Лафайет обнажил меч, и освещая себе путь чадящим факелом вошел под своды пещеры. Здесь, по словам крестьян, и обитало чудище. Граф прошел еще несколько шагов вглубь горы, как послышался жалобный плач. Лафайет поднял факел над головой:

— Кто здесь?

Мерцающий свет горящей древесины выхватил из темноты безобразную тушу чудовища. Покрытое шерстью и роговыми наростами оно, сжавшись в комок, пряталось в дальнем углу пещеры. Массивная цепь, крепившаяся к кольцу на кованном ошейнике твари, соединяла чудище с огромным валуном, сковывая движения и не позволяя монстру вольно перемещаться по пещере.

— Не убивай меня, рыцарь. — взмолился монстр и повернул к Лафайету уродливую морду, — Пожалуйста!

Граф подступил ближе, пытаясь разглядеть тварь, сидящую на цепи. Монстр еще сильнее втиснулся в холодный камень.

Утреннее небо, едва просветленное лучами восходящего солнца, теперь затягивало тяжелыми, свинцовыми тучами. Серым караваном несли они свои воды с запада на восток. Ветер усиливался. Собирался дождь. Невдалеке от про́клятой пещеры, где по словам крестьян обитало чудище, раскинулось небольшое, местами поросшее камышом и осокой озеро. На его берегу, склонившись над водой, поджав под себя колени, сидела девушка. Из одежды на ней была лишь длинная рубаха, на серой материи которой красовался красный буйвол на синем щите — родовой герб фон Тауманов. Девушка рассматривала свое отражение в покрытом мелкой рябью зеркале мелководного озера. Она видела густые, развевающиеся на ветру, темные волосы, большие зеленые глаза, маленькую родинку у левого уголка рта.

— Н-да! Неплохо. — произнесла она и оторвалась от созерцания своего отражения.

Начал моросить дождь. Брюнетка сняла со стреноженного коня графа седельные сумки и вернулась в пещеру.

— Что-то непогодится, — девушка свалила сумки в кучу с рыцарским снаряжением. — Я надеюсь, Лафайет, ты не откажешься побыть в моем обществе еще несколько часов.

Из глубины пещеры раздался звон терзаемой цепи.