Р.С. Глэзер работала в «Майлстоун», в комплексе, расположенном на бывшей буровой платформе в восточном Средиземноморье. Фирма относилась к кластеру частных военных компаний, управляемых корпорацией «Кси-сервис». Её подразделение не занималась планированием и проведением военных операций. Её задача была – наблюдение. И еще раз – наблюдение. И, в конце концов, выработка предложений для тех, кто будет действовать – для оперативных подразделений «Кси-Сервис».

Р.С. вела наблюдение за южной зоной ответственности.

К пятому июню ситуация там была такова: новороссийское ополчение выбило сине-желтую гвардию из укрепрайона «Сiч». На участке в двести километров вверх по днепровскому течению установилось шаткое равновесие. Там не было крупных воинских формирований ни одной из сторон, а киевская влада присутствовала лишь виртуально. Она раздала последние деньги панам магнатам, обещавшим набрать армию суперпрофессионалов и установить наконец державный порядок назло москалям. Но паны пока не торопились, потому что знали лучшее применение деньгам. Многие жители покидали регион, по нему кочевали банды, что нещадно грабили беженцев; особенно издевались над стариками, в которых подозревали ветеранов Советской армии. Так что беженцы старались старались пользоваться речным путем, чтобы добраться до моря и как-нибудь переправиться в русский Крым. Однако ЧВК «Грейхаунд» провела минирование Днепровского лимана. Тральщики Черноморского флота вели разминирование, но немецкие мины «Tintenfisch», исполненные из квазиживого материала и обладающие стайным искином, с трудом уничтожались с помощью традиционных методов траления. Выручали обученные дельфины, только их было мало и они погибали. Населенные пункты в устье Днепра были переполнены людьми, которые по большей части ночевали на улицах.

Впрочем, в «Майлстоун» это никого не трогало. «Страданиями населения» занималась другая фирма, которая могла их продать лишь в том случае, если можно свалить вину на русских.

Все, кто работали с Р.С. Глэзер в «Майлстоун», русских ненавидели – что комми, что не-комми, без разницы. Это был обязательный эмоциональный фон, поддержание которого стоило немалых денег большим боссам. Р.С. тоже прошла все обязательные нейролингвистические тренинги по выработке «образа врага», причём с хорошей итоговой оценкой, и русский был для нее, конечно же, пьяным кровожадным «ватником». Но иногда это не действовало; она видела, что «ватники» хорошо относятся к мирному населению и воюют по правилам, в отличие от своих противников. Да, русские и раньше были ужасные злодеи, но, может… и тогда кто-то умело лепил «образ врага»?

Мошкары здесь было не меньше, чем в Западной Сибири. А сетка порвалась. Знаменский обмотал лицо косынкой на манер бедуинов, оставив только глаза – душно, да и в глаза эти демоны всё равно лезут.

Только на третий час инфракрасный канал прицела показал

тех

– вражеские коммандос, идут разбившись на тройки. В последней тройке один несет что-то вроде… пылесоса.

Так обойдемся без лишнего трёпа, чтобы не дать себя обнаружить. Он берет на себя вторую тройку, Данкверт по близкосвязи передал, что третью, Никитскому остается четвертая, Гордиенко и Шрагин слишком далеко. Командир и Керженцев должны сейчас покончить с передовым дозором басурман. С первым выстрелом начинаем действовать. На старт, внимание. Бабахнуло. Прицельный комплекс уже захватил всех трех. Легко, быстро и плавно нажимаем спусковой – раз, два, три. Кажется, двенадцать выстрелов почти слились. Противник лежит, криков не слышно. Должно быть, угомонились разом.

Вот лейтенант Данкверт выходит из укрытия. Попал в луч солнца, пробившего брешь между двумя облаками, но все равно виден только контур благодаря камуфляжу-невидимке с покрытием из метаматериала. Подходит к одному из валяющихся турок. Вот зараза, прогремело еще два выстрела подряд. Наверное, один из турецких коммандос был только ранен.

Знаменский не выдержал, скинул маскировочный мат и в десять секунд добрался до маленькой проплешины в прибрежных зарослях тростника и рогозы, откуда прозвучали выстрелы.