«…были дни, когда имя Писемского произносилось с таким же уважением, как имена Тургенева или Гончарова, когда его талант считали первоклассным талантом, когда передовые литературные критики, не исключая автора «Очерков гоголевского периода русской литературы» и теоретика «мыслящего пролетариата», самым лестным образом отзывались об авторе «Тюфяка» и «Тысячи душ».
Сегодня исполнилось двадцать лет со дня смерти Алексея Феофилактовича
.
Он умер одиноким: его памяти были посвящены сдержанно-холодные некрологи, его хоронили без шумных погребальных почестей
[2]
.
Хоронили писателя, «плывшего против течения», хоронили автора «Взбаламученного моря»
[3]
.
Память о романисте, враждовавшем с прогрессивным лагерем эпохи «великих реформ», память о публицисте, посягнувшем на «святую святых» шестидесятников, пережила память о его светлых литературных подвигах.
А были дни, когда имя Писемского произносилось с таким же уважением, как имена Тургенева или Гончарова, когда его талант считали первоклассным талантом, когда передовые литературные критики, не исключая автора «Очерков гоголевского периода русской литературы»
[4]
и теоретика «мыслящего пролетариата»
[5]
, самым лестным образом отзывались об авторе «Тюфяка» и «Тысячи душ».
