Сережа Безуглов — всеобщий любимец. Рано женился, быстро развелся. Все удавалось: карьера, бизнес, женщины. Жил он красиво, без сожалений, проблем и заморочек. Но жизнь такая рулетка, в которой иногда и везунчику выпадает зеро. И все рушится, и не за что уцепиться, и тогда спасение может быть в том, что когда-то казалось кандальной цепью.
МЕЧТА СБЫВАЕТСЯ…
Люба-Любонька, Любонька-голубонька…
Любовь моя к старым песням и фильмам патологическая какая-то. Сентиментальный я… Ну так вот — Любонька…
Одна из улочек Манхэттена. Не помню какая. Рядом с Джон-стрит. Точнее, на пересечении. Возле живых тогда еще Твинсов. И год не помню. Девяносто мохнатый какой-то. Не важно. Важно, что наши — в Америке!
На мне длинное пальто благородного кофе с молоком оттенка, кашемир! Парень я модняцкий! И боты, коричневые. Не кожа — хром. Высокие, на шнурках, носы тупые. Прикол не в этом! В подошве — гвоздики. Из дерева! Выпиленные! Чтобы, если когда дождь и лужи, ноги не промокали — дерево от влаги разбухает. По колено воды, а внутри — сухо! Додуматься надо!
Снег повалил. Теплая нью-йоркская зима — и снег. Хлопьями! Америкосы — в панику. А красота вокруг! Обмотался шарфом, снежинки путаются в волосах. Стою, забалдел!
ЗНАКОМСТВО
— Кофе, Сергей Викторович?
— Пожалуй.
— Может, с коньяком?
— Почему бы и нет?
Она долго где-то бегала. Как выяснилось позже, искала чашку, искала сахар, искала кофе. Коньяк был.
