытым окном, находился любопытный объект, привлекший его внимание. Маку показалось, что это скульптура или манекен, или изваяние Будды, принявшее женский облик. В конце концов, какая разница! Изваяние застыло в позе лотоса. В лучах солнца матовая кожа обрела цвет старой слоновой кости, голова слегка склонилась набок, а черты лица были так прекрасны, что у Болана невольно перехватило дыхание.

Мак продолжал смотреть на это воплощение совершенства, когда в комнату вошла еще одна девушка, одетая в ночную рубашку и длинный шелковый халат. Она приблизилась к кровати я внимательно взглянула на него. На вид ей было лет 25 — 26. Мягкие каштановые волосы обрамляли ее красивое лицо с чувственным ртом и великолепными глазами. Болан вопросительно посмотрел на нее, и она сказала:

— Ну вот вы и вернулись в мир красоты и света.