Многочисленные истории, анекдоты и шутки разыгрывают тот имидж разведки, который создан и подпитывается шпионскими романами и фильмами (прежде всего — о Джеймсе Бонде, агенте 007). Но реальность смотрится в сравнении с этим часто совсем не впечатляюще. Как писал немецкий эксперт Эрих Шмидт-Эенбоом, «вторая древнейшая профессия» благодаря распространяемому шоу-бизнесом романтичному нимбу создает ошибочное представление, якобы целью ее работы является использование храбрых агентов, действующих в тылу противника и выкрадывающих тайны из секретных кабинетов чужеземных держав. К повседневной работе разведки это представление имеет весьма малое отношение. Хотя публичное восхваление или, напротив, насмешки над неудачами, чаще всего касаются именно этой, пусть и очень малой, части их работы.

Но секретные службы — явление особенное. Они действуют скрытно и, на первый взгляд, недоступны контролю перед обществом, как иные части государственного механизма в демократических странах. Кроме того, именно спецслужбы заработали весьма сомнительную славу в качестве инструмента подавления в диктаторских режимах.

Разведка, чтобы быть эффективной, должна хранить часть своих мероприятий в секрете. Это осложняет исправление предрассудков. Секретные службы, конспиративно наблюдающие за экстремистами, террористами и агентами противника, были бы бесполезны, сели бы предоставляли широкой общественности методы своей работы и полученные в ее результате сведения. Подобной «прозрачности» просто не может быть, но именно это всегда питает мифы и спекуляции вокруг разведки.

У разведок есть четкая иерархия при получении информации. Сначала оцениваются открытые источники, и проводится получение сведений в ходе обычных разговоров. Если необходимо использование разведывательных, т. е. тайных средств, то на первом месте стоят бесчисленные возможности технической разведки. Но уж если и их недостаточно, то начинаются попытки вербовки информаторов и «доверенных лиц»

[1]

— агентов. И лишь после этого используются кадровые офицеры разведки. В иерархии получения информации агенты не стоят на первом месте, поскольку их разоблачение всегда связано с опасностями личного и профессионального характера, а самое главное — с возможными политическими осложнениями.

Разъезжающий по всему миру силач, соблазняющий женщин, в дорогом костюме и со спортивным автомобилем, который в баре заказывает один коктейль за другим… Такие существуют только в кино, а не в реальной жизни разведки. Ведь настоящие агенты могут все, кроме одного — выделяться. Маскировка должна быть максимально аутентичной: любопытный журналист, честолюбивый практикант, добродушный работник посольства, заинтересованный ученый, незаметный сотрудник фирмы, ничего не знающий турист или удивленный посетитель выставки. Техническая разведка и открытые источники не позволяют получить все то знание, которое иногда требуется. Близость к источнику знаний часто является решающим фактором. Или ситуация, когда требуется информатор, постоянно проживающий в какой-либо среде и с соответствующим поведением. Так как разведкам все больше приходится действовать против организованной преступности и экстремизма, им требуется весьма специфичные агенты: убежденный нацист, торговец оружием, фанатичный исламист или человек из мира проституции и наркоторговли.

Задания «под прикрытием» не только связаны с большим риском. Помимо всего прочего, очень тяжело внедриться в тот узкий круг, откуда нужно получить информацию. Потому больше успеха может обещать использование не собственного кадрового разведчика, а вербовка того, кто уже находится в этой среде — доверенного лица или информатора. Информаторы это люди, которые сами или через третьих лиц имеют доступ к какой-либо организации, группировке или учреждению, но их не ведет оперативный офицер какой-либо спецслужбы. Они поставляют информацию по своему собственному желанию, не всегда постоянно и регулярно. Хотя трудно провести черту, но информаторами пользуются обычно в тех сферах, где речь не идет о преступлениях против государственного устройства. Например, это может быть использование в экономической сфере, в политической организации или — в общем смысле — вокруг лиц, принимающих решения.