Красавица Титмун отдала мужчине, которого полюбила, – римлянину Ливию не только своё сердце, но и саму жизнь. Последний привет возлюбленному она передала с их сыном, которого, предчувствуя свою смерть, отправила в далёкий путь к отцу («Последний дар любви»). Злая воля матери разлучила Хельвенну с её возлюбленным Ланселотом. Но любовь, завладевшая их сердцами, осталась с ними навсегда. И судьба сжалилась над влюблёнными – они снова встретились, когда их дочери было уже 15 лет. Поздно? Нет, сердца открыты для любви всегда, а счастье быть вместе не теряет силы с годами («Любовь и ненависть»). Среди пожара войны, разгоревшейся между Йорками и Ланкастерами, рыцарь Герберт Смайли спасает от верной смерти молодую женщину, потерявшую всё, и отправляет её в свой дом. Юная Ингрид завладела сердцем рыцаря, но он твёрдо уверен в том, что его долг состоит, прежде всего, в расширении своих владений, и готов жениться на бесцветной наследнице соседних земель. Долг и любовь борются в его сердце, и побеждает любовь, принесшая огромное счастье вместо клочка земли («Война, долг и любовь»).
Последний дар любви
Британия
Лето 439 года
Когда последний римский легион покидал Британию, сердце красавицы Титмун было разбито. Из её жизни уходил навсегда единственный мужчина, который был ей нужен, нет, необходим для счастья. Он покорил её с первого взгляда, её, гордую красавицу Титмун, ради которой мужчины готовы были на всё – и свои, бритты, и пришельцы с юга, римляне. Но она отвергала всех, гордо отворачивая изящную золотоволосую головку, не желая дарить просителю даже взгляда. Она берегла себя, сама не зная для кого, поняла это лишь тогда, когда впервые увидела его.
Высокий, широкоплечий, мускулистый и при этом гибкий и подвижный, он сражался один на один с громадным бриттом, обладавшим, как все знали, несокрушимой силой. Бритт возвышался над своим соперником как гора, наносил разящие удары, от которых, казалось, нет спасения, но ему не хватало подвижности. А римлянин, лёгкий и подвижный, несмотря на немалую силу мышц, шутя, уходил из-под ударов, красиво двигаясь на своих длинных, стройных ногах, как будто танцевал изящный ритуальный танец войны. Выглянувшее из-за туч солнце отражалось в его блестящем шлеме, нагруднике и наколенниках, рассыпая вокруг слепящие искры.
Любовь и ненависть
Англия, Шропшир
Зима 1142 года
Вот уже пять лет между королём Стефаном и его кузиной, императрицей Матильдой, шла ожесточённая борьба за английский трон. И фортуна, как дама непостоянная, подносила победный кубок к губам то одного, то другого из соперников, но не давала испить и глотка пьянящего нектара победы. Этой зимой Стефан уже готов был торжествовать над кузиной, когда ему удалось взять её в кольцо, всё теснее сжимавшееся вокруг замка, где она нашла защиту. Но, увы, непонятно каким чудом императрица выбралась из осаждённого Оксфорда, ускользнув в Уоллингфорд под защиту брата, после чего замок открыл ворота королю. Стефан был вне себя. Подумать только – псу под хвост пять трудных военных лет, и всё надо начинать сначала. Первым желанием взбешённого короля было разрушить и сжечь злополучный замок со всеми его защитниками. Но в памяти всплыла кровавая расправа, учинённая им когда-то в Шрусбери, и рука не поднялась повторить такое.
А в странноприимном доме аббатства Святых Петра и Павла в предместье Шрусбери вот уже больше двух месяцев приходил в себя после полученных в сражениях ранений молодой рыцарь сэр Ланселот Вайверс. Монахи-бенедик-тинцы приложили немало сил, чтобы выходить его, когда в начале зимы он упал с коня у ворот их обители. Сейчас рыцарь уже ходил, прихрамывая, по территории аббатства, и хотя был ещё слаб и бледен, порывался чем-то помочь своим спасителям. Зима эта выдалась на редкость снежной. Первый снег выпал ещё в декабре, а потом всё сыпал и сыпал. И теперь аббатство оказалось отрезанным от внешнего мира. Для раненого это не имело большого значения – он всё равно не мог уйти отсюда раньше весны, когда восстановит силы. Так сказал брат лекарь, а его приходилось слушать, поскольку именно ему рыцарь был обязан жизнью. В первые дни после того, как сэр Ланселот попал в аббатство, брат лекарь не отходил от него и даже ночевал здесь же, в маленькой комнатке лазарета. Потом на помощь ему пришли брат Рун и брат Хэл, по очереди дежурившие у постели раненого. А когда рыцарь стал подниматься, наконец, на ноги, к нему частенько начал захаживать брат Ранульф, в ведении которого был скрипторий аббатства и хранящиеся здесь книги. Брат Ранульф, стараясь отвлечь раненого от боли в повреждённой ноге, которая заживала медленно, рассказывал ему интереснейшие истории, которые почерпнул из вверенных ему книг, да и из собственного жизненного опыта. Попав в аббатство уже зрелым человеком, и приняв постриг по велению сердца, брат Ранульф не забыл, однако, того, с чем столкнула его жизнь. И много интересного поведал молодому рыцарю, слушавшему его с большим вниманием. В долгие зимние вечера, когда за окнами завывала метель, и было очень тоскливо на душе, двое мужчин говорили о жизни, всё больше сближаясь между собой и находя много общего в своих воззрениях и оценках событий. В один из таких вечеров рыцарь решился поведать брату Ранульфу историю своей жизни, полную драматизма и сердечной боли.
