Запланированная жизнь богатой наследницы княжеского рода Эйл идёт под откос после гибели любимого отца. Тут же начинается отчаянная борьба за княжеские земли — лакомый кусок для любого соседа. Положение могла бы спасти свадьба с другом детства, но император решает женить его на принцессе соседнего, не так давно враждебного, королевства. Что же предпримет княжна для спасения наследства высокородных предков от жадных и загребущих лап?
Часть 1. Эйл
1
Наконец и в долину Эйла пришла весна. И хотя на полях в оврагах и в ложбинах между холмов еще лежали остатки снега, постепенно превращаясь из белоснежного волшебства в серо-грязную рыхлую массу, ласковое гарднерское солнце уже по-весеннему нежно грело землю, пробуждая ее ото сна.
— Бр-р-р, ненавижу холод, — проворчала Люция — маленькая, фигуристая блондинка, кутаясь в меховую накидку. — Не понимаю, как ты можешь здесь жить?
— Это мой дом, — улыбнулась Ирис, жмурясь от солнца.
В отличие от подруги, её нынешняя погода вполне устраивала — ясная, теплая, с легким, едва уловимым ветерком. В княжество Эйл, располагавшееся на севере Гарднерии — великой южной империи, простиравшейся от Самоцветных гор до Великого океана — весна приходила позже всех, а зима так и норовила задержаться подольше. Но уж если пришла, то до самого снега во всей Гарднерии нельзя было отыскать места прекраснее Эйла с его холмами, реками и озерами, поросшими дивными цветами и кустарниками, манившими бесчисленными ароматами.
— В этом году долина расцветет пышнее обычного, — задумчиво произнесла Ирис, глядя на набухшие почки деревьев. Созерцание оживающей природы и мерное покачивание в седле приводили ее в умиротворение и настраивали на философский лад, что явно раздражало её подругу.
2
Родовой замок князей Эйл, как и положено всем древним замкам, располагался в центре горной долины на вершине трех холмов, окруженный широким рвом с водой. Правда, это был не совсем ров — еще прапрадед Ирис повелел соединить два крупных озера между собой искусственным каналом, чтобы тот мог питать водой не только замок на случай войны, но и окрестные земли во время засухи.
И сейчас, Ирис и Люция молча любовались, глядя с вершины холма, как голубой змейкой петляет река, исчезая между холмов. Над ней светло-серой глыбой возвышался замок, поблескивая обсидианово-темными крышами с острыми шпилями и ярко-красными флагштоками, а вокруг, словно цыплята у наседки, теснились многочисленные лавки и жилые дома, давно выйдя за пределы крепостных стен. В белесой дымке пара тонул парфюмерный двор, благоухая тысячью ароматов. Подъемный мост был по обыкновению опущен, а по дорогам к замку неторопливо тащились торговые обозы, ехали уставшие всадники. Как вдруг…
— Хм, — нахмурилась Ирис, глядя как к городским воротам приближается всадник в лиловом плаще — отличительный знак императорского гонца. — Люция, ты точно все мне рассказала?
— Ммм… да, — неуверенно ответила та. — Все, что мне сказали перед отъездом.
— А как давно это было? — чуя подвох, осторожно спросила Ирис.
3
Принцесса Люция блаженно опустилась в кресло, позволяя пажу надеть на себя мягкие домашние туфли. Две служанки с благоговейным трепетом бережно скользили гребешками по еще влажным после ванной золотистым локонам. В комнате царило истинное умиротворение с ароматами розы и лаванды.
— Это просто божественно, Ирис! — промурлыкала Люция, жмурясь от удовольствия, пока третья служанка втирала нежный крем в кисти рук. — Пожалуй, во всем мире нет места прекрасней! В Эйле и правда, живут боги!
— Рада, что тебе нравится, — улыбнулась княжна, сидя в кресле напротив. — Но Оркс — есть Оркс, там все намного интересней.
— Конечно, — охотно согласилась Люция. — Кстати!!! — девушка подскочила на месте, и чуть не выдрала себе клок волос. — Гонец… от брата… Что-то важное?
— Нет, — Ирис пожала плечами и покачала головой. — Как обычно. Пишет, что сменил гнев на милость и хочет, чтобы я вернулась.
4
Самым любимым местом Ирис была отцовская библиотека — небольшая комната на северной стороне, окна которой выходили в старый сад, самую глухую его часть. Сердцем комнаты был маленький камин из серого шпата с широкой каминной доской и гербом Эйла на стене. Около него, в центре комнаты стоял низкий, продолговатый столик, с одной стороны от которого стоял аккуратный диванчик, с другой — пара кресел. Во главе стола было массивное кресло из темно-вишневого дерева, с высокой округлой спинкой и резными подлокотниками, которое маленькая Ирис называла «троном».
Как и ожидалось, вся честная компания была в сборе на привычных местах: сэр Джакс и сэр Леон сидели в уютных креслах у камина и неспешно переговаривались, Кана развалилась на диванчике, лениво теребя за кисточки думку, а Лисс неторопливо разглядывала какую-то книгу, сидя на широком подоконнике. Но атмосфера безмятежности тут же была нарушена, как только одна из панелей, изображавших книжный стеллаж, бесшумно отварилась и в библиотеке появилась Ирис.
— Вечер добрый, господа и дамы. Можете не вставать, — княжна саркастично усмехнулась, глядя на эту обитель покоя и безделья. Она села в отцовское кресло и откинулась на спинку, упокоив руки на резных подлокотниках. В камине уютно потрескивал огонь, на полке и столе горели свечи…
— Ирис, не томи, — первой не выдержала Кана, — хватит отмалчиваться, давай рассказывай, что случилось? Мы с Лисс так хорошо в «Кабане» отдыхали…
Лисс тихо закрыла книгу и заинтересованно пересела с подоконника на край дивана. Ирис молча улыбнулась, глядя на них. Такие разные и в то же время чем-то неуловимо похожие. Лисс — высокая, стройная, легкая, с задорной золотисто-рыжей челкой и по-кошачьи зелеными глазами, и Кана — невысокая, фигуристая, с копной темно-русых волос и ехидным взглядом серо-голубых глаз.
5
На следующее утро Ирис извинилась перед принцессой Люцией за столь внезапный отъезд, но так как того требуют «дела и личное пожелание ее брата», княжна вынуждена покинуть ее. И предупредив советника и управляющего, что граф Фейрот вряд ли станет ждать возвращения гонца, а скорей всего уже на пути в Эйл, отправилась на границу.
Едва они с Лисс выехали за пределы города, как над полями замаячила маленькая темная точка.
— Хм, похоже, тебя уже ждут!
Ирис улыбнулась, глядя в небо. До чего же это приятно, когда тебя ждут, и узнают, одну из тысячи, из сотен тысяч…
— Феб! — княжна коротко свистнула, подзывая к себе сокола.
Часть 2. Херон
у
1
Княжеская карета легко катилась по каменистой, хорошо утрамбованной дороге, мягко покачиваясь на ремнях. Жаркое летнее солнце нещадно пекло сквозь оконное стекло, заставляя в очередной раз с сожалением задергивать шелковые шторы.
«Как же душно», — устало подумала Ирис, растекаясь по сиденью. Пальцы сами нащупали гладкий кожаный переплет отцовской книжки. Мда, когда князь Эйла совершал свое путешествие к морю, он предпочел ехать верхом. Впрочем, в их роду как-то повелось, что экипажами пользовались лишь женщины, старики и дети. Все мужчины считали ниже своего достоинства трястись в «этой деревянной колымаге», как называл ее отец.
Ирис с мучительной тоской представила, как было бы здорово прокатиться сейчас верхом: мчаться вместе с ветром, пропитанным ароматом степных цветов и солнца, слышать топот копыт, сливающийся с ударами собственного сердца, чувствовать, как лошадь мгновенно отвечает на малейшее движение, словно вы стали единым целым. Будто ты сам становишься стихией, дикой и безудержной. Но ответом всем этим несбыточным мечтаньям было мерное шуршание гравия под колесами да негромкий неторопливый разговор возниц и охранников. Даже удивительно, несмотря на то, что они были в дороге уже почти неделю, они каждый раз находили тему для обсужденья. И после этого они утверждают, что это женщины болтливы!
Ирис снова вздохнула и потянулась. Все-таки хорошо, что Марта положила ей это «черное безобразие». Всю дорогу потеть в тяжелых оборках многочисленных нижних юбок, будучи стиснутой тисками корсета, было бы истинным мучением.
Неожиданно карета замедлила свой ход, а голоса стали более низкими и напряженными. Вскоре раздался тихий предупреждающий стук о стенку кареты.
2
Следующий день прошел более спокойно: никаких нападений, лишь купеческие обозы да отдельные крестьянские телеги, спешащие к столице своих земель. И чем ближе был Херон, тем плотнее становилось движение. Редкому всаднику удавалось просочиться сквозь этот мощный поток поскрипывающих повозок и мычащей скотины. Под конец, княжне пришлось оставить лощеную спину Герцога, с которой так удобно было обозревать окрестности, и вернуться в подсохшую карету.
А смотреть и, правда, было на что: приморские деревеньки были совсем не похожи на Эйл. Беленькие, глиняные мазанки, крытые душистой соломой и расписанные цветастым узором, так отличались от добротных эйлийских домов из округлых, чуть шероховатых камней цвета гречишного меда с черепитчатой крышей, поросшей хмелем.
…Ближе к осени, когда шишечки хмеля станут золотыми, хозяйки соберут его, чтобы приготовить своим благоверным ароматного пива. А те будут распивать его долгими зимними вечерами, греясь у очага и вспоминая прошедший год или рассказывая детишкам сказки о былых временах…
Резкий стук в дверцу заставил Ирис вздрогнуть и мгновенно очнуться от сладкой дремоты, начавшей было окутывать ее своим мягким, пушистым одеялом.
— Да?
3
В Херон — столицу земель Кейзерских — они въехали, как и ожидалось, только под вечер следующего дня. Вчера они чудесно отдохнули, вдоволь наевшись местных кушаний из морских гадов, что Великое море щедро выбрасывает на берег. И, несмотря на то, что опасения Ирис оправдались, и тех деревушек уже не было и в помине, это не помешало им хорошенько выспаться на одной из стоянок, разбитых для торговых караванов.
Княжна пребывала в хорошем настроении и даже нерасторопность городских стражей, поначалу не желавших пускать на ночь глядя какую-то карету, явно не принадлежавшую графской семье, нисколько ее не раздражала.
— Они послали гонца во дворец за подтверждением, так что придется подождать, — извиняющимся и вместе с тем недовольным тоном сообщил капитан Ферр.
— Хм… — задумчиво протянула княжна, — интересно, с каких это пор дядюшка Витт стал опасаться гостей? Ну что ж, подождем.
Не прошло и четверти часа, как к городским воротам приблизилась целая кавалькада графских слуг. Один из них торопливо спешился и, обменявшись приветствиями с капитаном Ферром, приблизился к дверце кареты.
4
Утром все та же девочка-служанка, что вчера подняла весь этот шум, боязливо заглянула в спальню княжны, намереваясь разбудить Ее Высочество, но с удивлением обнаружила, что княжна уже давно на ногах, умытая и одетая в легкое платье из кремового шелка, закалывала последние локоны в высокую прическу.
— Д..доброе утро, — запнувшись, робко пискнула служанка и тут же покраснела, припомнив свое вчерашнее поведение.
— Доброе, — улыбнулась Ирис, поправляя прядку волос, выбившуюся из прически и игривым завитком улегшуюся у края лба. — Хм… Пожалуй, вот так будет лучше.
— Ох, — словно только что заметив девочку, замершую в дверном проеме с тяжелым кувшином теплой воды для умывания. — Должно быть это мне? — спросила осторожно она, пытаясь вывести ее из ступора. Кто знает, может она по жизни не в себе, а не только из-за призрака?
Девочка завороженно кивнула и, придя в себя, опрометью бросилась к столику для умывания, чтобы поставить свою ношу и начать убираться, раз уж другой работы для нее теперь нет.