Роман гениального французского писателя Рэймона Русселя (1877–1933), которого Андре Бретон называл «самым великим магнетизером нашего времени», «Locus Solus» публикуется на русском языке впервые.
«Locus Solus» — это долгая, бесконечная прогулка, которую можно воспринимать и как некий путь к посвящению. Блестящий ученый — законченный образ писателя, художника или, согласно Русселю, гения — открывает нам на семи остановках семь захватывающих дух чудес, которые он задумал, создал и поместил в своем парке. Среди этих ошеломляющих находок — летающая трамбовочная «баба», составляющая мозаику из разноцветных… зубов, гигантский «алмаз», в котором плавает танцовщица с музыкальными волосами, ожившие покойники, разыгрывающие самые знаменательные эпизоды своей жизни…
Но прежде всего «Locus Solus» — это интеллектуальный эксперимент, сколь просчитанный, столь и непредсказуемый.
От редакции
Кто он, Рэймон Руссель (1877–1933), — великий писатель или великий безумец? Не одно поколение исследователей его творчества пытается найти ответ на этот вопрос. Но то, что он великий, не отрицает никто. Сам Руссель в девятнадцать лет, заканчивая поэму «Подставное лицо», написал:
«По каким-то неуловимым признакам догадываешься, что из-под твоего пера выходит шедевр, а сам ты чудесным образом отличаешься от остальных…
Мой гений стал равен дару Данте и Шекспира, мои ощущения спорили с чувствами умудренного старостью семидесятилетнего Гюго или мыслями Наполеона в 1811 году, мне было ведомо все то, о чем мечтал Тангейзер на Венериной горе. От написанных мной страниц исходит какое-то сияние, и я плотно закрываю ставни на окнах, чтобы ни одна щелочка не пропускала сверкающие отблески моего пера — мне хотелось отдернуть занавес внезапно и залить светом весь мир. Оставить эти листки бумаги без присмотра значило высвободить ослепительные лучи такой силы, что они наверняка достали бы до самого Кигая, и в мой дом ринулась бы обезумевшая толпа».
Эксцентричный одиночка, автор не поддающихся классификации романов и пьес, Руссель был одним из гениальных современников сюрреализма, так и не присоединившийся к движению, хотя объединяло их многое. В глазах сюрреалистов Руссель представал «фанатичным средневековым алхимиком, ищущим поэтический эликсир действительности, не отвлекаясь на такие мелочи, как одобрение или свист толпы». Сюрреалисты восхищались его творчеством, но приглашение присоединиться к группе Руссель холодно отклонил.
