Читая в отцах о сердечном месте, которое обретает ум молитвою, надо понимать словесную силу сердца, помещенную Творцом в верхней части сердца, силу, которой сердце человеческое отличается от сердца скотов, имеющих силу воли, или желания, и силу ревности, или ярости, наравне с человеками. Сила словества выражается в совести или в сознании нашего духа, истины, святости, добра, в страхе Божием, в духовной любви к Богу и ближнему, в ощущении покаяния, смирения, кротости, в сокрушении духа или глубокой печали о грехах и в других духовных ощущениях, чуждых животным.

Сила словества, или дух человека, имеет местом пребывания своего верхнюю часть сердца, находящуюся под левым сосцом груди, около сосца и несколько выше его.

Соединение ума с сердцем есть соединение духовных помыслов ума с духовными ощущениями сердца. Так как человек пал, так как его помыслы и ощущения изменились из духовных в плотские и душевные, то надо при посредстве евангельских заповедей возвести ум и дух к помышлениям и ощущениям духовным. Когда ум и дух исцелится, тогда они и соединятся о Господе. Образуется в свое время в отделе сердца, где помещается сила словества, или дух, чудный, нерукотворенный, духовный храм Божий, Святая святых; туда нисходит ум, хиротонисанный Святым Духом во священника и архиерея для поклонения Богу Духом и истиною. Тогда познает христианин блаженным опытом сказанное в Священном Писании:

вы бо есте церкви Бога жива, якоже рече Бог: яко вселюся в них, и похожду, и буду им Бог, и тии будут Мне людие

(2 Кор. 6, 16).

Ниже силы словества, в середине сердца, помещается сила ревности; ниже ее, в низшей части сердца, помещается сила желания, или воли. В животных эти две силы действуют очень грубо, как нисколько не связанные словесностью; в людях они действуют сообразно тому, насколько и каким образом развит дух их. Но действовать правильно и быть в полном подчинении духа, или силы словества, они могут только в истинном христианине, низложившем не только явно-греховные, но и все естественные помыслы и ощущения пред разумом Христовым – Евангелием.

Ум и сердце иначе не возмогут соединиться как при посредстве Духа и истины. Это значит: ум и сердце не возмогут соединиться, если не отвергнутся вполне падшего естества, если не предадут себя вполне руководству Евангелия, если за постоянное и усиленное последование евангельским заповедям не привлекут к себе благодати Всесвятого Духа, не исцелятся и не оживут от прикосновения ее, от осенения ею… При уклонении с духовного направления, доставляемого Евангелием, тщетны все пособия и механизмы: сердце и ум никогда не соединятся между собою.

Прелесть есть повреждение человеческого естества ложью. Прелесть есть состояние всех человеков без исключения, произведенное падением праотцев наших. Все мы – в прелести. Знание этого есть величайшее предохранение от прелести. Величайшая прелесть – признавать себя свободным от прелести. Все мы обмануты, все обольщены, все находимся в ложном состоянии, нуждаемся в освобождении истиной. Истина есть Господь наш Иисус Христос. Усвоимся этой Истине верой в Нее; возопием молитвой к этой Истине, и Она извлечет нас из пропасти самообольщения и обольщения демонами. Горестно состояние наше! Оно – темница, из которой мы молим извести нашу душу, исповедаться имени Господню. Оно – та мрачная земля, в которую низвергнута жизнь наша позавидовавшим нам и погнавшим нас врагом. Оно – плотское мудрование и лжеименный разум, которыми заражен весь мир, не признающий своей болезни, провозглашающий ее цветущим здравием. Оно

– плоть и кровь,

которые

Царствия Божия наследити не могут

(1 Кор. 15, 50). Оно – вечная смерть, врачуемая и уничтожаемая Господом Иисусом, Который есть воскресение и живот. Таково наше состояние. Зрение его – новый повод к плачу. «Господь наш Иисус Христос, – говорит преподобный Симеон Новый Богослов, – потому и сошел к нам, что восхотел изъять нас из плена и из злейшей прелести».

В средство для погубления человеческого рода употреблена была падшим ангелом ложь. По этой причине Господь назвал диавола ложью, отцом лжи и человекоубийцею

искони

(Ин. 8, 44). Понятия о лжи Господь тесно соединил с понятием о человекоубийстве, потому что последнее есть непременное последствие первой. Словом

искони

указывается на то, что ложь с самого начала послужила для диавола орудием к человекоубийству и постоянно служит ему орудием к человекоубийству, к погублению человеков. Начало зол – ложная мысль! Причина разнообразного вреда и погибели – ложная мысль! При посредстве лжи диавол поразил вечной смертью человечество в самом его корне, в праотцах. Наши праотцы прельстились, то есть признали истиной ложь, и, приняв ложь под личиной истины, повредили себе неисцельно смертоносным грехом, что засвидетельствовала и праматерь наша.

Прелесть есть усвоение человеком лжи, принятой им за истину. Прелесть действует первоначально на образ мыслей; будучи принята и извратив образ мыслей, она немедленно сообщается сердцу, извращает сердечные ощущения; овладев сущностью человека, она разливается на всю деятельность его, отравляет самое тело, как неразрывно связанное Творцом с душой. Состояние прелести есть состояние погибели, или вечной смерти.

Искупленному человеку предоставлена свобода повиноваться или Богу, или диаволу, а чтобы свобода эта обнаружилась непринужденно, оставлен диаволу доступ к человеку.

Покаяние и все, из чего оно составляется, как то: сокрушение или болезнование духа, плач сердца, слезы, самоосуждение, памятование и предощущение смерти, суда Божия и вечных мук, ощущение присутствия Божия, страх Божий – суть дары Божии, дары первоначальные и основные, залоги даров высших и вечных. Покаяние, сокрушение духа, плач суть признаки, суть свидетельства правильности молитвенного подвига; отсутствие их – признак уклонения в ложное направление, признак самообольщения, прелести или бесплодия.

Молитва от соединения духа человеческого с Духом Господа рождает добродетели. По важному значению молитвы перед упражнением ею нужно приготовление себя к ней. Первое приготовление состоит в отвержении памятозлобия и осуждения ближних. Одна жертва, принимаемая Богом от падшего человеческого естества, есть сокрушение духа. Если кто не признает себя грешником, молитва того не благоприятна Господу. Стой на молитве твоей перед невидимым Богом, как бы ты видел Его, с уверенностью, что Он видит тебя, внимательно смотрит на тебя; стой перед невидимым Богом, как стоит уголовный преступник, уличенный в бесчисленных злодеяниях, приговоренный к казни, перед грозным, нелицеприятным судией. Апостол свидетельствует, что благодарение заповедано Самим Богом:

Непрестанно молитеся. О всем благодарите: сия бо есть воля Божия о Христе Иисусе в вас

(1 Фес. 5, 17—18).

Особенно способствует сохранению внимания во время молитвы весьма неспешное произнесение слов молитвы. Произноси слова не спеша, чтобы ум мог с большим удобством сохранить заключение свое в словах молитвы, чтобы он не ускользал ни из одного ее слова. Молитва, по качеству своему, есть пребывание человека при Боге и соединение человека с Богом; по действию своему, она – примирение человека с Богом, мать и дщерь слез, мост, по которому переходят через искушение, стена, защищающая от скорбей, сокрушение браней, бесконечное делание, отсечение отчаяния, источник добродетелей, причина духовных дарований, невидимое преуспеяние, пища души, просвещение ума, указание надежды, разрешение печали, богатство монахов.

Собственно молитвой святые Отцы называют молитву Иисусову, которая произносится так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Преподобный Иоанн Лествичник говорит о безмолвствующих, что «одни из них поют и большую часть своего времени проводят в этом (пении), а другую претерпевают в молитве»; под именем «пения» здесь надо понимать молитвенное чтение псалмов (тогда еще не было других молитвословий, употребляемых ныне), а под именем «молитвы» – молитву Иисусову. То же значение имеют и следующие слова того же святого: «Ночью большую часть времени отдавай молитве, а меньшую – псалмопению». Так объясняют значение слов «молитва» и «псалмопение» в творении преподобный Иоанна Лествичника «Лествице» великие подвижники и наставники монашества – преподобные Симеон Новый Богослов и Григорий Синаит.

Молитва Иисусова разделяется на два вида: на устную и умную. Подвижник переходит от устной молитвы к умной сам собою, при условии, когда устная молитва внимательна. Сперва должно обучиться устно молитве Иисусовой. Исполняется Иисусова молитва стоя; при изнеможении же сил – сидя и даже лежа.

Существенными принадлежностями этой молитвы должны быть: внимание, заключение ума в слова молитвы, крайняя неспешность при ее произнесении и сокрушение духа. Хотя эти условия необходимы при всякой молитве, но удобнее сохраняются и более требуются при совершении молитвы Иисусовой. При псалмопении разнообразие мыслей, в которые облечена молитва, невольно привлекает к себе внимание ума и доставляет ему некоторое развлечение. Но при молитве Иисусовой ум сосредотачивается в одну мысль – в мысль о помиловании грешника Иисусом. Делание, по наружности, самое сухое, но на опыте оно оказывается самым многоплодным из всех душевных деланий. Сила и достоинство доставляются ему Всесильным, Всесвятым именем Господа Иисуса Христа. Пророк, пророчествуя о Богочеловеке, предвозвестил:

Одна внешняя молитва недостаточна. Бог внимает уму, а потому те монахи, которые не соединяют внешней молитвы со внутренней, не суть монахи. Ум подвижника, не уединившегося и не заключившегося в себе, находится по необходимости среди молвы и мятежа, производимых бесчисленными помыслами, имеющими к нему всегда свободный доступ, и сам болезненно, без всякой нужды и пользы, зловредно для себя скитается по вселенной; тот истинный монах, кто отрекся от пристрастных помыслов.

Хранение ума, блюдение ума, трезвение, внимание, умное делание, умная молитва – это различные наименования одного и того же душевного подвига в различных его видоизменениях.

Внимание есть сердечное, непрестанное безмолвие, всегда и непрерывно призывающее Христа Иисуса, Сына Божия и Бога, дышащее Им, с Ним мужественно ополчающееся против врагов, исповедующееся Ему, Единому имеющему власть прощать грехи. Внутренним деланием, умным, душевным деланием, умной молитвой, трезвением, хранением и блюдением ума, вниманием называется одно и то же – благоговейное, тщательное упражнение в молитве Иисусовой.

Исходящее от человека, скверняет человека. Извнутрь бо, от сердца человеческа, помышления злая исходят, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, татьбы, лихоимства, обиды, лукавствия, лесть, студодеяния, око лукаво, хула, гордыня, безумство. Вся сила злая извнутрь исходят, и сквернят человека

(Мк.7, 20—23). Невозможно очистить сердце и отогнать от него враждебных духов без частого призывания Иисуса Христа.

Истинные поклонники поклонятся Отцу духом и истиною;

ибо Отец таковых ищет покланяющихся Ему. Бог есть дух, и иже кланяется Ему, духом и истиною достоит кланятися

(Ин. 4, 23—24).

Моление именем Господа Иисуса Христа требует трезвенной, строго нравственной жизни, жизни странника, требует оставления пристрастий. Достижение же бесстрастия, освящения или, что то же, христианского совершенства без стяжания умной молитвы невозможно; в этом согласны все отцы.

Имя Господа нашего Иисуса Христа – Божественно; сила и действие этого имени Божественны; они всемогущи и спасительны; они превыше нашего понятия, недоступны для него. С верою, упованием, усердием, соединенным с великим благоговением и страхом, будем совершать великое дело Божие, преподанное Богом, будем упражняться в молитве именем Господа нашего Иисуса Христа. «Непрестанное призывание имени Божия, – говорит преподобный Варсонофий Великий, – есть врачевание, убивающее не только страсти, но и самое действие их».

Наше обычное состояние, состояние всего человечества, есть состояние падения, прелести, погибели. Сознавая и, по мере сознания, ощущая это состояние, будем молитвенно вопить из него, вопить в сокрушении духа, вопить с плачем и стенаниями, вопить о помиловании.

Преподобный Иоанн Лествичник советует заключать ум в слова молитвы, и сколько бы раз он не устранился из слов, опять вводить его. Этот механизм особенно полезен и особенно удобен. Когда ум будет таким образом во внимании, тогда и сердце вступит в сочувствие уму умилением, тогда молитва будет совершаться совокупно умом и сердцем. Слова молитвы должно произносить очень неспешно, даже протяжно, чтобы ум имел возможность заключаться в слова. Мы, как младенцы, заботясь о качестве молитвы, о внимании при посредстве заключения ума в слова, будем молиться очень много. Количество служит причиной качества. Господь дает чистую молитву тому, кто молится безленостно, много и постоянно своей оскверняемой развлечением молитвой.

Не скоро инок справится с умом своим; не скоро он приучит ум свой пребывать в словах молитвы, как бы в заключении и в затворе. Отвлекаемый усвоившимися ему пристрастиями, впечатлениями, воспоминаниями, попечениями, ум новоначального непрестанно расторгает спасительные для него узы, оставляет тесный путь, уносится на широкий; любит он странствовать свободно в поднебесной, в стране обольщений, с духами, низверженными с неба, – странствовать без цели, безрассудно, зловредно для себя.

Священноинок Дорофей советует приобучающемуся молитве Иисусовой сначала произносить ее гласно. Он говорит, что гласная молитва сама собою переходит в умную. А от умной молитвы является молитва сердечная. Произносить молитву Иисусову должно не громким голосом, но тихо, вслух себе одному. При особенном действии рассеянности, печали, уныния, лености очень полезно совершать молитву Иисусову гласно: на гласную молитву Иисусову душа мало-помалу возбуждается от тяжкого нравственного сна, в который обычно ввергают ее печаль и уныние; очень полезно совершать молитву Иисусову гласно при усиленном нашествии помыслов и мечтаний плотского вожделения и гнева, когда от действия их разгорячится и закипит кровь, отнимутся мир и тишина у сердца, когда ум поколеблется, ослабеет, как бы ниспровергнется и свяжется множеством непотребных помыслов и мечтаний; воздушные князи злобы, присутствие которых не обличается телесными очами, но познается душой по производимому ими действию на нее, услышав грозное для них имя Господа Иисуса, придут в недоумение и замешательство, устрашатся, не замедлят отступить от души. Произносить молитву Иисусову гласно, вслух себе одному надо не спеша, а заключая ум в слова молитвы.