Леди Ликсандра Меликова появилась на краю посадочной площадки в строгом соответствии с правилами этикета. За пять минут до прибытия высокой гостьи. Немолодая женщина хорошо знала цену этикету и правилам им диктуемым. За время, что младшая сестра доверила ей управление Горным замком и всем, что связано с ним, она успела перевидать множество аристократов прибывающих сюда для поправки своего здоровья. Будучи родной сестрой императрицы, она могла не беспокоиться об их претензиях, но и портить отношения с представителями влиятельных семей не любила. Большинство из них, особенно измененные, должны приезжать сюда регулярно. Управляющая горным замком замерла в ожидании, у нее еще были эти пять минут, что бы в очередной раз обдумать то, что смогла узнать. Сестрица не слишком делилась информацией. Почему-то предпочитая осторожничать даже по защищенной связи. А лично они не встречались уже со времен первого похищения принцессы.

Горный замок и несколько ему подобных, принадлежащих семье императора, представляли собой своеобразные санатории, в которых были сосредоточены все достижения медицины Объединенных миров, из области восстановления и лечения измененных самого разного уровня. Естественно, было известно и о том, что именно здесь проводят сиента измененные правящие империи. В том числе и лично император. Правда, для императорской семьи тут отводилось изолированное крыло, куда остальные гости замка не допускались. Иногда, если в этом возникала необходимость, в замке организовывали приемы, в том числе и с посланниками других стран. Но это бывало редко, только если император вынужден был задерживаться в замке достаточно долго. Кроме того, только дети императора тут проходили сиента. Остальные аристократы, даже за высокую плату проходили здесь лечение только после восемнадцати лет.

Что до женщин, то они и вовсе прибывают сюда для предродового периода, родов и послеродового ухода. Не даром Горный замок за глаза называют не столько лечебницей, сколько яслями высшей аристократии. Под это дело было выделено отдельное крыло замка, расположенное почти на удаленной вершине. Которое и представляло по своей сути родильный дом с яслями. Где высшие аристократки вынашивали детей и находились под наблюдением специалистов почти год. В этот раз, только, Адила предпочла все время провести во дворце. С ее спиной, не мудрено, что она предпочла остаться под наблюдением одного из ведущих врачей империи. Индерский не мог позволить себе надолго отлучаться из дворца, если в нем находился император и его дети. Кроме того, как выяснилось, эта беглая рабыня не понятно как выжившая после первого побега, оказалась мастером Альтер. О которых Ликсандра не мало слышала и даже как-то пыталась пригласить к себе. Ведь их методы помощи пусть и только первого и второго уровня, по отзывам специалистов были очень эффективны. Но несколько лет назад пришлось отказаться от этой идеи. Мастера оказались весьма щепетильны в отношении личной свободы и не захотели селиться в замке, где будут серьезные ограничения. Тем более, для подданных другой империи. Но вот оказалось, что девчонка из этих самых мастеров. Причем ее не только смогли уговорить практиковать во дворце, но и помочь императрице. Подробностей Ликсандра не знала. Но регулярные короткие сеансы связи с сестрой позволили понять, что в этой истории не малую роль сыграла принцесса. Что очень удивляло Ликсандру. Она знала племянницу не то, что злой, скорее одинокой, безоговорочно доверяющей только родителям и своему брату. Назойливое внимание остальных она скорее терпела. А тут, так подружиться с беглой рабыней.

Принцессу, свою племянницу, она знала хорошо, что не удивительно, учитывая что она со своим братом тут проводили каждый год далеко не самые веселые дни. Обычно беспокоиться по поводу ее претензий не приходилось. Не смотря на репутацию не самого безобидного ребенка во дворце, у леди Ликсандры никогда не было серьезных размолвок с принцессой. Чего нельзя сказать про персонал замка, и особенно его гостей. Принцесса никогда не отказывала себе в удовольствии пошалить за счет последних. Доставалось, разумеется, первым.

Немолодая женщина сидела по правую руку своего мужа и с возмущением смотрела на мнущегося сына. Семейный обед для парня не задался. Это он понял увидев в руках матери знакомый канцелярский конверт. Академия в таких вопросах предпочитала старую добрую бумагу. Чтобы не было вопросов.

- Жейран, ты ничего не хочешь нам объяснить по поводу этого письма? - С напряжением в голосе поинтересовался барон Никонский, глядя на сына.

- Так я же не знаю что в нем. - Попытался оттянуть неприятный момент молодой повеса.

В этот раз прием в честь праздника нисхождения решено было провести на выезде. На участие в празднике дало свое согласие посольство из Ларендейлы. Государство, с которым империя Ардейн делила одноименный мир. Когда-то, в результате войны, империя получила часть территории этого мира и присоединила ее в качестве одной из восточных провинций. Единственное независимое государство в этом мире не особенно и возражало против новых соседей. И больших проблем не доставляло. Войн не было, делить особенно ничего не приходилось. Но отношения за полсотни лет оставались какими-то напряженными. Причем причина этого никак не прояснялась. Соседи шли на переговоры, все приграничные вопросы разбирались на местах и не выходили на столичный уровень. Но вопросы, требующие официальных переговоров с участием правителя королевства или его личных представителей как правило, завершались ничем. Часто, они резко прерывались без внятного объяснения причин или под предлогом недостаточного уважения со стороны представителей большого соседа. Устраивать войны в отдельно взятом мелком королевстве было не выгодно для политического авторитета империи. Да и особого смысла не было. Провинция практически не имела серьезного значения. Но заключить военный союз было бы неплохо. Причем даже сами ларендейцы не возражали и соглашались начинать переговоры. Но пресловутое 'неуважение' все время вмешивалось в ход переговоров. Причем никаких объяснений делегации не давали, обвиняя всех в имперских амбициях и не уважении традиций маленьких государств. В нежелании вникать в их особый уклад. В последнем, в общем-то, была доля правды, и не маленькая. Назначение в эту западную провинцию наместником воспринималось в качестве ссылки. Провинция редко становилась центром внимания столичных властей и в экономике империи вообще была малозаметна. Потому и занимались этой проблемой в основном местные ученые. Да и то от случая к случаю. Но одна проблема все-таки стала слишком серьезной. Жителям провинции стал очень необходим доступ к морскому побережью своего мира. Так уж сложилось, что оно полностью находилось на территории королевства. Пока это было вопросом только удобства торговли самой провинции, он решался по мере необходимости путем соглашений на местном уровне.

Но так уж сложилось, что на территории королевства оказались природные телепорты с давним противником империи, который снова стал набирать силу. Так что местечковые интересы мелкой провинции вдруг стали перерастать в вопросы имперского значения. Переговоры о военном союзе длились уже больше двух лет. Ларендейцы не были заинтересованы в новом соседстве и были не против союза с империей. Правда особого рвения в этом вопросе не проявляли. И пытались вытянуть из переговоров все что возможно. В том числе и пресловутое 'уважение'.

Очередной приезд посольства нарочно был приурочен к празднествам. По совету привлеченных специалистов, было решено его обставить в стиле родного мира гостей, славившегося жарким и душным климатом. Потому, прием собрались провести в районе Приморского замка. Только не на берегу, в районе плантаций морской колючки с их непередаваемым запахом, а в живописном местечке в глубине густого леса. На широкой поляне, обычно служащей для праздничных выездов аристократии.

В конце лета тут стояла жаркая солнечная погода. Среди деревьев расположили гостевые шатры. На поляне планировали устроить гуляния, обычные для праздников. Для приема послов на удалении от центрального действа возвели большой шатер, не уступающий дворцовому залу по размерам. А переговоры с капризным посольством должны были проводиться в шатре, специально изготовленном по эскизам после тщательного изучения культуры ларендейцев.