Первый день каникул в Академии Высшего Волшебства в Ханне — незабываемое зрелище. Толпы студентов с чемоданами, сумками и котомками невольно привлекают внимание. По одному, парами и небольшими одноцветными группами ученики Академии спешат покинуть опостылевшие за прошедший год стены. Маги Огня в красных мантиях — веселые и немного агрессивные. Маги Воздуха в белых — улыбчивые и незлопамятные. Маги Воды в голубых — спокойные и серьезные. Маги Земли в зеленых — флегматичные и уравновешенные. Белые целители в белоснежных одеждах — скорбные и важные, словно каравеллы, с вечной всепрощающей улыбочкой на губах. И прочие, и многие другие были здесь. Вся площадь перед центральными воротами Академии пестрела пятнами мантий, складывающимися в причудливые узоры.

Кто только не учился в Академии Высшего Волшебства — больше всего было, конечно же, людей. Эти смертные проныры прекрасно себя чувствовали в любом месте этого мира. Были здесь и эльфы, и гномы, и наверняка еще кто-нибудь, но разве возможно рассмотреть что-то подробно в такой огромной толпе — шевелящейся, беспрестанно перемешивающейся и стремящейся в одном направлении — к выходу?

Пройдя ворота, толпа разбивалась, дробилась и потихоньку растворялась в городской толчее. Большей частью студенты отправлялись на городской Вокзал. Там они возьмут билеты и на все лето поедут домой. Некоторые, для которых гномский поезд является непозволительной роскошью, отправятся более дешевым способом — на лошади или пешком.

Но не все студенты покидают Ханн на летние каникулы.

В пустынном парке Академии, уютном и ухоженном (благодаря практическим занятиям первокурсников факультета Магии Земли), на скамейке сидел гном. На его плече, нахохлившись, угнездился большой черный дрозд. Гном терпеливо и настойчиво говорил птице одну и ту же фразу — дрозд изредка, будто сжалившись, повторял сказанное. Тогда лицо его хозяина озарялось улыбкой, и он с удвоенной энергией начинал долбить дрозда новой порцией слов. Гнома звали Гор. Это был самый обыкновенный, ничем не примечательный с виду молодой гном. Добротная одежда, худощавое телосложение, длинный нос, русые волосы, круглые блестящие серые глаза и мантия руниста. Гор учился лишь на третьем курсе, но уже сейчас учителя прочили ему большое будущее. Рунная магия давалась Гору легко, словно он рожден был для этой науки. К десятому, последнему, курсу этот студент вполне мог бы поспорить с деканом факультета. Если, конечно, ничего не случится, и он не забросит учебу, с презрением плюя на занятия и нагло игнорируя семинары и лекции, как это делала его подруга — еще одна студентка Академии, оставшаяся на лето в этих полных силы и знания стенах.

Наконец настало утро, и друзья отправились в Храм. Гор, как всякий обстоятельный гном, плотно позавтракал, начистил сапоги и хорошенько причесался. Анджела поесть, конечно же, забыла, но зато надела дорогущее черно-красное платье, одно из тех, которые специально привезла сюда из замка. Оно без сомнения очень шло вампирше. Но она справедливо сомневалась в том, что ее внешность может как-то повлиять на ход событий. Не таковы были храмовники.

Когда друзья достигли ворот Храма, было около десяти часов утра. Они предъявили свои пергаменты караулу и вошли внутрь. Ханн являлся матерью всех храмов. И потому городской Храм был поистине огромным. Гор с Анджелой устали вертеть головами, любуясь красотой и изяществом парков, статуй, изгородей и крошечных рощиц. А далеко впереди возносилась в чистое голубое небо гигантская статуя Богини. Анджела едва не свернула себе шею, разглядывая снующих туда-сюда воинов и жрецов, старательно заучивающих сутры или просто беседующих. Однажды вдалеке мелькнула синяя мантия Седьмого, и вампирша точно разбила бы себе нос, запнувшись о что-нибудь, но Гор предусмотрительно держал подругу за локоть.

Они беспрепятственно вошли в здание Храма, едва только предъявили пергаменты. Начальник караула отрядил одного из воинов-Вторых проводить прибывших гостей в приемную. «Как тут у них… — подумала Анджела со смешенным чувством уважения и обиды, — Все схвачено».

Второй в новенькой желтой юбке довольно долго вел студентов по коридорам. И вот, наконец, зайдя в огромную, шикарно обставленную комнату, он остановился.