Матью открыл глаза и пробежал взглядом по противоположной стене. Солнечный зайчик находился в пяти сантиметрах от левого края маленькой старой картины, висевшей посередине стены. Восемь с минутами, Матью не шевелясь впился глазами в зайчик, все сообщения утренней электронной почты уже получены. Стандартное время доставки официальных сообщений, восемь утра, уже прошло, и можно быть уверенным, что сегодняшний утренний файл готов к просмотру.

Не тяни, идиот, мысленно сказал он самому себе, у тебя не так много времени, как тебе бы хотелось. Но ни один его мускул не двинулся, а взгляд по-прежнему не отрывался от светлого пятна на стене, неуловимо медленно подбиравшегося к раме картины. Матью вспомнил старую игру Кэрол. Когда они поженились и переехали в эту квартиру, она любила в выходной день, только проснувшись, определять время по солнечному зайчику не глядя на часы. Сначала они загадывали время, а потом долго со смехом спорили, кто из них был точнее. Постепенно оба достигли совершенства в этом искусстве, и когда счет пошел на секунды, Кэрол это наскучило. Матью был поражен, когда одним утром Кэрол вдруг оборвала игру, коротко бросив: “Надоело”. Он не нашелся, что сказать, беспомощно ткнулся носом ей в плечо, зарылся лицом в волосы, промолчал, потом схватил ее зубами за шею чуть пониже уха, зарычал, как рассерженный барбос, легонько сжал зубы и, не успела Кэрол опомниться, одним прыжком скрылся в ванной.

К удивлению Матью, Кэрол возобновила игру через некоторое время, но теперь она пыталась по положению зайчика определить, что готовил ей предстоящий день.

Постепенно она пришла к выводу, что зайчик слева от картины сулит мелкую суету и хлопоты, а если уже перешел картину и находится справа, то ленивое безделье и сибаритство. Самое интересное происходило, когда светлое пятнышко гуляло внутри картины. Это был старый кусок ткани, натянутый на картон, с изображением дерева без листьев и без всякого фона. Если на нем раньше и были краски, то выцвели, и оставшееся голым дерево раскинуло от толстого ствола коричневые ветви на все полотно. Рамка была простенькая, мореная, коричневого цвета, старая, неоднократно чиненая. Картина не представляла никакой ценности, но это была единственная вещь, оставшаяся Кэрол от деда. Кэрол любила время от времени покупать картины. На что-то дорогое и существенное не было средств, то есть всегда находилась какая-то более насущная трата, и поэтому, ни одна их картина не представляла особого интереса для настоящего коллекционера.

Кэрол как-то обронила, что дед купил эту картину у случайного прохожего, приставшего к нему на улице и просившего за нее цену, эквивалентную бутылке водки или виски. Дед сменил много стран, и Матью затруднился бы вспомнить его происхождение. Эта картина была единственной из всех, которой Кэрол открыла доступ в спальню. Когда дед, незадолго до смерти, созвал внуков к себе в кабинет, прежде совершенно недосягаемый для детей, и разрешил им взять все, что понравится, Кэрол была единственная девочка среди полдюжины сорванцов. Переждав восхищенное “А-х-х” мальчишек, дед молча кивнул Кэрол, предоставляя ей право первого выбора. Одиннадцатилетняя Кэрол, очень мало знавшая деда, отчасти побаивающаяся его, отчасти притягиваемая к нему постоянным запахом табака, которого не было в доме ее родителей, молча сняла с полки картину и также молча удалилась, оставляя братьям и кузенам желанные сокровища.

Сэм колебался. Его настораживало то, что Матью так легко согласился на сотрудничество, и он пытался просчитать варианты и оценить возможный риск. Сэм давно следил за деятельностью BGTI и хорошо представлял себе как его структуру, так и значение всей этой возни с тестированием. BGTI долго стоял на одном из первых мест в списке интересовавших его организаций, но постепенно Сэм отчаялся, ему недоставало человека изнутри, такого специалиста, который мог профессионально оценивать факты и вскрывать недостающие связи. Сэм долго ждал, но случая все не представлялось. Постепенно он отказался от мысли расколоть BGTI, но не прекращал наблюдения. BGTI сидел у него как кость в горле. Основную информацию Сэм получал из перехватов электронной почты, так как очень быстро понял, что вход в базы данных через сервер ничего не дает, кроме ненужного риска. Не то чтобы он не мог пролезть в наиболее закрытые области, но с чисто профессиональной точки зрения он ничего не понимал.

Сэму было известно многое о том, что творилось внутри, но, во-первых, перехваченный мейл — не доказательство, а, во-вторых, играть с профи на их поле было просто глупо. Сэм сидел в кресле напротив Матью и пускал дым в потолок.

Случай был потрясающий, лучше не придумаешь: заполучить к себе в команду эксперта, да еще одного из ведущих — несказанная удача, но он не спешил поверить своему счастью. Кэрол не притворялась, Сэму было бы достаточно и одного беглого взгляда, а он пристально наблюдал за ней в течение нескольких часов и убедился, что силы Кэрол на исходе. А вот Матью… С одной стороны, Матью ничего сегодня не утаил, это Сэм знал достоверно — он залез во все файлы, имевшие отношение к его школьному другу, убив кучу времени и часто рискуя. История приключилась почти фантастическая, но она была подлинная, за это Сэм мог ручаться. Да и сегодняшнее поведение Матью укладывалось в общую схему. С другой стороны, Матью был гражданином, добропорядочным до противности. Идеальная кредитная история, идеальная медицинская карта, ни одной аварии, ни одного страхового случая, пятилетней давности штраф за стоянку уплачен в тот же день. Никаких зацепок ни в школе, ни в университете, уже не говоря о BGTI или INSC. Только та история с экзаменом, о которой знал только он, Сэм. PTPIC с восемнадцати лет, очень законопослушные родители…

Последние события настолько противоречили всему образу Матью, что Сэма не оставляла мысль: нет ли здесь ловушки, не просочилась ли какая информация о нем, Сэме, в INSC, не скрывается ли за действиями директора BGTI еще и тень INSC, ведь школьная связь очевидна, ее не скроешь. И времени очень мало, всего семь суток, придется действовать очень быстро, фактически, неделя предстояла бессонная, а это повышает степень риска во много раз. Никаких тревожных признаков, слежки или наблюдения за Матью Сэм не обнаружил. Полгода он следил за его терминалом, последний месяц он прослушивал его телефон, сегодня Сэм досконально проверил всю квартиру — ни багов, ни прослушивания, ни перехвата сообщений. Оставалась последняя проверка, и Сэм решил пожертвовать одним днем ради безопасности, бросаться в ловушку, если таковая имелась, он не имел права.

— Матью, — внезапно спросил Сэм, — что было на последнем семинаре по Computer Security?