Прогресс… Что он несет человечеству? Как мы, люди, распорядимся его достижениями? Кто-то добыл огонь и развел очаг, а кто-то — сжег жильё недруга… Кто-то из первого железа выковал серп, а кто-то — боевой меч… Кто-то занялся проблемой клонирования человека… А кто и как распорядится плодами его исследований? И к чему это может привести?..
Об этом (и не только) серия произведений Геннадия Тищенко «Цена бессмертия».
Книга первая из серии «Цена бессмертия».
Предисловие автора
Операция «Гильгамеш»
Пролог
Оно появилось в солнечный мартовский день в Нащекинском переулке. Точнее, туда оно переместилось чуть позднее, а возникло в самом начале Гоголевского бульвара, ближе к станции метро «Кропоткинская». Это странное туманное образование, быстро превратившееся в эллипсоид вращения, три на шесть метров, материализовалось за несколько минут до наступления полудня. Пролетев метров пятьдесят по Гоголевскому бульвару, объект повис на высоте чуть выше человеческого роста над выставкой работ уличных художников. Эллипсоид был полупрозрачен и переливался всеми цветами радуги. Постепенно в нем начали преобладать голубовато-лиловые оттенки, затем он покрылся фиолетовыми разводами, по которым зазмеились тонкие светло-зеленые разряды крошечных молний.
В полдень эллипсоид переместился к Нащекинскому переулку. Это перемещение сопровождалось автомобильными пробками и скоплениями москвичей. В двенадцать десять эллипсоид повис напротив ресторана «Золотая рыбка». Посетители и работники ресторана, а также жильцы близлежащих домов, высыпали на проезжую часть, и наблюдали за превращением эллипсоида в быстро растущий полупрозрачный параллелепипед. Вскоре это образование протянулось почти до площади перед Храмом Христа Спасителя. В высоту параллелепипед достиг примерно двадцатиметровой отметки, и над ним возвышались лишь верхние этажи некоторых домов. Рост параллелепипеда происходил столь стремительно, что многие в панике бросились наутёк, но всё-же оказались внутри загадочного объекта.
Никто не успел ничего осознать. В первые мгновения казалось, что граждане, внутри параллелепипеда, просто замерли от ужаса. Прошла минута, затем еще одна, но люди внутри странного объекта не двигались. Они застыли в самых неожиданных, порой довольно нелепых, позах.
Что тут началось в толпе, окружившей непонятный феномен! Сначала от «замороженного мира» побежали прочь женщины и дети. Мужчины некоторое время демонстрировали свою мужественность, однако через считанные мгновения тоже рванули прочь. Полчаса спустя непонятное явление было окружено милицией, представителями ФСБ, командами МЧС и пожарными расчетами. Почти одновременно с ними прибыли телевизионщики.
Между тем, стенки параллелепипеда начали терять прозрачность и к часу дня стали совершенно зеркальными. Причем жители этажей, возвышающихся над параллелепипедом, заявляли, что верхняя грань гигантского образования также зеркальна. Позднее это подтвердили и пилоты вертолетов. К пятнадцати часам в Нащекинский переулок был доставлен саперный робот, с помощью которого спецы удостоверились, что даже алмазный бур не оставляет на зеркальной поверхности никакого следа. В шесть вечера грани загадочного образования вновь стали прозрачными и все, происходившее в полдень, повторилось в точности, но в обратном порядке. В ускоренном темпе. Параллелепипед, став на мгновение прозрачным, резко уменьшился, превратился в эллипсоид, вернулся на Гоголевский бульвар и исчез, на глазах изумленной публики.
Часть первая.
Дело Аллы Кононенко
1. Опознание.
2005 год. Август
Андрей проснулся от телефонного звонка. Сквозь тюлевые шторы пробивался свет полной луны. За окном завывал ветер, и ставни содрогались от его резких порывов.
Чертыхаясь, Андрей включил настольную лампу и взглянул на будильник, показывавший без малого три часа, и поднял трубку.
— Янин у телефона, — проворчал он сонным голосом.
— Нашли, — коротко сообщил Сергей Мишкин. — Там, где этот чёртов колдун и предсказал…
— Точно она?
2. 2004 год. Октябрь
(за десять месяцев до того)
На Ярославском вокзале все было как всегда. В этот пасмурный день вечно торопящиеся пассажиры раскупали газеты, журналы и сборники кроссвордов с анекдотами. Реже покупали книги, да и то преимущественно прикладного характера, то есть о том, как мариновать огурцы с помидорами, или какие произносить тосты в разных застольных ситуациях. Впрочем, покет-буки с детективами тоже шли неплохо, поскольку помогали пассажирам коротать дорогу. Однако немалая часть населения, как водится, закупала в дорогу пиво, или что-нибудь еще покрепче.
Алла Кононенко, большеглазая брюнетка лет двадцати пяти, зашла в один из оптовых магазинчиков, торгующих книгами, и купила десяток дешевых детективов. На все оставшиеся деньги. Алла надеялась распродать их по дороге во Фрязино, куда, как всегда по воскресеньям, возвращалась от матери. Одета Алла была неброско: черная юбка ниже колен, серая «водолазка» и коричневая куртка. Её густые темно-каштановые волосы были стянуты в тугой узел. Но больше всего любую женщину поразило бы полное отсутствие косметики на лице Аллы. По её облику опытный психолог определил бы, что цель данной женщины — ни в коем случае не привлекать внимания мужчин.
Сидячие места в вагонах были уже заняты. Впрочем, Алла в них и не нуждалась: ей предстояло пройти по всем вагонам и продать книги чуть дороже их оптовой цены. И она надеялась, что сделать это ей удастся с первого же захода.
Продажа книг была теперь основной ее работой. На протяжении уже нескольких лет, она формально числилась сотрудником некогда секретного предприятия, работавшего на оборону. Благодаря этому за ней сохранялось место в общежитии. За мизерной зарплатой она приезжала раз в месяц, но почти все полученные деньги уходили на оплату общежития. Таким образом учреждение, большая часть сотрудников которого приходили на работу не чаще одного-двух раз в неделю, выживало в трудные для российской оборонки годы. Кто-то не увольнялся, надеясь дотянуть до пенсии, а кто-то еще верил, что правительство, наконец, опомнится и жизнь в институте забурлит с новой силой.
Чем только Алла не занималась, продолжая числиться сотрудником оборонного учреждения: работала секретаршей в охранной фирме, потом пыталась заняться продажей «Гербалайфа»… Позднее, когда прогорела на заморском товаре для толстяков, торговала в пригородных поездах книгами, которыми можно было затовариваться на ставшем уже родным Ярославском вокзале.
3. Странная работа
2004 год. Декабрь
Алла считала, что ей не везло. Как в личной жизни, так и в карьере. Не обидно было бы, если б она, допустим, была глупой уродиной. Но природа не обделила её ни умом, ни внешностью. Казалось бы, любой мужик был бы счастлив связать свою жизнь с красивой большеглазой брюнеткой. Однако постоянных ухажеров у Аллы не наблюдалось. И тому были свои объяснения.
Больше всего на свете Алла любила танцевать. Но она была слегка склонна к полноте, поэтому — ни о каком хореографическом училище, не могло быть и речи. Да и мать ее, Алевтина Ивановна, считала танцы занятием несерьезным. При этом и Аллу и Алевтину Ивановну, тянуло ко всему, что хоть как-то было связано с искусством. Может быть поэтому, когда в десятом классе за Аллой начал «ухаживать» курсант военно-музыкального училища, Алевтина Ивановна была просто на седьмом небе от счастья.
Валера, так звали ухажера, был парень видный и по военному подтянутый. Да к тому же, еще и музыкант. О лучшем зяте Алевтина Ивановна и мечтать не могла. А как красиво он ухаживал за дочерью! Никогда не приходил с пустыми руками, всегда с цветами, тортиками, или с дорогими конфетами. А то, что ухажер этот не нравился дочери, Алевтину Ивановну не очень-то и беспокоило. Молоденькая Аллочка еще была и глупенькая, потому и не понимала своего счастья…
Возможно, если бы Алла была хоть чуток некрасивей, ей и повезло бы в любви. Полюбил бы ее какой-нибудь скромный парень и они бы поженились и жили бы размеренной жизнью, к которой она так привыкла с детства. Но в том-то и дело, что тихие и скромные не решались даже подойти к такой красивой девушке. Робели. А вот наглые приставали так часто, что Алла не знала куда от них деться.
Алла и сама толком не могла разобраться, почему ей с Валерой было неуютно. А он, увы, не понимал, что трудно обмануть женскую интуицию и заставить полюбить себя такую серьёзную девушку, если сам не любишь. Прежде всего Валере было приятно, что ему завидуют. И друзья и недруги. Но встречался он с Аллой, конечно, не только поэтому. Алла ему очень даже нравилась. А вот любовь… Он не знал, что это такое. Будучи единственным, да к тому же еще и поздним ребенком в семье, он привык к тому, что его постоянно баловали и исполняли любые капризы. Может быть поэтому, так уж получилось, он любил только себя.
2005 год. Февраль
Сквозь занавеску на окне больничной палаты пробивался серебристый лунный свет. Сквозь марлю просвечивал силуэт решетки.
В палате стояло всего две кровати. Алла лежала на кровати, стоявшей ближе к окну. На соседней койке спала женщина примерно ее возраста. По животу, куполом вздымающемуся под одеялом, было понятно, что ждать разрешения от бремени ей оставалось недолго.
Алла осторожно встала с кровати и на цыпочках подошла к окну.
Ее соседка, румяная толстушка Валя, чутко среагировала и открыла глаза.
— Ты що меня пужаешь? — спросила она.
2005 год. Март
Алла сидела в большом светлом медицинском кабинете. За окнами с решетками, виден был то ли парк, то ли лес.
— Звонить только отсюда, — монотонно говорила Алле заведующая отделением. — И только в моем присутствии. Для матери — вы в командировке. Деньги ей выслали, в чем сможете убедиться во время разговора. Еще раз предупреждаю: в случае чего, связь будет прервана…
— Но ведь я могу закричать, — неуверенно сказала Алла. — Или попросить маму помочь мне…
— Мы контролируем каждое ваше слово, — заведующая протянула Алле трубку телефона. — Ваш голос будет слышен с задержкой, которая объяснима расстоянием между нами и Москвой. Спутниковая связь, и все такое… Короче, мы можем прервать ваш разговор в любое мгновение. Неполадки на линии, так сказать. Надеюсь, вы понимаете меня правильно?.. Суммы, которые вы у нас получаете, думаю, того стоят…
— Мама?! — Алла внешне казалась вполне спокойной. — Да, мамочка, у меня все в порядке! Да, задержусь. Не знаю… Месяца на два, не меньше… Деньги получила?.. За что же ты меня благодаришь?! Я же сказала, что хорошо теперь зарабатываю…
4. Подозрительная фирма
Алевтина Ивановна Кононенко всю жизнь состояла при армии. После развода с мужем его сослуживцы помогли ей устроиться на работу, и получить однокомнатную квартиру. А когда перестройка и «Павловская реформа» обесценила вклад в сбербанке и зарплату дочери, Алевтина Ивановна устроилась работать уборщицей на воинский склад.
Дочь не захотела жить с матерью. После того, как друг семьи Павел Иванович Широков устроил её к себе, в московскую охранную фирму, Алла договорилась с руководством своего предприятия и продолжала жить в общежитии. Однако проработала там Алла меньше полугода, поскольку Широков вынужден был уйти на другую работу, куда он не мог взять Аллу. Во всяком случае, на первых порах.
А с новым сексуально озабоченным начальником дочь не сработалась. Правда осенью Алле, наконец-то повезло: она нашла постоянную хорошо оплачиваемую работу. Но материнская интуиция подсказывала Алевтине Ивановне, что не все с этой работой чисто. И это несмотря на то, что перед командировкой в Сибирь Алла передала ей немалую сумму денег, а позднее каждую неделю звонила. Материнское сердце не могли обмануть ни деньги, ни эти редкие странные звонки…
2005 год. Июнь
Алевтина Ивановна медленно спускалась по крутым ступенькам в полуподвальное помещение, напротив которого было припарковано несколько иномарок. Испуганно взглянув на видеокамеру, которая висела над входной дверью, Алевтина Ивановна нажала кнопку звонка.
Через некоторое время раздался строгий мужской голос:
— Вы к кому?
— К Павлу Ивановичу я, — испуганно проговорила Алевтина Ивановна. — Кононенко моя фамилия…
— Минуточку… — дверь открыл высокий полноватый мужчина лет сорока. Это был Сергей Мишкин.
5. Подмосковные вечера
Аслан Мирзоев встретил Андрея, как старого знакомого и провел в свой крохотный кабинет, заваленный коробками с товаром.
— Почему давно не видно, дорогой? — спросил он с едва уловимым акцентом, что говорило о его длительном пребывании в Москве.
— Так ведь уже больше года мы здесь не работаем…
— Жалко… — Аслан покачал головой. — Постоянным клиентам всегда рад. Особенно — таким, как вы… В наше время хорошо иметь добрые отношения с ребятами, умеющими постоять за себя…
— А постоянным клиенткам не рад? — Андрей напрягся, внимательно наблюдая за оживленной мимикой и жестикуляцией южанина.
2002 год. Август
… В то время Андрей ухаживал за Аллой и часто провожал ее во Фрязино, а иногда даже к матери, в Орехово-Зуево. Жила Алевтина Ивановна недалеко от моста через Клязьму, расположенного рядом с бывшим горкомом партии.
Летний вечер был достаточно прохладным, и Алла не отказалась накинуть на плечи пиджак Андрея.
Они проходили мимо учреждения, перед которым, в своеобразном палисаднике, стоял памятник Ленину.
— После института в почтовом ящике работала, — рассказывала Алла. — Мы там что-то для космоса разрабатывали…
— Все было так засекречено, что ты не знала над чем вы работаете?!
2005 год. Июнь
… Спустя три года, Андрей вновь стоял на том самом мосту. Только теперь до заката оставалось еще немало времени.
На берегу Клязьмы загорали пацаны. В воде бултыхалось двое.
Андрей взглянул на часы, затем на дом, за мостом, в котором жила когда-то Алла. Времени до следующего поезда на Москву еще хватало и он, поддавшись ностальгии, пошел в сторону хорошо знакомого дома.
Двор дома на улице Лопатина был огромен. Здесь имелись и детская площадка, и скамейки, и памятная Андрею беседка.
В песочнице под ярким весенним солнцем копошились детишки. Их было немного; большая часть детворы пребывала в детском саду.
2002 год. Август
… В один из теплых летних вечеров Андрей и Алла сидели в беседке, напротив подъезда, в котором жила Алла.
— Ты мне нравишься, — говорила Алла. — И я вряд ли еще встречу такого хорошего человека. Но ты ведь со мной замучаешься…
— Лучше мучиться с любимым человеком, чем жить с нелюбимым. — Андрей пытался в меру своих сил разрядить обстановку. — Ты не бойся, я терпеливый. Неужели не чувствуешь?
— Порой даже удивляюсь. Спасибо…
— Спасибом сыт не будешь, — все еще пытался шутить Андрей. — Объясни в чём дело! Я не такой уж тупой: пойму…
2005 год. Июнь
От воспоминаний Андрея отвлекло появление из подъезда женщины. Он не сразу осознал, что это Алевтина Ивановна. Мать Аллы.
Некоторое время они смотрели друг на друга. Наконец Андрей поднялся со скамейки и подошел к женщине.
— А я смотрю и не пойму, откуда же я вас знаю? — проговорила Алевтина Ивановна. — Вы ведь у Павла Ивановича работаете?
— Совершенно верно.
— Так зря вы сюда приехали. Алла последние годы в общежитии жила. Мы с ней поссорились из-за того, что я тогда снова хотела обратиться за помощью к Павлу Ивановичу. Слишком она у меня гордая…
Часть вторая.
У Черного моря
1. Никита и Костолом.
2005 год. Май
В этот душный воскресный день, приехавший с юга господин, с внушительным животиком и ранней одышкой, потел отнюдь не от жары, к которой привык с детства. Никита Гаврилиади испытывал самый обыкновенный страх. Ему очень не хотелось ехать на эту встречу, но от нее зависело слишком многое. Тем более что этой встречи он добивался на протяжении длительного времени.
В конце концов Никита заставил себя выйти из чрева присланного за ним джипа.
У подъезда чудом уцелевшей на окраине Москвы «хрущобы» Никиту встретил угрюмый кавказец, напоминавший знаменитого в пятидесятых годах американского актера Энтони Куина, в роли Квазимодо. Рядом с ним подпирали стены двое коротко стриженых братков. Это были или москвичи, или представители какой-то подмосковной криминальной группировки. Во всяком случае, — славяне.
Один из верзил остался у входа в подъезд, второй — на лестничной площадке, возле дверей квартиры, расположенной на первом этаже. Вели себя охранники криминального босса спокойно: один — осмотрел все подходы к подъезду, а второй — постоянно поддерживал связь с верзилой, расположившимся наверху, у выхода на чердак и крышу.
Кавказец молча сопроводил Никиту в гостиную, где в кресле перед невысоким столиком восседал Костолом, приезжий криминальный авторитет. Лицом гость столицы походил на злодея из комиксов: узкий лоб, гигантские надбровные дуги, тяжелая челюсть с выдающимся вперед раздвоенным подбородком. Лишь умные и внимательные глаза Костолома контрастировали с его грубой физиономией.
2. Нежданная встреча
2005 года. Июль
Андрей Янин и Сергей Мишкин прибыли к морю в самом разгаре бархатного сезона. Их окружали пальмы и кипарисы, туристы в шортах, но главное — разомлевшие от южного солнца женщины, томящиеся в ожидании неземной любви, или хотя бы банального секса. Земной рай, да и только! Вокруг было столько загорелых, здоровых тел, что у вновь прибывших москвичей срабатывал комплекс бледной немочи.
Друзья шли мимо пальм и кипарисов, мимо роскошных гостиниц и пятизвездочных отелей, перед которыми поджидали своих хозяев иномарки, мимо столиков с разноцветными прохладительными напитками и мороженым, мимо женщин, гулявших по приморской аллее в купальниках и казавшихся сплошь прекрасными и соблазнительными.
— Мы лишние на этом празднике жизни, Киса, — процитировал классиков Сергей. — Люди здесь кайф ловят, а мы только вкалываем…
— Можешь хоть какое-то время не думать об этом? — Андрей проследил взгляд Сергея, направленный на симпатичную девушку в весьма открытом купальнике, и дал напарнику шутливый подзатыльник.
Крепкий, загорелый, с легкой проседью на висках Андрей выглядел достаточно презентабельно. Во всяком случае, взгляды представительниц прекрасного пола были направлены на него значительно чаще, чем на располневшего компаньона.
3. В Москве
Отчитываясь по командировке, Андрей понял, что шеф слушает его не очень внимательно. Немало удивившись этому, он быстренько подвел итоги:
— Поездка подтверждает данные зондажа. Несколько месяцев назад произошло перераспределение сил. Вот диск с отчетом, вот билеты, вот счета, включая затраты на ужин с Легатом, то есть, пардон, с Тихомировым.
— Это потом, — устало проговорил Широков, пряча диск в сейф. Он откинулся на спинку низкого мягкого кресла, развернулся вместе с креслом к Андрею и неожиданно пошлепал пальцами правой руки по своей блестящей лысине. Эта привычка осталась у него, с тех пор как он методами массажа вел безуспешную борьбу с облысением.
— Пал Ваныч, ты скажешь, наконец, что тут стряслось? — Андрей пытался подавить чувство досады, вызванное равнодушием к информации, собранной не без риска.
— Пока, слава Богу, ничего… — отозвался бывший полковник разведки. — Я ознакомлюсь с отчетом… Но сейчас не о том. Хотя, новое задание тоже будет связано с теми же местами…
4. Таня
Вечером Андрей, сверив адрес, вошел в подъезд обычного московского дома. Поднявшись в лифте на третий этаж он глянул в записную книжку и позвонил в нужную дверь.
— Вам кого? — спросил из-за двери старушечий голос.
— Антонина Ивановна, извините, пожалуйста, за беспокойство… Когда-то, очень давно, я учился с Таней… В одной школе… Андреем меня зовут. Может быть, Таня рассказывала обо мне?..
— Андрей?.. — дверь приоткрылась на длину предохранительной цепочки, и в щель с подозрением глянула Танина мама, сухонькая старушка лет семидесяти.
— Еще раз извините, пожалуйста… Я долгое время не был в Москве… Вот… — Андрей показал Антонине Ивановне фотографию, на которой он был запечатлен вместе с Таней. — Она с вами проживает, или?.. Я её очень давно не видел. Лет двадцать …
5. «Дайвинг-Клуб».
2005 год. Август
На следующий день Андрей подходил к Приморскому Парку, очень популярному в этом южном городе. Он вновь шел по той самой улице, на которой встретил девушку, похожую на Таню.
Вокруг продолжался вечный курортный праздник. И это несмотря на то, что погода в этот день была уже не столь солнечная. Поменьше было и мужчин в шортах, и девушек в купальниках. Бархатный сезон приближался к концу. Туристов в этом году было не так уж и много, сказывались последствия спада цен на нефть. И это — несмотря на относительную дешевизну фруктов и овощей. Больше здесь крутилось молдаван и вездесущих «лиц кавказской национальности».
Андрей присел на скамейку около автобусной остановки, на которой он потерял из виду таинственную незнакомку. Рядом с ним взгромоздился Саша Бугров.
— Это совсем рядом, — тихо сказал Саша, передавая Андрею пару листков бумаги. — Держи адрес и медсправку. Без нее в бассейн не примут. Здание бассейна по этой улице — до поворота налево. Там — сам увидишь.
— Держись пока подальше, — Андрей прикурил от Сашиной сигареты. — Хвоста, вроде, нет, но все-таки… — Он встал, и, не оглядываясь, направился к указанной улице.
Часть третья.
Операция «Моздок»
1. Предложение Костолома
Сидя в салоне аэробуса, Андрей некоторое время задумчиво смотрел на экран планшета. Рядом с ним в кресле, Сашок листал красочный туристический журнал.
Стюардесса разносила пассажирам прохладительные напитки. Андрей выпил апельсиновый сок, вставил в планшет флешку Инги и открыл нужный файл.
«Даже не верится, что так много может измениться за несколько дней, — прочитал он первую строку текста, не имевшего заголовка. — Впрочем, по порядку… По западному гороскопу я — рак, то есть моя стихия — вода. Следовательно, подобно воде, я могу принимать форму любого сосуда, в который наливают эту воду. Может быть, отсюда эта моя клятая разносторонность: никуда не деться от того факта, что у меня получается всё, за что берусь. Потому и трудно выбрать главное в жизни. До сих пор — не определилась даже с профессией. Ведь не Леонардо же я, в конце концов, чтобы заниматься всем подряд!..
Я, разумеется, имею в виду не Леонардо Ди Каприо, от которого тащилась во времена премьеры «Титаника». Даже не верится, что так многое может измениться за каких-то семь лет!
В одной книжонке об астрологии сказано, что ракам трудно концентрироваться на чем-то одном, что им трудно быть лидерами и принимать на себя ответственность. Уж слишком мы, раки, осторожны и нерешительны. Семь раз отмерим, а потом… так и не рискнём отрезать. Даже в тех случаях, когда рискнуть надо было. В воображении своём горы сворачиваем, а на деле…
2. Отправление «Мурены»
«В это утро дядюшка был особенно взвинчен. Он постоянно поглядывал то на часы, то на телефон. И еще он много курил, что в последние годы бывало крайне редко.
— Так мы отправляемся, или как? — спросила я дядюшку, после завтрака. Причем спросила, самым беззаботным голоском.
— От погоды зависит, — отмахнулся дядюшка. — Не видишь — какая?
— Звонка он Костолома ждешь? — прямо спросила я.
— Ч-черт!.. — дядюшка подошел к окну, и некоторое время смотрел на облачное небо. — Я ведь тебя просил не влезать, куда не следует…
3. В бездне
«— Каюта номер шесть, — напомнил Костолом перед тем, как я и дядюшка надели подводные маски. — Большой такой желтый чемодан и коричневый кейс…
— Про кейс в первый раз слышу, — попробовал возразить дядюшка.
— Брюлики там, — терпеливо пояснил Костолом. — Они еще на несколько десятков лимонов потянут…
— Брюлики? — не понял дядюшка. Он у меня очень несовременный: боевики не смотрит, массовое чтиво игнорирует… По сути, он как был кабинетным ученым, так им и остался. Несмотря на все свои старания как-то вписаться в нашу бурно меняющуюся действительность.
Когда-то, в совковые времена, он работал в Москве. В середине восьмидесятых, ещё до моего рождения, у него умерла жена. Он ее очень любил и тяжело переживал потерю. Чтобы сменить обстановку, дядюшка переехал сюда, к морю, где жила его сестра и где прошло его детство. К счастью, в юности он увлекался подводным плаванием, потому и устроился инструктором в клуб подводников. Много лет спустя, он организовал свою фирму, в которой успешно обучал желающих дайвингу.
4. Победа дилетантов
«Вторично мы всплыли рядом с правым бортом «Мурены».
Двое бандюков стояли в разных концах палубы, тщетно высматривая нас, с нашим бесценным грузом.
В первую очередь мы отправили на дно наши новенькие акваланги. Жаль, конечно, было, но жизнь дороже.
Потом дядюшка осторожно привязал кейс с бриллиантами к лесенке, по которой мы и сопровождающие нас лица должны были подняться на яхту.
И начался наш последний и решительный бой.
5. Метаморфозы «Мурены»
«— Ну, что, Георгий, будем сотрудничать, или как? — строго спросила я капитана «Мурены», когда убедилась, что дядюшке ничего не угрожает.
— Будем, конечно, — Жора попытался улыбнуться трясущимися губами. Видимо, его голова никак не могла осознать тот факт, что пигалицей и кабинетным червем были уничтожены все бандиты, во главе с самим Костоломом. То есть монстром, терроризировавшим полгорода…
— Сматываться надо поскорее, — продолжил Жора. — Того и гляди, здесь кто-нибудь появится…
— Если никто столько часов не появлялся, то и теперь вряд ли, — сказал дядюшка, подойдя ко мне и Жоре. — Что будем делать с чемоданом?
— Вы что имеете в виду? — я вновь прикинулась дурочкой.
Часть четвертая.
Фирма «Геронт»
1. Байки Завесы
… Самолет подлетал к Москве.
Андрей выключил планшет и некоторое время задумчиво смотрел в иллюминатор.
Исповедь Инги потрясла его. Он, конечно, не исключал, что девушка кое-что сгустила и приукрасила, однако его смущал сам факт принципиальной возможности всего ею рассказанного.
К тому же ей не было ещё и двадцати!
Еще больше Андрея тревожило отношение Инги ко всему происшедшему. И дело было не только в её поразительном цинизме. И не в её экстрасенсорных качествах, о которых было напущено столько тумана. Сам Андрей мыслил конкретно, пытаясь дать всему хотя бы нечто похожее на научное объяснение.
2. Долгожитель Пушкарев
Первым решили посетить бывшего директора засекреченного института Бориса Семеновича Пушкарева. Почетный член множества зарубежных академий проживал в «сталинском» доме. Поэтому потолки в квартире были высокими, а окна — узкими, что делало интерьер жилища академика достаточно необычным.
— Годы, знаете ли, дают о себе знать, — слегка охрипшим голосом жаловался Борис Семенович, позируя перед фотокамерой. — И это, несмотря на примерный образ жизни, тренировки и закаливание…
Выглядел академик, значительно моложе своих лет, но даже относительно малое количество морщин и отсутствие мешков под глазами, не могли омолодить его глаз, с мудрой тоской взирающих на окружающий мир. В целом же худощавое лицо академика оставалось еще достаточно энергичным.
Пока моложавая супруга Бориса Семеновича накрывала на стол, новоявленные журналисты попытались взять быка за рога.
— В основном нас интересуют последние годы вашей работы в институте, — мягко сказал Аркадий Петрович. — Нам, конечно, интересен период вашего знакомства с Вавиловым, Лысенко и Мичуриным, но у нас уже есть подборка материалов об этом времени.
3. Брижинский
— Для ускорения опроса лучше действовать врозь, — предложил по дороге от Пушкарева Аркадий Петрович. — Вы, Андрей, отправляйтесь к Розалии Николаевне, а я — к Брижинскому.
— А может, наоборот?
— Вы, Андрюша, мужчина представительный, и ни одна дама перед вами не устоит. А вот с такими хмырями, как Брижинский у меня, поверьте, опыта общения больше.
— Вы уже изучили его досье? — спросил Андрей.
— Ещё как изучил!.. Думаю, вам интересно будет узнать малоизвестные подробности?
4. Фильм
— Ход истории убеждает, что социальные и нравственные нормы постоянно претерпевают изменения, — зазвучал на фоне начальных титров голос автора. — Возможно, в будущем нас ждут такие реальности, о которых мы сейчас и помыслить не можем…
На экране появился интерьер операционной. Люди в белых халатах вершили свое «кровавое дело».
— Уже в наше время можно создавать для клиентов доноров, от которых затем пересаживать им органы, или даже тела, — продолжал голос автора. — То, о чем писал Александр Беляев в своих романах, благодаря успехам современной генетики и микрохирургии, вполне реализуемо. Представьте, что для нашего клиента лет в тридцать-сорок, создается несколько доноров. Когда у пациента начнет, к примеру, «шалить» сердце, можно пересадить ему новое сердце, а потом, по мере необходимости, — пересадить от других доноров печень, не разрушенную горячительными напитками и жареным мясом, или почки, желудок, селезенку, гормональные железы…
Кадры кинохроники о медиках и биологах, ведущих какие-то эксперименты, казались Андрею невыразительными, по сравнению со словесной информацией, обрушившейся на него…
— И не будет никакой реакции отторжения, поскольку, по сути, это будут его «родные» органы, против которых не восстанет иммунная система. Протянет такой биологически протезированный субъект несколько лишних десятков лет, а там, глядишь, начнут сбываться прогнозы трансгуманистов, или начнут погружать людей в состояние анабиоза. После пробуждения, такой господин сможет купить себе и более существенное продление жизни…
5. Розалия Николаевна Крейн
— У вас кофе остыл, — Завеса выключил компьютер. — Да и госпожа Крейн заждалась…
— Почему вы сразу не показали мне это?.. — Андрей был настолько ошеломлен увиденным, что с трудом формулировал фразы.
— На то были весьма веские основания… — Аркадий Петрович вручил диск Андрею. — Остальное досмотрите на досуге…
Личный «джип» Ахмеда мчался по улицам Москвы. Вёл его угрюмый кавказец, один из бесчисленных родственников Ахмеда.
