…По ТВ постоянно крутят чудесное советское кино, снятое не только под руководством цензора, не только в соотвествии с задачами Партии, но с душой, с талантом, с мыслями. На дачных чердаках пылятся забытые «Техники молодёжи» и «Юные натуралисты» – после глянцевых задниц и пустых статей современных журналов, те, советские, кажутся рассчитанными на вундеркиндов и гениев. В некоторых школах всё ещё хранятся фотоальбомы прошлых лет – радостные пионеры пекут картошку, идут со знаменем, оформляют какой-нибудь стенд. Ребёнок полистает-полистает, а потом глянет на свою соседку по парте, пускающую слезу на рекламу нового iPhone и тоже слезу пустит. Но не в связи с iPhone, а в связи с соседкой.

…Советский мир представляется красочным, торжествующим и уверенным в своей силе. В нём все дети – улыбаются, а взрослые – работают, причём не в офисе, а на шахте или, там, в передовой химлаборатории. В нём все девушки – целомудренны, а матери – заботливы. В этом мире есть абсолютная Правда и абсолютное Добро – имя всему этому марксизм-ленинизм. Вспоминается показательный случай – на уроке обществознания тинейджер встал и объявил, что «красные» были герояим и борцами, а «белые» – бандитами и что если бы не Сталин, весь мир сейчас был бы нацистским. Мальчик, брошенный офисно-занятыми папо-мамой, воспитывался бабушкой, которая и внедряла ему свои представления. В общем, забавно, что супер-современные родаки (мама – фитнес-леди, папа – на крутой тачке) в конечном итоге получили персонального классового врага. Так им и надо!

Он, как и многие молодые люди, сравнивают нынешнюю реальность с советским идеалом реальности. (Это как восторженный ретроград брезгливо сравнивает губастых-грудастых девок из телевизора с лёгкими и нежными красавицами эпохи рококо. Он забывает, что дамы-то нарисованы льстивым художником – ни оспинки, ни прыщика, а грудь сплющена корсетом, а губы выписаны на заказ – по моде…)

Советский Союз в том виде, в каком мы его видим по фильмам и журналам, невероятно эстетически-привлекателен. Почти как эпоха рококо. В советской эстетике много белого и красного – это два очень позитивных, жизнеутвержающих цвета. В любой теории цвета они – главные, самые основные и самые желанные.

Если взять теорию В.Кадинского, то получается, что красный цвет как бы воспламеняет белый. Итак, белый по Кандинскому – это некое до-начальное Ничто: «Это безмолвие не мертво, оно полно возможностей. Белый цвет звучит как молчание, которое может быть внезапно понято. Белое -это Ничто, которое юно, или еще точнее – это ничто доначальное, до рождения сущее. Так, может быть, звучала земля во времена ледникового периода». Итак, как пелось в «Интернационале»: «До основанья, а затем…»

Красный же – напротив, энергичен: «Светлый теплый красный цвет… вызывает ощущение силы, энергии, устремленности, решительности, радости, триумфа (шумного) и т.д. Музыкально он напоминает звучание фанфар с призвуком трубы – это упорный, навязчивый, сильный тон».

Красный с белым – чистые, языческие цвета, созвучные человеческой природе.