Золотая польская осень… Небольшая квартирка без кухни в старинном, насчитывающем чуть ли не столетие каменном доме. Тридцать четыре квадратных метра, две комнатки, паркет, еще помнящий австро-венгерскую монархию. Лепнина, а точнее, ее остатки, на потолке. Бронзовые дверные ручки. Двери в прошлом несколько раз красили масляной краской, но отскрести удалось. Небольшая такая квартирка, в самый раз для молоденькой девушки.

Столетний чемодан — воловья кожа на палисандровой раме — забросила на антресоли. Над дверью повесила серебряный крест, привезенный из Аксума. Столик, оставшийся после предыдущих хозяев, накрыла кружевной салфеткой, связанной в XIX веке. Из антикварного магазина притащила латунный самовар, изготовленный в сибирском городе Тула

[2]

приблизительно тогда же, что и салфетка. Пузача поместила на широком подоконнике. На стене повесила скрещенные, извлеченные из тайника, сабли. Они спокойно пролежали в земле, завернутые в пропитанные керосином тряпки. Но, точно так же, как и тяжелый российский наган, испытание сабли пережили очень даже хорошо. Револьвер, на всякий случай, был пристрелян, сейчас же он покоится на своем месте, в сумочке. Темно-зеленые ширмы и узкая кровать с жестким матрасом дополнили интерьер. Шкуру северного оленя с длинным мехом она привезла из Варшавы.

Зеркало в узкой, деревянной раме отражает образ лежащей на шкурке девушки. Она улеглась на животе, болтая ногами в воздухе. Сейчас задумчиво просматривает театральный репертуар. Имена исполнителей ей совершенно ничего не говорят. Но ведь у нее куча времени, чтобы отработать долги… Возле кровати стоит «грюндиг» с двумя колонками. Снятый со старой пластинки голос Федора Шаляпина с помощью компьютера очистили от шумов и тресков. Эх, царская Россия… Вот тогда были театры!..

Колонна военных машин не слишком даже длинная. Спереди газик, за ним два бронированных транспортера. Территория, в принципе, безопасная. Скучный, рутинный патрульный объезд. Польский батальон Кей-ФОР

[3]

прибыл сюда, чтобы разделять воюющие стороны и проследить за договоренными условиями прекращения огня. Неофициально же польские солдаты должны были следить за тем, чтобы победившие албанцы не вырезали до последнего побежденных сербов. Но когда военные прибыли сюда, то увидели, как позорно опоздали. Территория, за которой они должны были следить, оказалась в этническом плане совершенно единообразной. Лишь десяток трупов в общих могилах свидетельствуют о том, что когда-то было иначе. Определение виновных, в принципе, было делом несложным. Жаль только, что никого из свидетелей в живых уже нет…

Ну вот и завершен очередной перевод. Буду ли делать еще две книжки? Скорее всего, нет… Это подарок ко дню рождения, милое, необязательное чтиво, и ничего более. Кстати, рассказ, из которого появилась повесть, я переводил с большим настроением. Тогда, — можете спросить вы, потенциальные читатели этого перевода, — зачем столько примечаний, столько язвительности в тех же примечаниях, отсылок к «пану Автору»? Чем он мне не угодил? Или «дедушка у меня Студебеккер» © Почти цитата из Ильфа и Петрова.

Да нет. Анджей Пилипюк в чем-то мне даже симпатичен, хотя сам о себе он отзывается (даже на страницах этой книги) вполне критично: «графоман». Как я отмечал выше, это всего лишь чтиво, правда, на голову повыше той дешевки, которая залила книжные рынки Польши, России и Украины. Но здесь же видны болезни авторов массовой литературы, которым иногда лень залезть в энциклопедии, в тот же Нэт. Над душой стоит издатель, который командует: «Цигель, цигель, ай-лю-лю». Надо писать много и дешево, иначе мало чего получишь. Зато подколки в адрес «большого брата» вполне приветствуются. А выдумки относительно иридия в Эфиопии или национальной кухни… Да кто их там заметит?… Кому нужны думающие, серьезные книги? Горстке высоколобых придурков? Гораздо лучше (и выгоднее) производить и печатать «чтиво»… Потому в Украине не станут переводить и публиковать Яцека Дукая (хотя его звездный час, похоже, уже позади), зато первый томик рассказов Пилипюка про Якуба Вендровича, о котором в переводе упоминалось, похоже, уже вышел в свет.

Ладно, не будем о грустном. Впереди столько замечательных книг (и переводов). Иногда же можно (и нужно) расслабиться, хотя бы с «Сестренками»… Если же вы почувствовали хоть чуточку уважения и любви к старинному, но прекрасному Кракову — моя задача выполнена.

С уважением, переводчик,