— Как вы думаете, сможем мы их взять с поличным?

Стажёр вопросительно посмотрел на седовласого сержанта.

— Возьмём, что ж не взять.

— Это хорошо. Сохраним прыгунов…

Сержант хмыкнул, не отрывая взгляда от земли внизу.

Грег смотрел с высоты сто пятидесятого этажа на боевые машины, кружащие около здания «Супербанка». Штук восемь «вертушек», пара бронированных флаеров, спецназ и все полицейские силы округа охотились сейчас за одним человеком. Наверняка сейчас внизу выли сирены, прожекторы шарили по стенам и окнам небоскрёба, а на соседних зданиях расставлены снайперы. И, как это водится во всех боевиках, полицейские сейчас прятались за машинами, выставив вверх стволы штатных пистолетов и крупнокалиберных ружей. Грег усмехнулся — будто от наземного оцепления что-то зависело! Нет, всё будут решать группы захвата.

Грегу в какой-то степени было даже приятно, что вся эта суматоха поднялась из-за него одного. Он осторожно подошел к огромному, от пола до потолка, окну и посмотрел вниз. Да, пожалуй, на этот раз он влип. И крепко! Здание окружено со всех сторон, даже с воздуха перекрыты подходы. Грег угрюмо посмотрел на свой 45-мм «Шмеллер» — с этим против штурмовиков не повоюешь! Пистолет он таскал с собой на всякий непредвиденный случай и до сих пор ещё ни разу им не воспользовался.

Он со злостью пнул мешок с драгоценными гипнокамнями, общей стоимостью около полутора миллионов кредиток. Будучи огранёнными, эти камни улавливали эмоциональный настрой человека, светились всеми цветами радуги, а потому пользовались бешеной популярностью у звёзд шоу-бизнеса и жён нуворишей и стоили безумно дорого. Из-за этих камней Грег и должен будет отработать на рудниках Палекса лет двадцать — двадцать пять, что, естественно, не улучшит состояния его здоровья.

Финансовые воротилы всех миров слишком привыкли к попыткам взлома серверов, виртуальным кражам и перегонке денег со счёта на счёт, а потому с изрядной долей скепсиса относились к усилиям собственных служб безопасности по укреплению физической неприступности своих хранилищ — дескать, всё уже защищено настолько, что лучше и быть не может. Ограбления вживую ушли в историю, как однажды высказался по телестерео президент банковской корпорации «Скол», распространившей свои «щупальца» на шестидесяти планетах Империи. Действительно, если кто-то и пробовал ограбить банк лично, то эти случаи можно было пересчитать по пальцам, и каждый из них закончился поимкой незадачливого преступника.

— Разрешите войти?

— А, Лин, заходи! — майор Хенкель, начальник седьмого отдела Службы Безопасности Империи на Коррине приветственно махнул рукой. — Ну, рассказывай.

Лейтенант Джонс присел на стул

— Собственно, и рассказывать нечего. Прибыли на место вовремя, Сапий, конечно, уже всё успел распределить…

При этих словах майор Хенкель поморщился — полковник Сапий, начальник городской полиции, постоянно пытался вставить «палку в колесо» службе безопасности. И на этот раз решил урвать славу и награду за поимку межпланетного преступника, оставив СБ на вторых ролях.

— Григорий Шумский!

— Я! — Грег комично вытянулся на кровати по стойке «смирно».

— Расслабься, а то выглядишь, будто швабру проглотил, — пожилой полковник медслужбы оторвался от анамнеза и глянул на пациента поверх очков.

— При появлении старшего по званию солдат должен встать по стойке смирно! — процитировал Грег пункт устава, над которым только что ржал. — Стоять не могу, приходится так…

— Будешь много хохмить — в самом деле, стоять не сможешь, — многозначительно пообещал полковник. — Будешь дослуживать сидячим.

Четыре взвода подошли к казарме, там их встретил командир роты капитан Стренджер. Он был невысокого роста, но этот недостаток возмещался (даже с лихвой) шириной — капитан был почти квадратный. Стренджер так хмуро смотрел на курсантов, словно они отобрали у его любимой собаки порцию. Неожиданно он взревел:

— Р-равняйсь! Смирно! Отставить разговоры! — убедившись, что курсанты внимают ему, капитан продолжил уже тоном ниже: — Представляюсь: я — командир тринадцатой роты, капитан Стренджер. С этой минуты и до окончания срока обучения я являюсь вашим непосредственным командиром. Перво-наперво запомните, что, обращаясь к вышестоящему по званию, вы должны употребить слово «сэр». Это обязательно! Когда-то давно в одной из армий Земли воины начинали обращение со слова «товарищ», независимо от звания. К сожалению, ныне мы не употребляем это слова, а жаль. Оно очень хорошо характеризовало отношения друг к другу. Мы все здесь боевые товарищи, будь ты рядовой или генерал… — Стренджер сделал паузу, оглядывая строй. — Так вот, отвечая на вопрос, вы должны говорить «Так точно, сэр» или «Никак нет, сэр». Достаточно несложно, я думаю.

Капитан снова обвёл глазами строй и усомнился, что «достаточно несложное» обращение уложилось в умах рекрутов.

— Итак, вы все слышали речь командира полка. Большинство из вас призваны в ряды армии на основании закона Империи «О всеобщей воинской обязанности», некоторые заключили контракты. Но здесь и сейчас между вами нет разницы — каждый будет проходить курс войсковой подготовки на общих основаниях. Те, кто зарекомендует себя, как хороший курсант, имеют неплохие шансы попасть на специализированное обучение раньше срока в семь сольтанских месяцев.

Стренджер оглядел курсантов, те молча ели его глазами.

В центральном баре космопорта Джедейскар царило оживление. Экипажи двух тиранских грузовиков шумно, как и всё, что делают тиранцы, праздновали окончание длинного рейса. Судя по размаху и длительности пирушки, в которую оказались втянуты почти все посетители бара, премиальные членов экипажа уже перекочевали на счета владельцев заведения. Кроме тиранцев и людей, в алкогольной вакханалии азартно участвовали шесть ящеров-адеррийцев из местной технической службы — они заглянули в обеденный перерыв в бар, пропустить по рюмочке, да так и остались, увлечённые выпивкой за счёт щедрых тиранцев. Бармен сбился с ног, не успевая приносить из подсобки пластиковые банки с горячительным содержимым.

В большом овальном зале только два человека, сидевшие у стены за полупрозрачной ширмой из расписного паллийского шёлка, не принимали участия в бесплатном пиршестве. Один был одет в форму капитана государственного торгового флота и выглядел, как актёр из фильма про героев космоса: такой же загорелый, мужественный, с волевым подбородком. На самом деле, этот человек был руководителем огромной контрабандной сети. Другой выглядел типичным офисным работником. Тёмно-серый пиджак с затёртыми локтями создавал отчётливое впечатление, что владелец его — канцелярская крыса мелкого полёта. На самом деле, невзрачный клерк являлся посредником множества законных и всех крупных незаконных сделок, проводимых на Икстерре. Два человека неспешно беседовали, потягивая тонизирующие напитки.

— Руслан сейчас, наверняка, рвёт и мечет, не найдя половины техников на рабочем месте, — усмехнулся клерк, глядя, как два ящера рухнули на пол, сражённые непомерными дозами алкоголя.

— Руслан — это кто? — уточнил капитан.

— Новый начальник технической службы, ты его не знаешь. Его назначили уже после твоего последнего посещения Икстерры. Довольно суровый мужик, — клерк помолчал, заглядывая в свой высокий бокал, словно пытался обнаружить на дне что-то интересное. — Между прочим, близкий друг начальника таможни. Он тоже новый. Могу познакомить… за отдельное вознаграждение, разумеется.

Жуан Авелар, президент Краэтая, обожал устраивать в своём дворце полуофициальные приёмы в честь прибытия на планету высокопоставленных гостей. Официальная часть обычно заканчивалась уже через десять минут после начала празднества, после чего начиналось вольное общение присутствующих друг с другом, невзирая на чины и должности. На президентском приёме поощрялось непрерывное употребление крепких спиртных напитков и умеренное принятие несильных наркотиков, а также приветствовалась свобода нравов. В народе подобные приёмы называли оргиями, сам Авелар предпочитал словосочетание «светский раут».

Генерал Оттама занимал пост руководителя финансового управления штаба Краэтайского округа, а потому, как и прочее высшее военное командование, был вынужден посещать «рауты» господина Авелара. Непьющему чернокожему генералу было невероятно скучно находиться среди толпы пьяных гражданских чиновников и ещё более пьяных офицеров армии и флота, а потому он покидал дворец президента Краэтая часа через три после начала мероприятия, когда связная речь становилась явлением столь же редким, как и непочатые бутылки со спиртным.

Сегодня он, против обыкновения, задержался до полуночи. Но не потому, что решил сменить имидж сурового трезвенника. Сегодня Оттаме необходимо было переговорить с Зорантом — старшим консультантом министерства миграции. Генерал посмотрел на коммуникатор и недовольно нахмурился: его визави не торопился подходить к нему, хотя сам назначил встречу, и уже часа два подряд увлечённо болтал с изрядно поддатым полковником ВКФ.

Спустя тридцать минут Зорант, наконец, избавился от общества полковника и направился к Оттаме.

— Скучаешь, красавчик? — в этот момент за спиной генерала послышался хрипловатый голос.

Караван кораблей, везущих беженцев с Баянита и уцелевших легионеров, приблизился к Одде. Капитан Хешиир связался с планетой и запросил посадочные координаты. Обычно диспетчеры на отдалённых сельскохозяйственных мирах не торопились с выдачей координат (они даже не торопились просто выходить на связь), но на Одде капитан Хешиир был приятно удивлён. Не успел он представиться, как диспетчер тут же установил пять посадочных каналов. Хешиир соединился с другими кораблями в режиме конференцсвязи.

— Добро пожаловать на Одду, господа капитаны. Распоряжение из министерства миграции пришло уже давно, и мы всё ждали, когда же вы появитесь, — веснушчатое лицо диспетчера расплылось в широкой улыбке. — Трубу я установил прямо в центр космодрома, иначе ваши пять кораблей не поместятся. У нас, видите ли, не очень большая площадка…

Капитаны транспортников недоумённо переглянулись. Конечно, жизнь на отдалённой планете имеет свои минусы, и отсутствие контактов с новыми людьми сказывается, но чтобы диспетчер тараторил вот так без умолку, видели впервые.

— У нас на бортах более двух тысяч человек… — начал было Хешиир, но диспетчер тут же перебил его.

— Мы в курсе. Аппарат президента выделил средства. Я уже известил сотрудников, и вскоре представитель аппарата приедет на космодром.

Баянитский абориген широко раскрыл зубастую пасть — наверное, улыбался в предвкушении трапезы. Ещё бы, не каждый день он рвал на части человечину! Филипп содрогнулся, отступил на шаг, споткнулся о какую-то ветку и упал на спину. Баянит злорадно взвыл и прыгнул, метясь в горло человека. Филипп коротким, без размаха, ударом встретил кровожадного ублюдка, и руку ожгло болью в костяшках пальцев.

Найкель открыл глаза и тут же зажмурился — настолько ярким показался рассеянный молочно-белый свет гермобокса после полутьмы призрачного баянитского леса.

— Ну, доктор, я тебе шею-то намылю за «ужастиков», — прошипел Филипп, легонько тряся ушибленной кистью.

Он толкнул крышку гермобокса, но с таким же успехом он мог бы пытаться поднять «Созвездие Натта» целиком — крышка осталась неподвижной.

— Э-эй! Выпускай меня! — Филипп заколотил кулаком по стене гермобокса.

Генерал Оттама закончил разговор и задумчиво забарабанил пальцами по столу. Ему только что сообщили, что несмотря на тотальный контроль ещё трём фермерам удалось улететь с Одды. Их уничтожили уже после посадки на Гахелине. Для этого пришлось пожертвовать одним из агентов — он выполнил роль кровавого маньяка, взорвавшего корабль вместе с экипажем и пассажирами. Так дальше продолжаться не могло.

— Что ж, придётся вводить в действие нашего вице-адмирала, — тихо сказал Оттама, набрал на коммуникаторе номер Виловера и договорился с ним о встрече.

Оттама заказал в зале антигравитационного кегельбана дорожку, приехал в заведение заранее и заказал за свой счёт выпивку — будущий стресс адмирала надо было как-то смягчить, не то, не ровен час, помрёт раньше срока. Виловер не заставил себя долго ждать, прибыл ровно в семь, как и договаривались. Оттама предложил Виловеру выпить.

— Официант клялся, что это настоящая водка из бенгазийского чертополоха.

Себе Оттама налил красного вина. За дегустацией спиртного и пустой болтовнёй прошло минут десять. Вице-адмирал ёрзал в удобном, мягком кресле и не мог дождаться, когда же Оттама сообщит ему причину вызова.