Стоял словно тяжело контуженный, ничего вокруг не видя и не слыша, крепко сжимая в руке точно такие же, как будто обмакнутые в кровь цветы. Ровно восемнадцать штук. По числу погибших — по два на брата: Корней, Тертый, Татарин, Русик, Покемон, Медведь, Бутус, Наташа, Игорек.

Стебли, ломаясь, предательски хрустели… За что, Господи!.. Ну за что мне все это?.. Что я такого сделал в жизни?..

Сколько так стоял, не знаю… Время точно остановилось.

Вывел из этого состояния развязный смех, сальные шутки пополам с матом, произносимые не особо трезвыми голосами. Налитыми кровью глазами посмотрел вокруг…

За то время, что находился в прострации, к столику, установленному на Аллее Славы специально для удобства пришедших поклониться могилкам, подошла шумная компания довольно молодых парней и девчонок, лет двадцати в среднем. Другого места не нашли, что ли? Ничего святого!

Хотя понедельник традиционно и считается тяжелым днем, для меня он выдался на редкость удачным. Посетив с утра поликлинику, был обрадован тем, что больничный, наконец-то, закрыли. Даже не верится! К работе приступать во вторник. Как раз мое родное отделение дежурить заступает. Устал уже дома прозябать без настоящего дела. То, что прописали щадящий режим, нисколько не опечалило. Кто там меня станет контролировать? Понятно, что запредельные нагрузки и сам поначалу организму давать не буду. Да и в рукопашку втягиваться придется постепенно. Не хватало еще по свежачку-то новый сотряс заработать!

Во вторник на базе с утра ажиотаж. Как объявили, к нам едет ревизор! Ну это, конечно, образно. Ревизор не ревизор, а инспекторская проверка из Москвы. Облачили в модную формулировку: «оказание методической помощи». Какую такую методическую помощь могут оказать люди, совершенно не знающие специфики региона? Для которых Энск просто точка на карте… Одна нервотрепка от их появления.

Ничего не поделаешь! С самого утра вместо боевой подготовки пришлось приводить в порядок служебные тетради, подгонять в них записи под даты запланированных занятий. Та еще морока! Писаниной мы заниматься не любим — легче пару раз в спортзал сходить, да на полигон сгонять. Сам себе удивляюсь, как это я умудрялся, будучи опером, по пачке бумаги за неделю изводить. Но что тут скажешь? Попала белка в колесо — пищи, да беги. А Удалой меня еще хотел в группу профессиональной подготовки определить! Да я бы там, на перекладывании бумажек, с тоски удавился.

Вообще-то интересная у нас работа! Взрослые мужики, а играем в войну, как в детстве. И за это нам еще и деньги платят. Если бы не визиты проверяющих, начинающих указывать, что и как должно быть — просто мечта и сказка. Добро бы инспектирующие еще сами знали, как и что по нашей линии заставляет нарабатывать сама жизнь. А то ведь до смешного доходит: в самом начале чеченской войны, где-то в середине декабря девяносто четвертого года, еще до штурма Грозного, перед нашей первой командировкой на Кавказ приехали по нашу душу из Москвы два таких вот «крутых перца» — сам черт им не брат. Награды боевые новехонькие на груди поблескивают, явно свежеполученные. Проверяли боевую подготовку.

Мы поначалу даже обрадовались. Как же, мужики буквально только что на войне побывали! Сейчас нас попутно с проверкой нужным вещам обучат, со спецификой боевых действий в условиях Кавказа ознакомят… Ага! Как же! Счас! Держи карман шире! Поначалу только молча смотрели на наши тренировки и на, как принято в таких случаях, показные занятия. Потом раздухарились, и давай указывать: то мы делаем неправильно, это неверно. Если слушать их, выходит, и в училище меня готовили не тому, что на войне и при диверсиях требуется. А о том, как же нужно-то, ни слова. Терпели мы их придиразмы, терпели… Но как только дело дошло до интересующих нас вопросов, которые «ревизоры» предложили задавать, начали их выспрашивать о жизненно необходимых в бою сведениях. Таких, как дистанция, с которой в основном работают чеченские снайперы, особенности тактики действий незаконных вооруженных формирований в различных условиях… Вот тут-то «боевые, обстрелянные» ребята и «приплыли». Не то, видать, рассчитывали услышать! Тоже мне, теоретики лыжного спорта! Выяснилось, что как таковых огневых контактов с противником они и не нюхали. Чеченцев даже пленных не видели, не говоря уже о вооруженных. Один из проверяющих только проблеял невнятно себе под нос: «Мы… генерала охраняли…».