Фантастика! Невероятная мистификация! Пишу по порядку. Электрический разряд: свечение, лечу в никуда. Затем толчки, тренькающие звуки движущегося трамвая, голоса пассажиров. И вот сижу на деревянной скамейке. Первый взгляд в окно — какого ляда?! Еду вдоль Марсова поля в Питере, напротив Летний сад. Как сюда занесло? Почему я одет в школьную форму, да и чувствую себя неестественно. Попутно осознаю, что моя комплекция и одежда претерпели значительные изменения. Ясно помню, как полез в сарай проверить электрику, получил разряд и вырубился. Мгновение назад, пребывал в 2016 году, а сейчас тогда какой? Рванул к выходу по мотающемуся из стороны в сторону вагону. Мне страшно, блин! Хочется побыть одному и разобраться в этой бредовой ситуации. Дорогу преградила энергичная дама с синей повязкой на рукаве. Господи, а это чудо откуда?

— Гражданин, ваш билетик!

Я заметил, что вагон оборудован кассами. Подобные изделия, рассчитанные на сознательных граждан, появились в конце шестидесятых. Деревянные скамейки и складывающиеся двери. Господи, да это же "американка", вспомнил колесящие по городу шикарные составы конца шестидесятых.

— Билет будем предъявлять? Нет билета, платим штраф тридцать копеек! Как не стыдно юноша!

— Сейчас, женщина. Не надо повышать голос, только найду деньги.

Итак, урок литературы. Окинув класс усталым взглядом, Соломоныч зафиксировался на нашей парте, ага, что-то почувствовал, подметил неуловимые изменения во мне:

— Петрушевский, милости прошу к доске, не стесняйтесь, берите мел, записываем тему урока. Смелей, Петрушевский, смелей. Открываем тетради и пишем "Омут светского общества", план. Далее, "Светское общество в романе "Евгений Онегин". А, что смешного?

Слышу ропот за спиной и стал перечитывать собственные каракули — "Омут советского общества"! Повернулся к аудитории, милые подзабытые лица одноклассников ожили, девчонки хихикали, парни зашептались. Забинков попытается погасить интерес аудитории:

— Ребята, успокоились. Петрушевский, исправляйте текст и будьте внимательны. Кстати, как называется подобный ляп?

Я напряг память и выдал по памяти:

Прошло две недели. На носу выпускные экзамены. Всю жизнь боялся этих дурацких, на мой взгляд, проверочных испытаний на знание предмета. Я, в силу лени, отсутствия собранности — поклонник ЕГЭ. Но когда ещё его изобретут к радости подобных мне расхлябанных и безыдейных подростков. Под вопросом, в первую очередь, геометрия, математика, за гуманитарные и общественные волновался меньше — всё-таки целая жизнь за плечами, а знал об этом только один человек и понятно кто, ха-ха. Не стоит описывать всю рутину событий мая-июня 1968 года, буду вычленять только узловые и наиболее интересные моменты. Ведь дневник, рано или поздно попадёт к массовому читателю, может будет опубликован и станет бестселлером. Например, "Записки будущего прошлого" — каково! Моя любимая британская рок-группа The Moody Blues уже год как сочинила свой эпохальный альбом Days Of Future Passed, название перекликается с условным названием дневника, оттого и вспомнилось. Это так, для знатоков. Сейчас несколько слов о моём хобби — вот тема близкая мне всю жизнь.

Прекрасно помню, как в конце прошлого года здорово увлёкся не только зарубежными записями, но и носителями западной рок-музыки. Одноклассник Сашка Политковский привадил. У него дома классный маг (магнитофон) и записи британских и американских рок-групп. Меня зацепило и я повёлся. К моменту" возвращения", у меня дома, в нарождающейся коллекции, имелось несколько синглов, а часть стены увешана фотками и плакатами волосатиков из-за кордона. Бабушка ворчала, дед не реагировал: "Перебесится и пройдёт". А маме даже стало интересно, куда заведёт подростковая вольность и когда потребуется родительское вмешательство. Проигрыватель" Юбилейный" без дела не стоял. Кроме того, в семье уже имелась огромная кипа пластинок советской эстрады, народных песен, знаменитых исполнителей вроде Козловского, классики, записей из цикла "Театр у микрофона" и прочего, вплоть до трофейного винила, что дед прихватил с последней войны.

Так вот экзамены. В первой жизни, помнится, на замечание, сделанное классной дамой о моём безобразном отношение к учёбе, я здорово психанул и резко ответил Белке: "Могу обойтись и без школы! Образование получить никогда не поздно, а учиться в классе, где тебя прессуют мне скучно и противно". Отношения и так складывались неважные, а после демарша, Белка меня возненавидела по взрослому. Это сейчас воспринимаю свой бзик, как гримасу переходного возраста, игру гормонов. Но тогда я написал заявление в середине мая и ушёл из школы со справкой.

Вот почему в школе, следуя заповеди не менять узловые точки в течении биографии, я тупо продублировал свой бездумный протест. И, как тогда, удивлённые лица одноклассников, Сноб вертел пальцем у виска — чего с дурака взять? Ладно, красавчик, я найду способ поставить тебя на место. Далее разговор на повышенных тонах с родными. Помню, дед и бабушка уговаривали остаться, мотивируя, абсурдность поступка потерянными двумя годами учёбы и лишения себя возможности продолжить образование. Я отчаянно отбивался. Бабушка смирилась быстро, лишь переживая за реакцию матери по возвращению со съёмок. Дед давил:

— Дима, чего взбрендил, никому не охота зубрить, но ведь надо. Как же без аттестата?

Издалека доносится голос исторички:

— Опять дурачитесь? А я, между прочим, рассказывала классу, что восьмая пятилетка разрабатывалась исходя из директив двадцать третьего съезда КПСС, провозгласившего переход от административных к экономическим методам управления народным хозяйством, где и была выработана долгосрочная программа дальнейшего подъёма экономики страны. Петрушевский, а когда состоялся двадцать третий съезд?

Блин, опять эта нудятина! А ведь я понимаю, что сморщенная женщина, в древней вязанной кофточке, с пучком небрежно заколотых седых волос, искренне верит в светлое будущее и в меру своих сил заталкивает в мозг ученикам идеологические клише времени. Как метко заметил Алексей Бельмасов: "История — ветер, который вырывает из прошлого имена, события и даты и гонит их перед собой в будущее, как стадо пустых консервных банок".

— Точно не помню, но уверенно заявляю, что будущее поколение советских людей будет жить при коммунизме! Другими словами, на первое место ставится неуклонный рост благосостояния советского народа, а для этого, в свою очередь, требуется дальнейший подъём экономики страны. Ровно то, о чём вы так убедительно сейчас рассказывали.

— С этим никто не спорит, но вы не ответили на вопрос. Вижу, что не знаете. Запомните, съезд проходил с 29 марта по 8 апреля 1966 года в Кремлёвском Дворце съездов. Садитесь. Продолжим тему занятий и запишем "Основные вехи восьмой пятилетки".

Я было устремляюсь к вожделенному унитазу, писсуары в мальчиковых уборных в то время не монтировали. Тут навстречу выдвигается староста класса, капитан школьной волейбольной команды, отличник и любимец Белки — Юра Сноб.

— А вот и наш певец зарубежный, ученик прилежный! Спой соловушка ещё, ха-ха.

Ого парень кажется поддатый, вроде раньше не замечен в употреблении алкоголя. Что же ты без конца маячишь, позёр неприкаянный? К бабке не ходи, этого губастого переростка, со значком члена ВЛКСМ, элементарно мучила зависть. Какой-то замухрышка из грязи да князи. Пришло время ставить на место выскочку, а как иначе! Откуда тебе знать, Юрий сын Моисея, что под личиной ранее ничем не выделявшегося одноклассника, прячется битый жизнью шестидесятипятилетний мужчина.

— Тебе неймётся, мальчик? Пободаться хочешь?

— Что сказал? А если в рожу? — староста напрягся и сжал кулаки. Я и глазом не повёл, уронить самодовольного спортсмена-волейболиста, не велика доблесть, главное довести до ума.